Солдаты Исмаила никогда прежде не только не
сталкивались с артиллерией, но даже не видели ее. Они вели бой по старым
привычным правилам и… проигрывали его по всем статьям.
В воздухе смешался запах крови, пороха,
лошадей и пота. Вонь стояла такая, что кадины прижимали к лицам апельсины и
гвоздику.
Эскадроны, возглавляемые Сулейманом и
Мухаммедом, разгромили большую группу персов, погнавшихся за
принцем-наследником, который сделал вид, что потерял своих людей, а на самом
деле заманил врага в засаду. Зулейка показала в ту сторону Сайре и заметила:
— Они все еще дети, которые играют в
войну.
Сайра молча кивнула. Выражение ее лица было
мрачным. Она рассердилась на старшего сына за эту глупую и неоправданно
рискованную, по ее мнению, выходку. И вообще ей было немного страшно. От
грохота пальбы закладывало уши. Люди прямо на ее глазах валились на землю
мертвыми. Она смотрела на панораму боя, и создавалось впечатление, что это
какое-то фантастическое, нереальное видение. Носильщики бегали по полю боя,
забирали раненых и тащили их в госпитальные палатки. Многие солдаты, особенно
из первой линии, были страшно изувечены, ибо от огня пушек страдали не только
охваченные ужасом персы, но и турки.
Сайра на какое-то мгновение зажала уши, чтобы
не слышать дикого грохота, но тут ей в глаза бросился Селим на своем Смерче.
Султан влетел в самую гущу врагов, и его кривая сабля сверкала на солнце, будто
разряды молнии. Губы его шевелились, рот был искажен. Сайра понимала, что он
что-то кричит, видимо, подбадривает своих людей.
В это время к возвышению, на котором стояли
султанские кадины, подъехал гонец.
— Моя госпожа! — крикнул он,
обращаясь к Сайре. — Мне очень жаль сообщать тебе, но… принц Казим убит.
Его тело принесут в султанский шатер. — Солдат повернул коня и опять
ускакал туда, где гремел бой.
Сайра покачнулась, и перед глазами у нее
поплыли круги. Зулейка обняла ее за плечи.
— На все воля Аллаха… — раздался ее
негромкий голос. — Молись Ему и Его Пророку Магомету.
Зулейка помогла Сайре сойти с возвышения и
отвела в шатер.
Битва в долине Халдиран принесла султану
Селиму громкую победу. Шах Исмаил и его любимая жена Такли Ханим попали в плен.
Всю ночь турки шумно праздновали удачу. В лагере разожгли огромные костры, языки
пламени взлетали высоко в небо, над долиной разносились бой барабанов и пение
флейт, а от солдатских палаток доносился женский смех. Персидский шах поехал на
войну не просто так, он взял с собой все, что нужно человеку для хорошего
отдыха. В его лагере солдаты Селима, к своей великой радости, отыскали целый
гарем, состоящий из молоденьких рабынь и красивых танцовщиц. Лучших из девушек
забрали офицеры, но женщин было столько, что хватило и солдатам.
Селим ужинал после боя вместе со своими
командирами, держа в руках бокал из черного янтаря, украшенный золотыми
цветами. Надпись на бокале указывала на то, что он являлся личной
собственностью шаха Исмаила. Селиму также в качестве трофеев достался пояс шаха
и нарукавники — золотые пластины в железной оправе, скреплявшиеся между собой
красно-синей тканью.
В ту ночь веселилось турецкое войско, но
отнюдь не плененный шах Исмаил. Сидя в маленькой палатке под усиленной охраной,
он горько рыдал, переживая не столько за исход битвы, сколько за то, что у него
отняли красавицу Такли Ханим. Его богато наряженная молодая жена была отдана в
рабство второму сыну турецкого султана принцу Мухаммеду.
Впрочем, в султанских покоях картина была еще
более печальная. На толстых коврах стояли похоронные дроги. На одних лежал
семнадцатилетний сын Сайры Казим. Она сама обмыла его и нарядила в последние
одежды, никому не позволив притронуться к нему. Сама расчесывала его темные
кудри и рыдала, вспоминая, каким он был в детстве, и понимая, что он уже
никогда не станет мужчиной.
Заглянув в его голубые глаза, она только
сейчас, кажется, до конца осознала, что сына больше нет. В неподвижном взгляде
его была пустота. Искра жизни в Казиме навсегда потухла. Сайра закрыла ему
глаза и, разрывая на себе одежды, с громкими стенаниями повалилась на пол.
Там ее и нашел Сулейман. Он поднял мать с
пола, откинул волосы с ее залитого слезами лица, нежно поцеловал и отвел в
спальню.
Рядом в каменном молчании застыла Зулейка. В
отгремевшей битве погиб ее второй сын, шестнадцатилетний Абдула. Однако мысли
ее сейчас были о другом — о мести, которую она наконец придумала. Персия
унизила ее, и теперь она унизит Персию так, что это долго не забудется.
Поднявшись, она в последний раз взглянула в
застывшее лицо сына. Он погиб как герой. Может, это и к лучшему. Кадины
давным-давно дали друг другу слово приложить все силы к тому, чтобы прервалась
порочная традиция взаимного истребления между наследниками султанского трона.
Но обещания обещаниями, а кто знает, как все будет, когда Сулейман станет
султаном? Власть меняет людей, Зулейке это было хорошо известно.
Сайра, Фирузи и Сарина еще не до конца
избавились от влияния европейской культуры, но Зулейка, рожденная и выросшая на
Востоке, прекрасно знала, что это такое — вражда между претендентами на
престол. И она знала, что лучшее противоядие от этого ала — ранняя естественная
смерть кандидатов. В отношениях между теми, кто взял власть и кому ее взять не
удалось, всегда есть место для недовольства последних. И чем меньше будет
таковых, тем лучше.
— Он был храбрым, мой брат Абдула.
Зулейка обернулась и увидела Сулеймана:
— Как Сайра?
— Мать заснула, выпив макового соку. Тебе
следует последовать ее примеру, тетя. Завтра мы будем в Тебризе, и тебе,
конечно, не захочется клевать носом в то время, как мой отец будет выносить свой
приговор персидским еретикам.
Они на мгновение встретились глазами.
— Мы хорошо понимаем друг друга, сын
Селима. Клянусь Аллахом, ты больше турок, чем европеец.
— Шотландцы никогда не щадили своих
кровников, Зулейка-кадина.
— Ты турок, — еще раз сказала она и,
поцеловав его в щеку, ушла. Сулейман с минуту стоял на месте озадаченный, затем
пожал плечами и вышел из шатра в безлунную ночь.
Глава 30
Дворец шаха в Тебризе был ярко освещен, а
тронный зал до отказа забит его придворными. Султан отлично видел, что персы
испуганы. В его голове уже окончательно оформился план действий. Сначала он
позволит Зулейке воплотить в жизнь выстраданную годами месть, а затем
безжалостно искоренит шиитскую секту, стойкими приверженцами которой являлись
сам шах Исмаил и его последователи.
Турецкие солдаты отыскали прятавшегося в
городе французского священника-иезуита, который заявил, что является
представителем короля Людовика XII. Селим отпустил его с миром, но про себя
подумал:
