– Шантаж, – кивнул Дрейк. – Миссис Задний Бампер просто не
может допустить, чтобы ее во всеуслышание назвали преступницей. Это приведет к
ужасным последствиям, и все ее друзья и знакомые от нее отвернутся.
– Тут можно работать по-крупному, – заметил Мейсон. –
Предположим, некий Джон Большой Туз, импортирующий драгоценности крупными
партиями, разработал весьма интересную систему контрабанды части товара.
Таможенникам его не поймать, а Дугласу Хепнеру удается разобраться в том, как
Большой Туз ввозит товар в страну. Например, камни прячут в углублении, искусно
сделанном в костыле или деревянном протезе…
– Естественно, здесь открывается масса возможностей.
– Итак, Хепнер уже готов сообщить в таможню, что там-то и
там-то спрятана партия драгоценных камней, в результате чего Хепнер ожидает
получить свои двадцать процентов. Предположим, информация о том, чем занимается
Хепнер, просачивается наружу. От разных людей можно ожидать разной реакции.
Одни бросятся к нему с желанием откупиться. Другие покинут страну и подождут,
пока все не успокоится. Третьи постараются найти какой-то способ заставить его
замолчать. Если игра ведется по-крупному и речь идет об огромной партии товара,
а Хепнеру удалось выяснить чрезвычайно важную информацию и он никак не желает
держать язык за зубами, то…
Мейсон пожал плечами, не закончив фразы.
Снова зазвонил один из телефонов на столе Дрейка.
Сыщик снял трубку.
– Алло! Да, выкладывай. – Зазвонил второй телефон. Дрейк
попросил первого оперативника не вешать трубку и ответил: – Алло!.. Да, я… –
Детектив молча слушал секунд двадцать, потом сказал второму звонившему: – Это
очень важно. Держи меня в курсе дела. Пока. – Дрейк повесил трубку и вернулся к
первому телефону: – Сложилась чрезвычайная ситуация. Если я сам не перезвоню
тебе через пятнадцать минут, еще раз набери этот номер. – Сыщик бросил трубку
на место и поднял глаза на Мейсона. – Ты даже не можешь представить себе
последние новости, Перри.
– Говори!
– Полиция обнаружила труп мужчины в парке Сьерра-Виста, в
двух сотнях ярдов от того места, где Элеонора разгуливала в тоненьких трусиках
с милой улыбкой на губах.
– И что с трупом?
– Пока про него ничего не известно – ни мне, ни полиции. В
затылке имеется входное отверстие от пули. Очевидно, она осталась в голове.
– Когда его убили?
– Где-то между двадцатью четырьмя и тридцатью шестью часами
тому назад.
– Труп обнаружила полиция?
– Пара влюбленных вышла из машины и отправилась в тень
кустов. Труп лежал под одним из них. Там проходит тропинка – он совсем рядом с
ней.
– Это Хепнер?
– Пока его не идентифицировали. Просто труп мужчины с дыркой
от пули в затылке.
Мейсон схватил один из телефонных аппаратов, стоящих на
столе у Дрейка, и попросил оператора коммутатора:
– Дайте мне, пожалуйста, городскую линию. Быстро.
Мейсон набрал номер и представился:
– Говорит Перри Мейсон. Мне срочно нужен доктор Ариел.
Повторяю: срочно, обстоятельства чрезвычайные!
Через тридцать секунд голос доктора Ариела послышался на
другом конце провода.
– Меня очень волнует одна ваша пациентка, доктор, – начал
адвокат.
– Элеонора Хепнер?
– Да.
– Наступило заметное улучшение.
– Насколько я понимаю, при лечении подобных заболеваний
необходимо избегать любых шоков. Любое эмоциональное расстройство приведет к
плачевным результатам.
– Конечно, больная – весьма своеобразная личность, –
осторожно сказал доктор Ариел. – Сейчас она уже достаточно хорошо
ориентируется, у нее есть чувство юмора и…
– Насколько я понимаю, любое эмоциональное расстройство
приведет к плачевным результатам, – повторил Мейсон.
– Я думаю, что уже не нужно особо беспокоиться. Вы…
– Насколько я понимаю, любое эмоциональное расстройство
приведет к плачевным результатам, – настойчиво повторил Мейсон.
Доктор Ариел молчал несколько секунд, а потом ответил:
– Простите, я сегодня что-то туго соображаю. Да, не
исключено. Их следует избегать?
– Следует. У меня есть предчувствие, что в ближайшее время
пациентку постарается побеспокоить масса людей.
– Вы имеете в виду газетных репортеров?
– Возможно, но также и других лиц.
– Родственники?
– Я имею в виду газетных репортеров, но также и других лиц.
– И полицию?
– Никогда не знаешь, чего от них ждать.
– Не стоит волноваться по этому поводу. У полиции на нее
ничего нет. Да, она гуляла в лунном свете, но не полностью обнаженная. Здесь
даже не предъявишь обвинений в появлении в общественном месте в непотребном
виде. К тому же идентификация произведена была, так что полиция закрыла это
дело. Вытерли грифельную доску.
– Интересное выражение, доктор, – заметил Мейсон. – Зачем
обычно вытирают грифельную доску?
– Чтобы избавиться от того, что на ней написано.
– Нет. Доска предназначена для того, чтобы на ней писать, –
поправил Мейсон. – Вы вытираете ее, чтобы написать что-то новое. Я считаю, что
пациентку следует перевезти в другое место, где ее никто не найдет и не
побеспокоит.
Доктор Ариел думал несколько секунд, а потом ответил:
– Да, конечно, в таких случаях невозможно предсказать
последствия. Не знаешь, чего ждать.
– Мы должны предвидеть все варианты и обезопасить себя.
– Ладно, я займусь этим вопросом.
– Я считаю, что ее нужно отправить туда, где ее никто не
побеспокоит, – продолжал Мейсон.
– Я уже все понял. Это я вначале почему-то туго соображал.
Потребуется приложить кое-какие усилия, но я все организую.
– Немедленно.
– Естественно, – заверил доктор Ариел. – Есть для меня
какие-нибудь новости?
– Нет.
– Никаких новостей?
– Для вас – никаких. Приступайте к работе. Меня страшно
волнует состояние здоровья моей клиентки и вашей пациентки.
– Как и меня. Спасибо, что позвонили. До свидания.
Мейсон повесил трубку и повернулся к Полу Дрейку.
– Пол, насколько мне известно, тебе обычно удается раздобыть
сведения в управлении полиции, не публикуемые…
