— И еще у некоторых бывают пропуска, подписанные вашими сотрудниками, дающие разрешение на проезд через все блокпосты, — жестко произнес Салим.
— Иногда люди просят разрешения, и мы выписываем им пропуска, даже когда проходят зачистки или войсковые операции, — сообщил без тени смущения подполковник.
— Поэтому они и проезжают через вас так свободно, — не унимался Салим, — даже если все знают, что в горах находится банда Нугзара.
— Сейчас там работают два взвода сотрудников органов внутренних дел, — напомнил Юсупджанов.
— Но бандиты все равно будут просачиваться мимо них, имея на руках документы, подписанные сотрудниками местной полиции.
— Я знаю всех своих людей, — попытался снова возразить подполковник, — никто из них…
Салим достал из кармана документы и положил их на стол перед начальником полиции, не дав ему закончить свои заверения.
— Это разрешение на проезд, выданное бандиту, которого я вчера застрелил, — сообщил он, — оно было подписано вами.
Максуд вспомнил, что, догнав убегавшего бандита, который ранил Магомеда, Салим не только выстрелил ему в спину, но и начал копаться в его карманах. Очевидно, там он нашел и этот пропуск. Наступило неприятное молчание. Начальник полиции спокойно взял бумагу, прочитал пропуск, удовлетворенно кивнул.
— Это действительно моя подпись, — сообщил он, — человек обратился к нам, показав удостоверение члена охотничьего клуба, и попросил разрешение на охоту в наших лесах. Я предупредил его о том, что охотиться в наших краях очень небезопасно. Но дал ему разрешение. Не вижу в этом ничего необычного.
— Он охотился на людей, — подчеркнул Салим, — и вы должны были это знать.
— Если бы знал, никогда бы не дал, — так же спокойно сообщил Юсупджанов. — Насколько я понял, вы вытащили его из кармана убитого, чтобы показать мне?
— Нет. Чтобы найти тех, кто помогал бандитам, — заявил Салим. — Мы все понимаем, что без такой помощи они бы не смогли сюда прорываться мимо ваших блокпостов.
— Я разберусь с этим разрешением, — пообещал подполковник, забирая бумагу. Он уже собирался подняться, когда его остановил старый Касум.
— Подожди, Ибрагим, — предложил он начальнику полиции, — посиди еще одну минуту и выслушай все, что я хочу тебе сказать. Два дня назад, днем, прямо на поминках по моему брату, убили моего сына. На глазах у всех, не постеснялись нашего горя. Вызвали его из палатки, где он вместе с нами принимал соболезнования. Приехали в наше село и застрелили его. А потом пытались сбежать, но Салим сумел их догнать. — Отец перевел дыхание и продолжал: — Скажу, почему я тебя задержал. Я не знаю, кто и зачем помогает бандитам. Хочу верить, что ты просто за деньги раздаешь разрешения и пропуска, но не знаешь, что они бандиты Нугзара. А если знаешь и нарочно раздаешь свои пропуска, то ты совершаешь большую ошибку. Я думаю, что мы тоже будем все проверять. И если ты на другой стороне, то, значит, ты наш враг. Друг наших врагов и наш враг, благодаря которому застрелили сначала моего брата, а два дня назад моего сына.
Он снова немного помолчал, словно собираясь с силами. И произнес:
— Если ты враг, то будь готов к тому, что я тоже стану твоим врагом. Я не разрешу никому из детей в тебя стрелять. Ты начальник местной полиции, и у них будут большие неприятности. Им может никто не поверить. А за убийство начальника полиции суд может приговорить любого из них к пожизненному заключению. Чтобы этого не допустить, я лично обещаю тебе, что возьму винтовку и пристрелю тебя как виновника смерти моего брата и моего сына. Мне уже много лет, Ибрагим, и меня не пугает ни пожизненное, ни какое-либо другое наказание. Ты меня понимаешь?
— Нельзя угрожать сотруднику полиции, — несколько растерявшись, проговорил подполковник. Было заметно, что эти слова старого Касума вывели его из состояния равновесия.
— Нельзя, — согласился отец, — но когда убивают твоего сына почти у тебя на глазах, то все можно.
Подполковник молчал. Затем медленно поднялся.
— Я не боюсь ваших угроз, — сказал он, — и не потому, что вы не можете меня застрелить. Я знаю, что можете. Но я даю вам слово, что не знал об их планах. И никогда бы не стал помогать тем, кто убил нашего судью, вашего брата. И тех, кто убил вашего сына. Клянусь своими детьми. Даю вам слово мужчины, слово офицера.
Касум мрачно кивнул. Юсупджанов вышел из комнаты, не надевая фуражки. Никто его не провожал. Когда закрылась дверь, прошло несколько секунд.
— Вы думаете, что он говорит правду? — спросил Максуд.
— Да, — ответил вместо дяди Салим, — у нас нельзя просто так говорить подобные слова. Я и раньше думал, что его обманули. Он, конечно, далеко не ангел, но с бандитами никогда не был связан, это правда. Деньги он берет, местных бизнесменов обирает. Но брать деньги с бандитов не станет. Себе дороже. И у него есть понятие чести.
— Своеобразное понятие, — заметил Максуд.
— На Кавказе все немного иначе, чем у вас в Москве, — возразил Салим.
Отец молча поднялся. Посмотрел на сына и племянника.
— Если сегодня или завтра кого-то из вас убьют, ваши матери этого уже точно не переживут, — сказал он, — помните об этом.
И, немного хромая, вышел из комнаты. Максуд только сейчас обратил внимание, что отец хромает. Нужно будет сказать Сабиру, чтобы он посмотрел отца, решил Максуд. В это время позвонил телефон. Это был Мурад. Он сообщил, что они встретили жену Сабира и теперь едут на вокзал.
— Будьте осторожны, — попросил Салим.
Церемония началась в два часа дня, когда мужчины потянулись на кладбище. Впереди шли молла и отец погибшего. За ними старики и приехавшие из Махачкалы гости. Максуд шел в толпе родственников. Салим был рядом. Он не скрывал, что взял с собой оружие. Некоторые мужчины шли с ружьями. Максуд увидел, как за его спиной появился молодой Этибар, тот самый, который помогал Салиму догонять убегающих убийц. Максуд приветливо кивнул ему.
У могилы молла начал читать молитву. Его молча слушали. Вице-спикер приехал в темном костюме и галстуке, несмотря на летнюю жару. Родственники были в пиджаках. Вокруг стояли сотрудники полиции с автоматами. Почти совсем рядом находился Ибрагим Юсупджанов. После тяжелого разговора с отцом погибшего он избегал близко подходить к семье Намазовых. Хотя и присутствовал на кладбище.
Молла закончил читать свою молитву. Все повернулись в сторону дома, где уже готовилась еда для прибывших. Возвращались так же молча, стараясь громко не говорить. Отец прошел и сел по правую руку от моллы, указав глазами Максуду на первый стол от него. Максуд прошел и сел. Многие из приехавших выражали соболезнования не только старому Касуму, но и подходили к самому Максуду. Слухи о его приезде уже разлетелись по всему селу.
Пока все шло спокойно. Через некоторое время в палатке появился Салим, который сообщил, что сестра Максуда и сопровождавшие ее мужчины уже добрались до Буйнакска и скоро будут здесь. Максуд нахмурился. Конечно, это правильно, что сестра приехала сюда в такой тяжелый день, поддержать их мать. Но с другой стороны, самой сестре будет тяжело. Как и им всем. Васиф был младший в семье, мать любила его больше всех остальных. И теперь должна была оплакивать своего младшего сына.
