Она замолчала, пожав плечами.
– Вы знаете, кто его убил? – спросил Мейсон.
– Элеонора. Когда он нашел камни, она поняла, что он играл с
ней… Ну, что произошло в действительности, я не знаю. Единственное, что мне
известно, – это то, что драгоценности были у Дугласа перед смертью.
– Он пытался расколоть профессиональных контрабандистов?
– Да. Они работали по-крупному.
– Элеонора не была членом банды?
– Боже, нет. Она помогала Дугласу. Она следила за Сьюзен
Грейнджер.
– И вы знали, что Дуглас Хепнер уговорил ее предстать
ревнивой неврастеничкой, чтобы вселиться в квартиру Этель Белан? Вы знали, что
ей следовало пригрозить убить Дугласа Хепнера, чтобы он никому не достался?
– Если я скажу «да», это поможет девушке? – спросила Сейди
Пайсон после недолгого колебания.
– Ее могут оправдать.
– А если я не расскажу об этом, то она может отправиться в
газовую камеру?
– Да.
Сейди Пайсон глубоко вздохнула.
– Я не знаю, виновна она или нет. Я не обязана ничего
говорить.
– Предстоит суровое сражение по поводу того, удастся ли мне
включить ваши показания в доказательства или нет. Я считаю, что судья пойдет на
это. В любом случае, если вы согласитесь сказать правду, я попробую. Окружной
прокурор будет настаивать, что это показания с чужих слов и они не относятся к
делу. Однако, перед тем как строить свою защиту, я должен точно знать вашу
позицию и все факты.
– Мне придется занять место дачи показаний?
– Да.
– Я не могу, – покачала головой Сейди Пайсон. – Вы сами
упомянули мою семью. У меня есть дочь. Ей восемь лет. Мне не нужна лишняя
известность. Я не хочу попадать на первые полосы газет и не допущу, чтобы при
перекрестном допросе всплыло мое прошлое.
– Но вы также не можете позволить, чтобы Элеонора
отправилась в газовую камеру за преступление, которого она не совершала.
– Я не стану вам помогать, мистер Мейсон.
Лицо адвоката сделалось суровым, как гранит.
– Станете, – заявил он. – У вас нет выбора. Именно поэтому я
вручил вам повестку о явке в суд.
– Вы очень заботитесь об Элеоноре Корбин, за спиной которой
целое состояние, но не думаете обо мне, – с горечью в голосе сказала Сейди
Пайсон. – Я уезжаю и беру с собой только то, что вы видите на кровати.
– Простите. То, что вы помогали таможенникам, – это одно, но
шантаж – совсем другое. Вам придется начать новую жизнь.
– На какие деньги? Зарабатывая тем, что скрыто под старым
халатом? У меня осталось только это, билет на автобус до Нью-Мексико и тридцать
долларов наличными и…
– Я думал, что вы собирались на самолет.
Она горько рассмеялась в ответ.
– Я отлетала на самолетах. Я сажусь на автобус, но решила не
ставить об этом в известность администратора.
– А теперь послушайте меня, – обратился к ней Мейсон. – Я не
даю вам никаких обещаний, но, если нам удастся до конца разобраться с этим
делом, не исключено, что мы найдем драгоценности, о которых вам говорил Дуглас
Хепнер. Мы разоблачим контрабандистов.
– А затем вы присвоите все лавры себе…
– Нет, – покачал головой Мейсон. – Именно это я и пытаюсь
донести до вас. Двадцать процентов за нахождение бриллиантов будут ваши.
Она посмотрела на него в задумчивости.
– Вы боретесь против сильных противников, – заметила Сейди
Пайсон.
– За вами приедет моя секретарша, Делла Стрит, и отвезет вас
в безопасное место. Завтра утром вы сядете в свидетельскую ложу. Если нам
удастся вернуть эти камни – награда ваша. А потом я возьму с вас обещание, что
вы покончите с шантажом и всем этим темным бизнесом и станете такой матерью,
какой сможет гордиться ваша дочь.
Сейди Пайсон молчала несколько минут, а потом протянула
Мейсону руку.
– Это все, что вы хотите? – уточнила она.
– Да, – ответил адвокат.
Глава 16
Делла Стрит ждала Мейсона, когда он появился утром в зале
суда. Секретарша протянула ему замшевый мешочек, в котором лежали драгоценности
из кремов и лосьонов Элеоноры Корбин.
– Все в порядке? – поинтересовался Мейсон.
– Да, шеф. Сейди сидит внизу в машине вместе с одним из
оперативников Дрейка. Когда она тебе потребуется, подойди к окну и махни
платком. Человек Пола сразу же приведет Сейди в зал.
Судья Моран занял свое место. Бейлиф стукнул молоточком по
столу.
– Суд пришел к заключению, что при сложившихся
обстоятельствах нет необходимости издавать приказ об эксгумации трупа, –
объявил судья Моран. – Однако суд желает обратить внимание коронера на то, что
патологоанатом, производящий вскрытие, обязан не только определять причину
смерти, но и исследовать сопутствующие факторы. На сегодняшний день мы не можем
с полной уверенностью утверждать, что следы на руке усопшего оставлены иглой
шприца. Это вывод свидетеля. Я отказываю в просьбе адвокату защиты и не даю
разрешения на эксгумацию трупа. Если будут представлены дополнительные
доказательства, указывающие на возможное присутствие морфия или на то, что
усопшего где-то держали против его воли, суд пересмотрит свое решение. А теперь,
насколько я понимаю, адвокат защиты желает задать несколько дополнительных
вопросов Сьюзен Грейнджер.
– Мы возражаем против подобной просьбы адвоката защиты, –
заявил Гамильтон Бергер, – и готовы сослаться на ряд прецедентов и судебных
решений…
– Каких, например? – поинтересовался судья Моран.
– Во время судебного процесса защита не имеет права
проводить перекрестный допрос по частям, а обязана закончить его до того, как
свидетелю позволяют покинуть место дачи показаний.
– Вам не требовалось это цитировать, – заметил судья Моран.
– Суд изучал право. И, кстати, господин окружной прокурор, разве вы не помните
другие прецеденты и судебные решения, в которых говорится, что судья, ведущий
процесс, принимает решения по поводу порядка представления доказательств и
допроса свидетелей и обязан использовать свои полномочия в целях отправления
правосудия?
– Конечно, ваша честь, это общее правило, – согласился
Гамильтон Бергер. – Однако в нашем случае…
– В нашем случае, – перебил судья Моран, – вы пригласили в свидетельскую
ложу Уэбли Ричи. Вы не спросили его о том, слышал ли он разговор между Сьюзен
Грейнджер и обвиняемой. Это всплыло гораздо позднее. В результате вы вызвали
Ричи во второй раз. Суд предоставил вам на это разрешение. Суд считает просьбу
защиты позволить допросить мисс Грейнджер в отношении показаний мистера Ричи
весьма разумной при сложившихся обстоятельствах. Весьма своеобразных
обстоятельствах, хочу заметить, господин окружной прокурор. Суд приказывает
мисс Грейнджер снова занять свидетельскую ложу.
