Сыщицы тоже сомневались, чтобы браток вдруг надумал экстренно поступить в тот самый вуз, где учится враг его хозяина. Конечно, он разыскивал тут Игоря. И к секретарше потому заходил. А Игоря-то и не было сегодня на занятиях.
– Но где же он прячется? У тебя?
– Нет, что вы!
Но несмотря на клятвенные заверения Танюши в том, что она не знает, где находится Игорь, друзья ей не очень-то поверили. Почему? Во-первых, Танюша была слишком уж с ними разговорчива. Конечно, может быть, она всегда такая болтушка. Но все, кто знал Танюшу, таковой ее отнюдь не считали. А много говорит неразговорчивый человек лишь в том случае, если за пустой болтовней он стремится скрыть что-то важное.
И во-вторых, почему еще сыщицы сосредоточили свое внимание на Танюше: у Игоря было не так-то много близких ему людей. Собственно говоря, он жил вдвоем с мамой, а потом стал встречаться с Танюшей. Ну, и еще каким-то боком его угораздило связаться с Милой, которая была девушкой разбитной, не стесняясь, принимала у себя многих кавалеров.
И некий Борис Степанович был в их числе.
– Полина ни о каком Борисе Степановиче в своих жалобах не упоминала.
– Как, кстати, не говорила она и о том, что Игорю угрожают какие-то крепкие молодые люди.
Похоже, занятая организацией своего семейного счастья с новым мужем, Полина несколько расслабилась в отношении Игоря, выпустила вожжи из своих рук и теперь пожинала плоды собственного безразличия.
В связи с этим у сыщиков возникла новая версия случившегося:
– А что, если Борис Степанович и прикончил Милу?
– А Игоря похитил.
– Нет, не похищал он его. Иначе зачем бы его люди притащились сегодня в институт в поисках Игоря?
– Но Милу он убить запросто мог! Из ревности.
– Нет, сам бы он ее не стал убивать, слишком рискованно, его могли увидеть. Небось послал кого-то из своих людей на грязное дело. Тех же братков, например.
– Так это одно и то же! Приказал убить – все равно что сам убил.
– И Игоря сегодня искал, чтобы тоже убить!
– Или потому искал, что сам Игорь стал свидетелем убийства Милы.
– А тот пронюхал об угрожающей ему опасности и в институт не пришел.
– Но куда же он делся? Как вы думаете?
– Ну, к матери он вернуться постеснялся, это факт.
– Не постеснялся, решил, что там его будут поджидать в первую очередь.
– Но к кому-то за помощью он должен был обратиться? И к кому?
– Только к ней, к Танюше!
Поэтому сыщики, обсудив ситуацию и не найдя ничего лучшего, остались дежурить на улице, ведя наблюдение за воротами института. Ждать пришлось недолго. В этот день в расписании Танюши было три пары. И вскоре огненно-рыжее пятно появилось из ажурных чугунных ворот.
– Следуй за ней, – приказала Алена своему водителю.
– Могли бы и не напоминать, – обиделся на нее Ваня.
– Вам, мужчинам, если вовремя не напомнить, ничего не получишь, – встала Инга на сторону подруги.
– А вам, женщинам, только бы нам, мужикам, указывать.
И повернувшись к Алене, телохранитель уже более почтительным тоном пояснил:
– Надо объект вперед пропустить, чтобы студентка нас не заметила.
И посмотрев на Ингу, уже без всякого пиетета в голосе снисходительно-презрительно добавил:
– Вот о чем надо думать, а вы… Эх, бабы!..
Инга вида не подала, но в душе возмутилась. Как он смеет разговаривать с ней в таком тоне? Безобразие какое! А все она сама виновата. Вот, люди дорогие, запомните, что бывает, когда объясняешься мужчине в любви. Ну, или даже и не объясняешься, а так легонько намекаешь, что между вами двумя могло бы быть нечто большее, чем просто дружеские отношения. А потом даже если ничего большего и не было, мужчина все равно начинает воображать о себе слишком много, куда больше, чем сам стоит, если честно.
А Ваня, не замечая настроения Инги, продолжал разглагольствовать:
– Тонкости слежки, Инга, надо познавать на практике. Вот я, например, когда в армии служил, имел один любопытный случай…
О себе Ваня мог рассказывать часами. Но сейчас Инга не хотела его слушать и перебила мужчину:
– Мне кажется или не мы одни следим за Таней?
Быстро повернув голову, Ваня взглянул направо, куда указывала ему Инга. Там и впрямь параллельно Таниному курсу медленно ползла большая черная машина с тонированными стеклами. Водитель даже не старался делать вид, что он тут появился чисто случайно.
– Люди Бориса Степановича?
– Видимо.
Таня дошла до станции «Сенная площадь» в толпе своих подружек и одногруппниц. Сыщики преданно следовали за кучкой девушек вдоль всей Садовой улицы. Но даже на расстоянии было заметно, как озабочена Танечка, какие встревоженные взгляды кидает она в сторону большой черной машины и как мало внимания уделяет она своим подружкам.
– Девочка без машины, она пойдет в метро, – первой догадалась поразмышлять о новой проблеме Алена. – Давайте думать, кто пойдет за ней? Предлагаю свою кандидатуру.
– Я вас одну никуда не отпущу! – тут же заявил Ваня. – Вместе пойдем.
– Тогда и я с вами отправлюсь, – пожала плечами Инга. – Машину я водить все равно не умею. Не буду же я одна в пустой машине без всякого толку сидеть.
– Так тоже не годится. Что мы все втроем за одной девчонкой следить будем? Компанию из трех человек легче приметить, чем одного из нас.
– Я пойду, – сказала Инга. – Кстати, я совсем не против прогуляться. Давно мечтаю размять косточки.
– Вот и славно, – обрадовалась Алена.
А Ваня еще и кивнул вдобавок:
– Вы, Инга, такая неприметная, внешность у вас в самый раз для слежки.
Оскорбленная его словами в высшей мере, Инга вылетела из машины, словно из вражеского окопа. Нет, вы только подумайте, как он с ней разговаривает! Это у нее-то серая и неприметная внешность?! Да что бы он понимал! У нее скандинавский тип. Кто попробует назвать Лайму Вайкуле неприметной? Ни у одного язык не повернется! А ведь Инга очень на нее похожа, они с Лаймой просто близнецы.
Предки Инги и впрямь явились в Россию еще в далекие петровские времена, чтобы служить русскому царю. Они уехали из холодной и бедной Эстонии, чтобы явиться ко двору Петра, о котором по всей Европе гремела слава. И хотя после революции былое величие семьи Инги здорово пошатнулось, но длинная вереница предков, верой и правдой служивших Отечеству и самим себе на пользу и процветание, не позволяла Инге опускать голову даже в самые тяжелые для нее времена.
У Инги, даже перешагнувшей сорокалетний рубеж, была отличная осанка, тонкая талия, густые светлые волосы. Да, яркости в ее внешности не имелось, но зато имелось благородство, что Ване, грубому вояке, было, конечно же, не понять.
