– Добрый день, миссис Джордан, – дружелюбно улыбнулся
Мейсон.
Она подошла к письменному столу и протянула руку адвокату.
– Добрый день, мистер Мейсон. Рада познакомиться с вами.
Ваша внешность соответствует вашей исключительной репутации.
– Спасибо, – поблагодарил адвокат с серьезным видом,
стараясь не встречаться взглядом со своей секретаршей, которая с трудом
сдерживала смех. – Садитесь, – предложил Мейсон, указывая на большое черное
кожаное кресло, предназначенное для клиентов, – и расскажите, почему вы хотели
со мной встретиться.
Миссис Джордан опустилась в кресло, положила ногу на ногу и
поправила юбку.
– Вы читали сегодняшние газеты? – спросила посетительница.
Мейсон переглянулся с Деллой Стрит, а потом кивнул.
– В таком случае вы знаете о привидении, а вернее, об
эксгибиционистке, появлявшейся в обнаженном виде в парке Сьерра-Виста и
танцевавшей в лунном свете?
– Насколько я понял из вашего описания, вы не особо-то
верите в сверхъестественное, – заметил адвокат.
– Если в дело замешана Элеонора – нет.
– А кто такая Элеонора?
– Привидение. Моя сводная сестра.
– Вы уже сообщили об этом властям? – поинтересовался Мейсон.
– Нет.
– Почему?
– Я… Мне бы хотелось сперва точно оценить ситуацию.
– Наверное, вам стоит мне все объяснить поподробнее.
– Элеонора любит выставлять себя напоказ. Она авантюристка и
лгунья, – заявила миссис Джордан, не пытаясь скрыть горечи, явно проступающей в
ее голосе.
– Насколько я понимаю, – решил Мейсон, – вы не особо
симпатизируете своей сводной сестре, не так ли?
– Вы должны понять меня правильно, мистер Мейсон. Я ее
терпеть не могу.
– Итак, вы узнали девушку, изображенную на фотографии,
помещенной в газете, девушку, которая страдает потерей памяти…
– Потерей памяти, черт побери! – взорвалась миссис Джордан.
– Она помнит все не хуже меня или вас. Она уже не один раз вляпывалась в
неприятную историю и, чтобы выкрутиться, притворялась, что ничего не в
состоянии вспомнить. На этот раз тоже, наверное, что-нибудь выкинула, а теперь
пытается вызвать симпатию у окружающих и вернуться в лоно семьи.
– Вам, наверное, лучше рассказать мне все с самого начала, –
заметил Мейсон.
– Примерно две недели назад Элеонора убежала вместе с
Дугласом Хепнером.
– А кто такой Дуглас Хепнер?
– Человек без определенных занятий, охотник за богатыми
невестами и приданым, аферист. Такая же фальшивка, как трехдолларовая купюра.
– И вы утверждаете, что ваша сводная сестра убежала вместе с
ним?
– Да.
– Они поженились?
– Она уверяет, что да.
– Вы не присутствовали на церемонии?
– Конечно нет. Они просто скрылись. Мой муж, отец и я
уезжали на выходные. Вернувшись, мы обнаружили телеграмму с сообщением о том,
что они поженились.
– Откуда пришла телеграмма?
– Из Юмы, штат Аризона.
– Вступление в брак в Юме значительно упрощено, – заметил
Мейсон. – Многие ездят туда специально для того, чтобы пожениться.
– Именно поэтому Элеонора с Хепнером и отправились туда.
– Чтобы пожениться?
– Нет, потому что вступление в брак в Юме значительно
упрощено.
– Вы не думаете, что они на самом деле поженились? – уточнил
Мейсон.
– Я не представляю, что думать, мистер Мейсон! Когда дело
касается Элеоноры, вообще трудно определенно сказать, что могло произойти.
– Расскажите о себе, пожалуйста, – попросил Мейсон.
– Моя девичья фамилия – Корбин. Я – Ольга Корбин Джордан.
– Ваш муж жив?
Посетительница кивнула.
– Вы живете вместе?
– Конечно. Мы очень счастливы с Биллом. Я сейчас пришла к
вам одна, потому что у него просто нет времени.
– Но он в курсе, что вы здесь?
– Да. У меня нет секретов от Билла. Отец не знает всех
деталей. Папе я просто сказала, что отправляюсь к адвокату, а ему не следует
ничего говорить ни полиции, ни журналистам, пока я не вернусь.
– Вы узнали вашу сводную сестру на фотографии, напечатанной в
газете?
– Да. Сразу же. И другие ее узнают, поэтому я и пришла к
вам, не договариваясь заранее. У нас очень мало времени.
– Что вы от меня хотите?
– Элеонора четыре или пять раз попадала в различные
переделки. Всегда кто-то приходил на помощь и выручал ее из неприятной
ситуации. Отец смотрел на все сквозь пальцы и… В общем, он души в ней не чает.
Она страшно избалована и думает, что в состоянии заставить любого мужчину
плясать под ее дудку. У нее соблазнительная внешность, и она этим пользуется.
– Слишком сексуальна? – спросил Мейсон.
– Нет, но окружающие ее мужчины считают, что они слишком
сексуальны. Вы не вчера родились, мистер Мейсон. Вы знаете такой тип женщин.
– Как Элеонора ладит с женщинами?
– Она не общается с женщинами. Она ориентируется только на
мужчин и, поверьте, преуспевает в этом деле. Конечно, она им льстит, они
начинают думать, что неотразимы… Я изо дня в день наблюдаю за ее ухищрениями и
уловками и знаю, что станет с очередной жертвой Элеоноры. Мне, откровенно
говоря, все это давно уже опостылело.
– В особенности если вы с самого начала ее недолюбливали, –
сухо заметил Мейсон.
– Да, я не испытываю к ней особых симпатий, – гневно заявила
Ольга Джордан. – Она начала оказывать влияние на отца уже в пятилетнем возрасте
и всегда пользовалась этим!
– Ваша мать жива?
– Нет.
– Элеонора ваша сводная сестра?
– Я расскажу вам вкратце историю нашей семьи, мистер Мейсон.
Я родилась, когда отцу было тридцать лет. Сейчас мне двадцать де… то есть
тридцать. Отцу шестьдесят. Моя мать умерла, когда мне только исполнилось пять
лет. Когда мне было восемь, отец познакомился с Салли Леван.
– Матерью Элеоноры?
– Вы абсолютно правы, мистер Мейсон. И с той минуты, когда
она с ним встретилась, у Салли в голове засела одна определенная идея –
запустить в отца свои коготки и заполучить столько, сколько удастся из него
вытянуть. Она постоянно говорила о том, как обожает моего отца и любит каждый
волосок на его голове, как она хочет иметь семью, ну и так далее. В результате
родилась Элеонора – не потому, что Салли любила детей, а потому, что понимала,
что, раз у отца есть я, она не сможет тягаться с этой привязанностью, пока не
родит от него ребенка… Мне было тогда только восемь лет, и не предполагается,
что восьмилетний ребенок заметит подобные вещи, но, поверьте мне, мистер
Мейсон, я видела все так же отчетливо, как пальцы на своей руке.
