Оставив грозные находки в покое, я подплыл к двум раскрытым ящикам, стоявшим у стены.
Ящики были категорически и несомненно пусты.
Едва я осмотрел их, раздался контрольный щелчок, зовущий покинуть субмарину.
Этот щелчок, закономерный и равнодушный, я выслушал с содроганием, ибо теперь предстояло менять акваланг, а при смене его как ни ухитряйся, но водички глотнуть придется. И какой водички! Ладно бы морской, а то ведь здешней, наполненной гнилостными миазмами…
Ну нет!
Экономя запас воздуха, я проплыл в следующий за центропостом отсек, с некоторым даже облегчением наткнувшись на глухую переборку.
Осмотр запорного устройства подтвердил папину правоту: раздраить отсек способен был исключительно динамит или же его аналоги.
Акваланг я сменил в экологически чистом пространстве воды, удалившись от протухшей субмарины на добрый десяток метров.
На этом рабочий день завершился.
Несмотря на обильный запас воздуха, на поверхность я поднимался с риском заработать баротравму: в голубом спокойном пространстве во множестве витали серые проворные торпеды акул с бесстрастными иллюминаторами неподвижных черных глаз.
Некоторые из реликтовых чудищ держали в своих перекошенных улыбчивых пастях безвольные тушки мирного рыбонаселения, пережевывая их с той же задумчивостью, какая присуща сытым дойным коровам при поглощении сена.
Поведав косматому о нахождении в лодке более десятка артиллерийских снарядов, я понял по его реакции, что если у партнера и было желание каким-то образом проконтролировать ход будущих работ, то ныне оно бесследно улетучилось.
– О’кей, – весьма почтительно заговорил он. – Вам нужно много баллонов? Никаких проблем! Требуется взрывчатка? Мы сегодня же свяжемся с компетентными людьми! Все, что ни скажете… Да, господа Оселли просили передать, что вечером ждут вас в ресторане.
На обратной дороге Сергей сказал:
– Кстати, о взрывчатке. В машину без ее предварительного осмотра не садиться! Не говоря уже о пуске двигателя. Далее. Никаких одиночных отлучек в город!
– Сегодня мне надо съездить к Лене, – сказал я. – Вчера нагородил ей черт знает что после пальбы на мельнице этой…
– И что же именно нагородил?
– Ну… враги, мол…
– Теперь-то чего ж?.. – подал голос Вова. – Теперь колись, секретность снята. Интригуй даму.
– Все вместе к ней съездим, – сказал Сергей.
– Ага, ума у тебя много, – отозвался я.
– Да ты что, в браке с ней, что ли, состоишь?! – начал раздражаться чекист.
– А может, к тому и идет, – степенно произнес папа. – Почему парню с девочкой не пожить, не обтереться? Костюм, что на год-два покупаешь, и то мерить ходишь к портному. А тут, может, на всю жизнь жену берет, как без примерки?
– Главное, чтобы ему деревянный костюм примерять не пришлось, – сказал Вова. – Серега прав: осторожность, товарищи, исключительно осторожность…
– Да, – встрепенулся отец, – а чего это ты про снаряды какие-то плел? На центропосту?
– Ну, то ли гильзы, то ли что… Глухие.
– Стреляные? – спросил Вася. – Без боеголовок?
– Ну… по форме – как патроны для нагана. С утопленным боезарядом. Особо не присматривался. Да и желания их кантовать – никакого.
– Точно с утопленными боеголовками? – уточнил Сергей. – Странно… Артиллерийский калибр с такими изысками?
– Так или иначе – стремная штука, повторяю.
– Может, их заместо взрывчатки? – внес предложение Вова.
– Чего суетиться? – урезонил его отец. – У нас теперь спонсор, пусть напрягается. Еще чего – с гнилыми снарядами эксперименты ставить! Мне хоть и чуть осталось пожить, а все равно как-то…
– Саперных работ нам уже хватит! – подытожил Сергей.
Вечером всей компанией мы заявились к Лене, а оттуда отправились в ресторан.
Сергею было торжественно сообщено, что Вера, закончив скорбное мероприятие, на днях вылетает обратно.
Джованни принял нашу компанию довольно радушно и, хотя погуляли мы на славу, от оплаты счета наотрез отказался, великодушно заявив, что за ударный труд под водой готов каждодневно потчевать нас бесплатными ужинами.
– А если работы затянутся? – спросил Василий, уминая вторую порцию лобстера под чесночным соусом.
– Сочтемся, – отмахнулся итальянец вальяжно, подсаживаясь ближе к Вове, повествующему разинувшей рот Леночке очередную тюльку, якобы связанную с его флотской службой.
– Рыбой мы на лодке уедались! – безапелляционным тоном травил Вова. – У нас там спецотсек был. Как гидролокатор косяк нащупает, команда: отсек раздраить! P-раз, и косяк наш! Всосало! Спускаем воду, туда кок приходит, Борей его звали, сортирует рыбу. Лопатой. Однажды акула в общую массу втерлась и в зад ему вцепилась. Откусила полжопы! Напрасно ржете, смех хреновый… По радио объявление дали о сдаче крови для операции, бутылку спирта пообещали; так весь личный состав в очередь в санчасть по линейке выстроился, у лодки даже дифферент на нос пошел…
Я с самым серьезным видом переводил Вовин рассказ итальянцу.
– Он выжил? – спросил Джованни взволнованно.
– Вставили силикон, – мрачно кивнул Вова. – Мы потом в Бангкок пришли, на отдых, значит…
– Но там же нет моря, – слегка удивилась Лена, – там река…
– Правильно, – с уважением взглянув на эрудированного слушателя, согласился Вова. – По реке мы… Через устье, дельту то есть. И Борю один секс-турист за зад схватил, думал… ну понимаете… Силикон, формы дамские… Мы с этого пидо… ну, понимаете… потом неустойку за моральный ущерб получили. Купили на нее «запорожец». Уже в Москве, естественно. Это такая представительская украинская машина, мистер Оселли. Черного цвета. С антенной. И с радиотелефоном.
– А зачем радиотелефон? – спросила механически Лена.
– Как?! Чтобы связь с лодкой не терять. Мы же люди военные, вдруг аврал?..
– Вы человек с историей! – уважительно заключил Оселли.
Лена, посвященная в сей вечер в таинство нашего предприятия, к сопутствующим ему сложностям отнеслась с невозмутимым пониманием, как и должно было человеку, пережившему период зрелого воровского социалистического благоденствия и гармонично пришедшего ему на смену развитого отчаянного бандитизма. Подозреваю, должного смениться тотальной коррупцией, ибо ничто не вечно, в том числе и отрицательные тенденции, чья трансформация, однако, меняет формы, но не суть.
Убедившись в хладнокровной реакции дамы к непростым обстоятельствам нынешних будней, Сергей положил в ее сумочку свой элегантный «глок».
– Утром, Игорь, за тобой заедем, – сказал со вздохом. – Прошу об одном: спите чутко и беспокойно, товарищи.
