– А ее голос вы знаете?
– Отлично.
– Продолжайте. Опишите нам, что происходило.
– Мисс Грейнджер заявила, что не позволит никому за ней
шпионить, ей это не нравится, она независимый человек, сама оплачивает свои
счета и не допустит, чтобы кто-то следил за ее действиями.
– Что на это ответила обвиняемая?
– Элеонора Корбин заявила, что Сьюзен Грейнджер пытается
украсть ее парня.
– Парня или мужа?
– Парня.
– Продолжайте, пожалуйста.
– Обвиняемая сказала, что не намерена оставаться в стороне,
пока у нее уводят парня, а если Сьюзен Грейнджер и дальше будет вмешиваться, то
она застрелит ее, а если обвиняемой не удастся заполучить своего парня назад
никакими средствами, то она проследит, чтобы он вообще никому не достался.
– Она объяснила, как она намерена обеспечить подобное?
– Да. Пообещала, что убьет его.
– И показала револьвер?
– Я не видел, что происходило. Я только слышал, что
говорилось. Однако из произносимого я понял, что она показала какое-то оружие
мисс Грейнджер и сказала что-то вроде: «Вы видите, что я готова выполнить свое
обещание».
– Вы можете проводить перекрестный допрос, – повернулся
Гамильтон Бергер к Мейсону.
Адвокат взглянул на часы. Ему требовалось срочно разработать
какую-то стратегию, благодаря которой самый обычный, ничем не примечательный
свидетель превратится в ключевую, противоречащую самому себе фигуру, а в
результате процесс растянется и слушание будет перенесено на следующий день.
– Вы в дальнейшем высказывали неудовольствие сторонам,
участвовавшим в том разговоре, в связи с устроенной сценой?
– Да, я беседовал с мисс Грейнджер на эту тему.
– В своей официальной должности?
– Конечно.
– Вы работаете дежурным в доме «Белинда», а поэтому
считаете, что вашим долгом является поддержание порядка и репутации дома?
– Совершенно верно.
– И именно поэтому вы беседовали с мисс Грейнджер и даже
укоряли ее, не так ли?
– Да, сэр.
– Что вы ей сказали?
– Многоквартирный дом «Белинда» имеет прекрасную репутацию,
и нам не нравится, когда жильцы устраивают сцены в коридоре.
– Что вы сказали обвиняемой?
– Я с ней не разговаривал. Она ушла практически сразу же
после перебранки.
– Почему вы не поговорили с ней позднее?
– Ну… понимаете, мне официально не сообщалось, что Элеонора
Корбин является жильцом дома «Белинда». Она находилась там в качестве гостя
квартиросъемщицы. На самом деле она договорилась о финансовой стороне дела с
мисс Белан, но предполагалось, что это конфиденциально. Никто не должен был
знать, что мисс Белан сдала часть своей квартиры в субаренду. Обвиняемая
считалась гостем. В таком случае от нее не требовалось регистрироваться.
– Понятно. Кто поставил вас в известность о существующей
договоренности?
– Мисс Белан.
– Не обвиняемая?
– Нет.
– В таком случае вы лично никогда не разговаривали с
обвиняемой?
– Я видел ее время от времени.
– Но не разговаривали с ней?
– Официально я старался не замечать, что она стала
квартиросъемщиком в доме «Белинда».
– В таком случае вы не разговаривали с ней?
– Не в том смысле, который обычно вкладывается в это слово.
– Тогда откуда вы знаете ее голос?
Свидетель смутился.
– Я… я его слышал, – пролепетал он.
– Каким образом вы его слышали?
– Я слышал, как она разговаривала.
– Когда вы слышали, как она разговаривала?
– Не знаю. Время от времени, я предполагаю.
– По телефону?
– Да, по телефону.
– Вы одновременно работаете и оператором коммутатора?
– У нас в доме есть оператор коммутатора, но я… Я иногда
проверяю звонки.
– Но сами на коммутаторе не работаете?
– Нет.
– Вы знаете, как им пользоваться?
– Боюсь, что нет.
– Тогда, заявляя, что вы иногда проверяете звонки, вы имели
в виду, что вы иногда подслушиваете, о чем разговаривают жильцы?
– Я не стал бы использовать этот термин, мистер Мейсон.
Понимаете, иногда приходится принимать решения по загруженности линии.
– Что вы имеете в виду?
– Если, например, человек заказал междугородный звонок, а
потом ведет пустую беседу по местному телефону, и тут звонит телефонистка
междугородной связи, от меня требуется дать сигнал нашему оператору
коммутатора, прерывать местный разговор или нет.
– Понятно. Для этого нужны точная оценка ситуации и здравый
смысл?
– Рассудительность и благоразумие.
– И вы должны знать привычки жильцов?
– Определенно.
– Я имею в виду телефонные привычки.
– Да, сэр.
– И представлять, насколько важен междугородный звонок?
– Да.
– И единственный способ добиться этого – время от времени
подслушивать разговоры, не так ли?
– Я не стал бы утверждать подобное.
– Каким еще образом можно получить информацию такого рода?
– Не знаю. Наверное, интуитивно.
– И вы слушаете разговоры других людей, не так ли?
– Мне приходилось слышать разговоры жильцов.
– И это вошло у вас в привычку?
– Конечно, нет!
– Например, когда вы ничем другим не заняты?
– Ну, мне доводилось слышать… я… слушал разговоры, когда
считал, что для этого имеются основания.
– И коммутатор устроен таким образом, что любой разговор
можно подслушать из вашего кабинета? Другими словами, с вашего аппарата вы
можете подсоединиться к любому разговору из квартир, расположенных в доме
«Белинда»?
– Конечно, наш коммутатор…
– Отвечайте на вопрос, – перебил Мейсон. – Разве не является
фактом, что с вашего аппарата вы можете подсоединиться и подслушивать любой
разговор из всех квартир дома «Белинда»?
