Гамильтон Бергер прошептал что-то одному из своих
помощников, а потом беззвучно рассмеялся. С его лица не сходила улыбка.
– Доказательством моей версии является то, что Дуглас Хепнер
на самом деле нашел драгоценности, – продолжал Мейсон, – и они в настоящий
момент находятся у защиты, и мы знаем, кто эти контрабандисты.
Внезапно Мейсон вынул из кармана кусок материи, разостлал ее
на столе, отведенном для защиты, потом взял замшевый мешочек, переданный ему
Деллой Стрит, и высыпал блестящие переливающиеся камни.
Гамильтон Бергер вскочил на ноги.
– Что это такое? Что это такое? – закричал он и бросился к
Мейсону.
Присяжные вытянули шеи.
– Мы намерены просить приобщить эти драгоценности к делу в
качестве доказательств и…
– Ваша честь, ваша честь! – орал Гамильтон Бергер. – Я
возражаю. Адвокат защиты не имеет права представлять какие-либо доказательства
присяжным на этом этапе. Он может только объяснять им свою версию и что он
планирует показать.
– Именно это я и делаю. Я планирую доказать присяжным, что
Дуглас Хепнер нашел эти драгоценности.
– Их описывала Этель Белан, – выпалил Гамильтон Бергер. –
Они находились у обвиняемой. Тот факт, что защита сейчас представила их…
– Господин окружной прокурор, – перебил судья Моран суровым
тоном, – вам будет предоставлена возможность выступить в прениях. Но сейчас еще
не пришло время для них.
– Я возражаю против подобного представления доказательств
присяжным.
– Я просто показываю присяжным, что я намерен доказать, –
объяснил Мейсон. – В настоящий момент я также хочу заявить, что Дуглас Хепнер
допустил одну очень серьезную ошибку. Он узнал, что Уэбли Ричи, работающий в
многоквартирном доме «Белинда», – это один из контрабандистов. Хепнер, вполне
естественно, предположил, что другим членом банды является Сьюзен Грейнджер,
часто путешествующая в Европу. Вначале Хепнеру не удалось разобраться в
истинной, дьявольски хитрой схеме. Как только он все понял, он нашел камни – в
искусно обустроенном тайнике, который было практически невозможно обнаружить.
Однако, когда Хепнер оказался в этом тайнике, сработала установленная там
сигнализация. Он тут же осознал, что попал в ловушку. Уже делалась одна попытка
его убить, и он не сомневался, что, если его поймают покидающим дом с камнями,
– ему конец. Хепнер запер дверь квартиры, позвонил своей напарнице, чтобы
сообщить о находке, а потом спрятал камни там, где, как он считал, они
останутся ненайденными. У него было всего несколько секунд на принятие решения.
Затем он вышел в коридор, предполагая, что его остановят и обыщут, а ему придется
сражаться за свою жизнь. К его удивлению, в коридоре никого не оказалось. На
него не набросились. То, что при нем не осталось драгоценностей, придало
Хепнеру уверенности. Он поспешил к грузовому лифту и нажал на кнопку вызова.
Лифт остановился на третьем этаже, Хепнеру показалось, что путь свободен. Он
вышел из здания через черный ход и отправился на квартиру, которую снимал под
вымышленной фамилией. Я думаю, что Хепнер не догадывался, что к нему
пристроился «хвост». Вернувшись к себе на квартиру, Хепнер посчитал себя в
полной безопасности. Ответив на стук в дверь – а он, очевидно, ждал кого-то
другого, – он понял, что пошел на риск и проиграл. Его схватили и ввели морфий.
– О, ваша честь, – поднялся со своего места Гамильтон
Бергер. – Все это не относится к делу. Адвокат защиты имеет право только
описать доказательства, которые он намерен представить. Сейчас он просто
нагнетает напряжение. Звучит как сюжет приключенческого фильма. Доказать все
это он не в состоянии. Адвокат рассуждает о мыслях и эмоциях усопшего. Он…
– Я считаю возражение обоснованным, – заметил судья Моран. –
Бесспорно, что адвокат защиты – великолепный оратор. Сейчас он представляет
сюжет кино, а не описывает то, что намерен доказать.
– Но я на самом деле намерен это доказать, ваша честь, –
сказал Мейсон. – Я приглашу свидетелей, которые подтвердят факты, а остальное –
это обоснованные выводы, которые можно сделать из тех фактов.
– Но каким образом вы собираетесь все это доказывать? – удивился
судья Моран.
– Внизу ждет свидетельница, которая должна удивить всех
присутствующих. Она и подтвердит эти факты. Мне стоит только подойти к окну и
махнуть платком – и ее приведут в зал суда.
– Ваша честь, – вскочил разгневанный Гамильтон Бергер, – я
возражаю против последнего заявления. Наверное, нет закона, запрещающего
драматические речи адвокатам защиты, но, по крайней мере, он должен говорить
правду.
Мейсон подошел к окну и махнул платком.
– Если вы готовы подождать минутку, ваша честь, – обратился
Мейсон к судье Морану, – то в ответ на мой сигнал сейчас появится
свидетельница, о которой я говорил.
– Ваша честь, я также возражаю против упоминания каких-либо
заявлений, которые мог сделать Дуглас Хепнер какому бы то ни было лицу по
поводу того, что его жизни угрожает опасность или того, что он нашел
драгоценности, – снова выступил Гамильтон Бергер. – Если только это не
предсмертное заявление, оно считается показанием с чужих слов и, следовательно,
не может быть частью слушаемого дела.
– Ваша честь, это на самом деле оказалось предсмертным
заявлением. Хепнер сказал свидетельнице, что сомневается в том, что ему удастся
живым покинуть здание.
Гамильтон Бергер разозлился настолько, что с трудом
сдерживал себя.
– Ваша честь, адвокат защиты пытается бежать впереди
паровоза, а также представлять несуществующие факты. Он специально нагнетал
напряжение, стараясь заинтересовать присяжных, а потом, словно фокусник, махал
белым платочком перед окном. Зачем нам эта комедия?
– Если бы эту свидетельницу увидели во Дворце правосудия
раньше времени, ее могли бы убить прежде, чем она успела бы что-то сказать, –
ответил Мейсон. – Я намерен показать, что Уэбли Ричи и Этель Белан являлись
партнерами и членами группы контрабандистов, работающей по-крупному…
– Этель Белан?! – воскликнул Гамильтон Бергер.
– Вот именно. Как вы думаете, почему стенной шкаф у нее в
квартире на три с половиной фута меньше, чем любой другой в здании?
– Так, опять та же песня! – заорал Гамильтон Бергер. –
Вначале адвокат защиты представляет сюжет приключенческого романа, потом
начинает поливать грязью свидетелей обвинения. Я требую, чтобы он прекратил и
то, и другое и переходил к представлению доказательств, если они, конечно, у
него есть.
– Именно это я и собираюсь сделать. Как я вижу, моя
свидетельница уже появилась в зале суда. Мисс Пайсон, пройдите, пожалуйста,
вперед и примите присягу.
Сейди Пайсон направилась в свидетельскую ложу, подняла
правую руку и приняла присягу.
