– Привет, пропащая душа. Мог бы когда и позвонить…
– Да с этими происшествиями некогда даже попить воды, – признался Истомин. – Я уже намеревался выпить с тобой по кружке пива, как вдруг эта неприятность. Слыхал про гибэдэдэшника? Или ты здесь по этому поводу?
Саша хмыкнул.
– От тебя ничего не скроешь.
Иван обрадовался еще больше.
– Значит, снова будем вместе работать. Мне позарез нужно поймать этого чертова водителя, потому что на мое начальство давит Ванагас.
– А на меня давит Шелехов, – в тон ему ответил Пименов.
– Садись. – Истомин придвинул к нему стакан и плеснул соку. – Пей. Большего предложить не могу. Ты уже что-нибудь раскопал?
– Только побывал дома у Никитенко, пообщался с женой и с любовницей, – сказал журналист.
– Мы тоже посетили его женушку, – буркнул майор, – только не узнали ничего интересного, за исключением того, как жил покойный. Такое впечатление, что он стриг купюры садовыми ножницами.
– А у любовницы были? – поинтересовался журналист.
Иван взглянул на него.
– Нам, представь, никто не сказал, что у него была любовница.
– Надо лучше работать с соседями, – назидательно проговорил Саша. – Так вот, его любовница живет в Рыбацком переулке, в квартирке, купленной Никитенко.
От изумления Истомин уронил карандаш, которым рисовал на листе.
– Вот это да! Держу пари, и машинка у нее имеется.
– Конечно. И недешевая.
– Очень любопытно. – От волнения майор побледнел. – Значит, имел наш погибший очень хорошо.
– Только, интересно, с чего? – полюбопытствовал Саша. – Ты в курсе, где он стоял со своим напарником?
Майор кивнул.
– Разумеется. На старой дороге, проходившей мимо заброшенной фабрики.
– У тебя не возник вопрос, что он там делал?
Иван кивнул.
– Конечно, возник.
– Много там не заработаешь, – заметил журналист. – Это не хлебное место, согласись.
Истомин наклонил голову.
– Целиком и полностью тебя поддерживаю. А ты не пытался узнать, что их там привлекало?
– Первым делом позвонил Ванагасу, – проинформировал его Пименов. – И он откровенно ответил: ребята ловили нарушителей на «кирпич», который стоит в конце дороги.
Майор замигал.
– Чушь полная.
– Тогда что, по-твоему, они там ловили?
Иван пожал плечами.
– Спроси что-нибудь полегче.
Саша придвинулся к нему.
– Ваня, а теперь напряги свою память и ответь мне вот на какой вопрос: на этой дороге вообще случались какие-либо происшествия?
Истомин развел руками.
– ДТП на моей памяти не было.
– Да не в ДТП дело, – скривился Пименов. – Вспомни любой случай, связанный с этой местностью, даже если он не имеет отношения к гибэдэдэшникам.
Майор нахмурил брови.
– Слушай, что-то такое у меня вырисовывается в памяти… Однако это совсем не связано с Никитенко, ты прав. Кажется, год назад ко мне обратилась женщина… Ее сын и муж решили прокатиться на теплоходе до Стамбула, а теплоход отходит из порта Приморска. Сам знаешь, в Приморск можно проехать только через нас. В общем, они совершили недельный круиз, накупили там много золотых изделий (у них, кстати, маленький ювелирный магазин) и собрались домой. Машину оставили на стоянке, на ней, по их мнению, ехать было быстрее и надежнее. В общем, проезжая по Южноморску, они позвонили ей и сказали: мол, нам посоветовали одну дорогу, и мы срежем путь на пятьдесят километров. Так что жди в скором времени. Ну, ты понял, чем закончилось дело, – пояснил полицейский. – Она их не дождалась. Телефоны не отвечали. Для проформы я проехал до фабрики и пообщался с этими постовыми. Они заявили: мол, ничего подозрительного не заметили. На всякий пожарный мои ребята прочесали всю округу и никого и ничего не нашли. В общем, двое мужчин с грузом и автомобилем как в воду канули.
– Это был единичный случай? – полюбопытствовал журналист. Иван запустил пятерню в густые волосы пшеничного цвета.
– Да в том-то и дело, что нет. Потом появилась пожилая пара, которая утверждала: ее зять и дочь тоже решили махнуть в Стамбул и хорошо прибарахлиться. Они тоже сказали матери о какой-то дороге, по которой можно сократить путь. И тоже пропали без вести. – Он вытер платком лицо. – Я снова отправился к нашим постовым и снова стал их расспрашивать. Они опять клялись и божились, что ничего не видели и не помнят, штрафовали ли они такие пары или нет. «Дело в том, – сказал мне Никитенко (вот тогда мы с ним познакомились получше), – что мы штрафуем далеко не всех. Многие понятия не имеют о «кирпиче», но как только видят нашу машину или сам знак, поворачивают обратно. Поэтому мы вам помочь не можем».
Пименов напрягся:
– У тебя есть адреса этих людей? Ну, родственников пропавших?
– Для тебя найдем. – Истомин приподнялся и стал рыться в уже пожелтевших папках. – Вот, нашел. Потерпевшие не местные. Отправишься в другие города?
– Если они не очень далеко, – констатировал журналист.
Майор склонился над записями.
– Одни из Тополевки, другие из Мидаса. Будешь записывать адреса и телефоны?
– Обязательно.
Иван старательно продиктовал Саше координаты.
– Если что нароешь… Я бы поехал с тобой, да начальство не одобрит. Это ты можешь убедить своего главного редактора, что происшествия с пропажей людей как-то связаны с наездом на постового.
Пименов пожал ему руку.
– Спасибо тебе. Я дам знать, если что откопаю.
– Заметано.
Они попрощались, и журналист вышел в коридор. В кармане затренькал мобильный. Саша достал его и взглянул на дисплей. Анжелика хотела ему что-то сообщить, и от страха у него сжалось все внутри.
– Я слушаю.
– Этот человек приходил в мой дом, – прошептала она дрожащим голосом. – Представляете? Он приходил в мой дом.
– Подождите. – От преждевременного страха Пименов плохо соображал. – О каком человеке вы говорите?
– О шантажисте, – пояснила она. – Он вам звонил вчера. А сегодня он явился ко мне.
– Зачем? – удивился журналист.
Она замялась.
– Я должна с вами поговорить. Только не по телефону.
– Хорошо, наши занятия не отменяются, – согласился парень.
Девушка часто задышала.
– Как раз сегодня муж хотел, чтобы я отправилась с ним на презентацию. Он попросил меня сообщить вам об отмене урока. Так что давайте встретимся сейчас. Я возьму такси и подъеду куда вы скажете, если вы сами не согласитесь прибыть туда, куда я вас попрошу.
