– Мистер Мейсон, мне пора вносить оплату еще за одну неделю.
– Сколько? – спросил адвокат, доставая бумажник.
– Восемьдесят пять долларов.
Мейсон в удивлении посмотрел на женщину.
– Конечно, это не половина того, что я плачу за квартиру, –
быстро продолжала Этель Белан, – но мы договаривались на эту сумму.
– Я понимаю.
Мейсон вынул пятидесятидолларовую купюру, три
десятидолларовых и одну пятидолларовую и протянул деньги Этель Белан.
– Я представляю клиентку, и мне придется показать что-то,
подтверждающее расходы. Не станете ли вы возражать, мисс Белан?..
– Нет, конечно нет.
Женщина достала листок бумаги и написала на нем:
«Арендная плата за квартиру с шестнадцатого по двадцать третье
августа. Получено от Перри Мейсона, адвоката Элеоноры Корбин, восемьдесят пять
долларов».
Этель Белан расписалась внизу и передала листок Мейсону.
Адвокат положил его в карман и с серьезным видом обратился к
секретарше:
– Делла, возьми, пожалуйста, сумку, а я понесу оба чемодана!
Этель Белан больше не могла сдерживать свое любопытство.
– Я не понимаю… как вы проникли сюда, – призналась она.
– После того как дежурный позвонил вам, мы поняли, что не
можем рассчитывать на его помощь.
– Но вы… ведь не про меня спрашивали?
– Адвокату следует быть исключительно осторожным и
осмотрительным, мисс Белан.
– Понятно… Надеюсь, мистер Мейсон, вы и в отношении меня,
вернее, моей связи с делом, проявите те же качества. Я занимаю важный пост в
одном из универмагов в центре города. Сегодня у меня выходной. Вам повезло, что
вы застали меня дома.
– А вам, наверное, не следует никому упоминать про наш
визит.
– Как вы вынесете эти вещи? – поинтересовалась Этель Белан.
– Не беспокойтесь, я все устрою. Пошли, Делла. Мисс Белан,
подождите, пожалуйста, минут пять и только потом спускайтесь.
Хозяйка квартиры взглянула на часы:
– Простите, мистер Мейсон, но я не могу здесь дольше
задерживаться. Я спущусь на… О, понятно, вы воспользовались грузовым лифтом!
Мейсон кивнул.
– Вы, конечно, и обратно пойдете тем же путем, – продолжала
Этель Белан. – Спасибо, мистер Мейсон.
Женщина протянула ему руку, улыбнулась, потом пожала руку
Делле Стрит, вместе с ними вышла из квартиры, закрыла дверь и направилась к
пассажирскому лифту. Мейсон и Делла Стрит завернули за угол к грузовому.
– Думаешь, она что-нибудь скажет дежурному? – спросила Делла
Стрит.
– Понятия не имею, но теперь багаж у нас. Он определенно
принадлежит Элеоноре.
Секретарша глубоко вздохнула.
– Боже праведный! У меня до сих пор кружится голова. Как я
удивилась, узнав, что Этель Белан – это не Сьюзен Грейнджер и… ты понимаешь,
что я имею в виду. Ну и блеф ты придумал! Я с трудом сдерживалась, когда ты
совершенно спокойным тоном спросил ее про плащ, а потом про вещи Элеоноры.
– О плаще я быстро догадался. Сейчас у нас стоит засуха, и,
собираясь куда-то две недели назад, Элеонора не стала бы брать с собой плащ, в
особенности теплый осенний, в котором ее нашла полиция. Если бы она и брала
плащ с собой, то предпочла бы какой-нибудь легкий и складывающийся таким
образом, чтобы практически не занимать места.
– Но зачем Элеоноре было раздеваться в квартире Этель Белан,
надевать плащ, отправляться в парк и устраивать танцы при луне? Почему Этель
Белан дала ей его…
– Она могла и не давать, – перебил Мейсон. – С таким же
успехом Элеонора могла просто снять его с вешалки, не спрашивая разрешения. Мы
знаем только одно: эта вещь принадлежит Этель Белан. Больше она нам ничего не
сообщила.
– Да, ты прав, – согласилась Делла Стрит.
– Конечно, она предположила, что нам все известно. Обрати
внимание на то, что эта квитанция покрывает арендную плату с шестнадцатого по
двадцать третье августа. Сегодня у нас семнадцатое. Этель Белан строго следит
за финансовой стороной дела. Она взяла арендную плату за неделю, следовательно,
можно прийти к выводу, что договор вступил в силу или второго августа, или
девятого и оплата вносилась раз в неделю.
– Элеонора уехала из дома вечером второго августа.
– Она могла поселиться здесь и девятого. В таком случае нам
предстоит выяснить, чем она занималась со второго по девятое августа.
– Ты обратил внимание, шеф, что Этель Белан ссылалась на нее
как на Элеонору Корбин, а не Элеонору Хепнер?
– Конечно.
– Так зачем же она все-таки снимала эту квартиру с девятого
по шестнадцатое?..
Грузовой лифт остановился на третьем этаже. Дверца
открылась. Это был другой лифт с другим лифтером.
Мейсон пропустил Деллу Стрит вперед и зашел следом за ней,
держа чемоданы таким образом, чтобы лифтер не мог определить, пусты ли они или
забиты до предела.
– Нас вызывали, чтобы забрать багаж, который отдают в
починку, а дежурный послал нас к грузовому лифту. Лифты в передней части дома –
только для жильцов и их гостей!
– Знаю, знаю, – с сочувствием в голосе закивал лифтер. –
Здесь происходит много странных вещей. Если бы вы дали ему доллар, то зашли бы
с парадного входа и…
– Мы дали ему доллар?! За что? Чтобы нам разрешили пронести
чемоданы от лифта до машины?
Лифт остановился на первом этаже, Мейсон и Делла Стрит вышли
из него, открыли широкую дверь и остановились в переулке.
– Иди за машиной, Делла, – велел Мейсон. – Подъедешь сюда и
заберешь меня с чемоданами.
– Почему бы тебе…
– Не исключено, что кто-то попытается отобрать у тебя багаж,
– улыбнулся Мейсон. – У меня это сделать гораздо сложнее.
Мейсон остался стоять на тротуаре рядом с двумя яркими
чемоданами и сумкой. Стройная фигура Деллы Стрит быстро скрылась за углом.
Примерно минуты через три она подъехала на машине. Мейсон загрузил вещи в
багажник. Делла Стрит пересела на место пассажира, а Мейсон повел машину.
– Куда теперь? – поинтересовалась девушка.
– Например, к тебе. Эти вещи уж слишком заметны, и в нашем
здании на них определенно кто-нибудь обратит внимание. Скорее всего, их в
недалеком будущем упомянут в прессе.
Делла Стрит кивнула.
