– Как только я спросил про Сьюзен Грейнджер, – обратился
Мейсон к Уэбли Ричи, – вы сразу же зашли в свой кабинет, отделенный стеклянной
перегородкой, сняли телефонную трубку и позвонили в квартиру Этель Белан, не
так ли?
Мейсон оказался не готов к выражению оцепенения и даже
ужаса, появившемуся на лице свидетеля.
– Мне… мне приходится звонить во многие квартиры, –
пролепетал Уэбли Ричи.
Мейсон внезапно понял, что нашел золотую жилу, и решил
продолжить допрос, следуя принципу «куй железо, пока горячо».
– Я спрашиваю вас о том, зашли ли вы в свой кабинет и
звонили ли вы или нет в то конкретное время в квартиру Этель Белан? Да или нет?
– Я… мистер Мейсон, нельзя ожидать от меня, что я вспомню,
когда в какие квартиры я звонил… Я…
– Я спрашиваю вас, заходили ли вы в то время в свой кабинет,
отделенный стеклянной перегородкой, и звонили ли вы Этель Белан? Вам ясен
вопрос?
– Конечно, при условии, что он помнит тот случай и что он
тогда делал, – вставил Гамильтон Бергер, приходя на помощь выставленному им
свидетелю.
– Я не помню, – ответил Ричи, с благодарностью улыбаясь
окружному прокурору.
– Но могли бы вспомнить, если бы не реплика господина
окружного прокурора?
– Ваша честь, я возражаю против подобных вопросов! –
закричал Гамильтон Бергер. – Перекрестный допрос ведется не должным образом.
– Свидетель, отвечайте на вопрос, – приказал судья Моран. –
Присяжные, конечно, видели, как вел себя свидетель, слышали и вопрос, и ответ.
Мистер Ричи, мы ждем вашего ответа.
– Я… я не помню, что звонил в квартиру Этель Белан.
– Вы не помните, чтобы когда-либо звонили в квартиру Этель
Белан? – спросил Мейсон.
– Естественно, я звоню во многие квартиры. За дежурство я
неоднократно звоню в разные квартиры.
– Тогда что вы имеете в виду, утверждая, что не помните?
– Я не помню, что звонил ей в то время, что вы назвали.
– Вы помните, как заходили в свой кабинет за стеклянной
перегородкой?
– Нет.
– Вы помните, что разговаривали со мной?
– Да.
– Вы помните, что вы сделали сразу же после разговора со
мной?
– Нет.
– В какое-либо время в тот день разговаривали ли вы с Этель
Белан по телефону и сообщали ли вы ей, что мистер Перри Мейсон, адвокат,
находился в здании и спрашивал Сьюзен Грейнджер? Вы помните, делали вы это или
нет? Просто отвечайте «да» или «нет».
– Я… я не думаю, что делал.
– Или использовали слова, смысл которых тот, что я только
что передал?
– Я… я… просто не помню, мистер Мейсон.
– Спасибо, у меня все, – объявил Мейсон. – Я согласен на
приобщение плана к делу в качестве доказательства. Сейчас, насколько я понимаю,
мисс Этель Белан должна занять место дачи показаний для перекрестного допроса.
Ричи покинул свидетельскую ложу. Этель Белан заняла его
место и с вызовом посмотрела на Перри Мейсона, словно говорила: «Ладно,
начинай. Увидим, что тебе удастся сделать со мной».
– Вы абсолютно уверены в том, что у обвиняемой был
револьвер, пока она находилась в вашей квартире? – обратился Мейсон к Этель
Белан.
– Абсолютно уверена.
– Револьвер из вороненой стали?
– Да.
– Тридцать восьмого калибра?
– Да.
– Револьверы скольких различных калибров производятся?
– Ну… я не эксперт по вопросам оружия, мистер Мейсон. Я не
знаю.
– Что означает «тридцать восьмой калибр»? Что имеется в
виду?
– Таким образом описывается оружие.
– Естественно, таким образом описывается оружие, но что это
за характеристика? Что означает калибр?
– Что-то связанное с весом пуль, не так ли?
– С весом пуль? – переспросил Мейсон.
– Да.
– Другими словами, тонкая длинная пуля имеет больший калибр,
чем короткая и толстая, если она весит больше?
– О, ваша честь, я возражаю против попытки запутать
свидетельницу, – вскочил со своего места Гамильтон Бергер. – Перекрестный
допрос ведется не должным образом. Она заявила, что не является экспертом по
оружию и…
– Возражение отклоняется, – постановил судья Моран. –
Свидетельница описала оружие, которое видела у обвиняемой, как «револьвер
тридцать восьмого калибра». Адвокат защиты имеет полное право выяснить, что она
имела в виду под словами «тридцать восьмой калибр».
– Отвечайте, – обратился Мейсон к Этель Белан.
– Если тонкая длинная пуля весит больше, то она имеет
больший калибр. Думаю, что так.
– И именно это вы имели в виду под словом «калибр»?
– Да, сэр.
– Значит, когда вы говорили о револьвере тридцать восьмого
калибра, вы имели в виду револьвер, стреляющий пулями определенного веса, не
так ли?
– О, ваша честь, предполагаются факты, не представленные как
доказательства, – снова поднялся со своего места Гамильтон Бергер. –
Перекрестный допрос ведется не должным образом. Делается попытка сбить
свидетельницу с толку.
– Возражение отклоняется, – постановил судья Моран. – Мисс
Белан, отвечайте на вопрос.
Свидетельница с сомнением посмотрела на окружного прокурора
и после некоторых колебаний заявила:
– Да, сэр. Думаю, что так. Да, сэр.
– Когда вы использовали слова «тридцать восьмой калибр», вы
имели в виду только вес пули?
– Да, сэр.
– Вы хотели сказать, что пуля весит тридцать восемь гран?
[1]
– Наверное. Да, сэр.
– Вы не знаете, какого калибра был тот револьвер – тридцать
восьмого, тридцать второго или сорок четвертого?
– Его описали мне как револьвер тридцать восьмого калибра, –
ответила сбитая с толку свидетельница.
– Значит, вы просто повторили сказанные вам слова, не так
ли?
– Да, сэр.
– И когда вы заявляли, что это револьвер тридцать восьмого
калибра, вы не представляли, тридцать восьмой это калибр, тридцать второй или
сорок четвертый?
– Окружной прокурор сказал мне…
