Книга Штрафники Сталинграда. «За Волгой для нас земли нет!», страница 29. Автор книги Владимир Першанин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Штрафники Сталинграда. «За Волгой для нас земли нет!»»

Cтраница 29

Такое уже случилось. Шиленкову по дороге в роту показали на глиняный бугор и рассказали, как безжалостный особист расстреливал штрафников за малейшие провинности.

– Сколько же здесь людей лежит? – вырвалось тогда у Шиленкова.

– Много, – припугнули его, – смотри, сам сюда не попади.

Нет, Шило сюда не попадет. Он осознал свою вину и будет отважно сражаться. Не получилось. Зловещая тень Сталинграда снова лишила его мужества, а сейчас повисла угроза быстрой расправы. Его судьба зависела от обозленного смуглого сержанта, который ходил в любимчиках у начальства. Ему, конечно, поверят, а с Шиленковым церемониться не будут.

Все хорошо знали, что командир роты имел право расстреливать штрафников за невыполнение приказа или симуляцию. Елхов, как и покойный капитан Митрохин, на такие вещи никогда не шел, но каким образом он отреагирует на этот раз? Да еще едва не каждый день появляется в роте особист со своим помощником-мордоворотом. Рассказывали, тот расстреливал людей по одному знаку, не вынимая изо рта папиросы. Не видя иного выхода, Шиленков рассказал все без утайки.

Как и многие штрафники, Шило уже приготовил себя к смерти. Среди вновь прибывших ходили слухи о лобовых атаках сквозь минные поля, безжалостных заградительных отрядах за спиной. Куда ни кинь, везде клин. Но неожиданно выход появился. Сначала два человека закосили под заболевших дизентерией, номер удался, оба лежали в изоляторе, а срок им шел. Продержатся неделю-другую, глядишь, и откосят от передовой.

Паша Мысниченко, добрая душа, в начале войны попал под взрыв снаряда, получил контузию и знал, как ее симулировать. Взялся обучить этому Шиленкова, просто так, из жалости.

– Не бреши, – напирал на разжалованного старшего лейтенанта Ходырев. – Откуда у тебя жалость? Ты молодых на мины посылал, гробил почем зря, а тут решил кого-то спасти.

Все было просто. Паша Мысниченко заключил с Шиленковым сделку. Дезертир обещал продать запасное белье и принести литр самогона. Кроме того, бывший старлей собирался проверить, как сработает Шиленков, и есть ли смысл закосить таким же образом самому. Дело в том, что штрафников иногда возили на причал разгружать баржи, а немецкие самолеты бомбили оживленное место почти каждый день.

Пустая возня, неуклюжие попытки любой позорной ценой спасти свою жизнь возмутили Ходырева.

– Ох, сукины вы дети, – ругался Борис. – Ну, что с вами делать?

Стукачей везде и всегда презирают. Если Ходырев сообщит об этом начальству, получится – он стукач. Если скроет, и в будущем симуляция случится, то плохо придется ему самому.

– Меньше шатался бы, спокойнее жил, – буркнул Мысниченко.

– Пошел к черту, трус поганый.

Но бывший командир роты уже понял, Борис не побежит заявлять. Да и о чем докладывать? Валяли дурака, корчили рожи, что взять со штрафников? Им не сегодня-завтра идти в свою последнюю атаку, пусть сходят с ума, как хотят, а от боя не отвертеться.

– Ладно, замнем для ясности. Только не показывайте больше свою дурь.

Разошлись вроде мирно, но помкомвзвода приобрел лишнего врага. На Ходырева косился старшина Глухов, а значит, и каптер Аркаша Сомов, теперь прибавился Мысниченко, кандидат на должность командира отделения. Почти дворцовые интриги. Каждый хотел выжить, выкарабкаться на сухое теплое место. Лейтенант Маневич заметил плохое настроение друга.

– Чего закис, Бориска?

– Так… с бабами не везет.

– Ты еще до баб не дорос. С девками целуйся.

И захохотал. Хороший парень Серега Маневич, ему бы рассказать о сегодняшнем случае. Но Борис рассказывать не стал. Наладился поваляться после ужина, отдохнуть, но прибежал дежурный по роте:

– Эй, Борька, к тебе гости.

– Кто такие?

– Хромой и какая-то девка с ним.

В груди екнуло. Неужели Никита с Катей заявились? Не может быть.


Капитан Елхов сидел в ротной канцелярии вместе с Воронковым и просматривал дела осужденных. По некоторым из них возникали вопросы. Люди сходили в атаку, ранений не получили, суд в освобождении им отказал. Но срок наказания истекал, надо было что-то решать. Он позвонил в штаб армии, которому подчинялась рота, и стал излагать суть дела.

– Действуй по закону, – перебили его.

– По закону их надо освобождать.

– Валяй, – разрешили ему. – А воевать будешь вдвоем с политруком. Кстати, ты имеешь право сам продлять срок пребывания в штрафной роте. Вот и действуй.

– Не за что им прибавлять. И потом, я не судья, чтобы приговоры выносить.

– Хватит рассуждать! Решай сам и не лезь с пустяковыми вопросами.

– Ничего себе пустяки, – злился Елхов. – Нашли вершителя судеб, верховного прокурора. На губу посадить, это можно, а срок прибавлять…

На другом конце провода уже бросили трубку

– Виктор, звякни в политотдел, – попросил он Воронкова. – Может, подскажут что-то поумнее.

Воронков обрадовался возможности поговорить лишний раз с коллегами, напомнить о себе и своем рапорте. Но политработники ответили невнятно, их можно было понимать как хочешь. Лично для себя Воронков также не услышал ничего интересного и разочарованно положил трубку на рычаги.

– Ну, чего там твои болтуны? – спросил Елхов.

– Ничего конкретного.

– Ладно, сами разберемся.

Кроме того, следовало назначить несколько командиров отделений из вновь прибывших штрафников. Энергичный деятельный Елхов в людях разбирался слабовато. Зачастую руководствовался первыми впечатлениями. Капитану не понравился разжалованный командир батареи Саша Бызин. Держался, по мнению Елхова, слишком уверенно и вину свою не признавал. В то же время на ротного произвел хорошее впечатление бывший сапер Мысниченко. Капитан, не задумываясь, предложил его кандидатуру.

– А что? Бывший командир саперной роты, уж отделение потянет.

– Надо проверить, – осторожно заметил Воронков, – с Маневичем посоветоваться.

Елхов сморщился, как от кислого. Он, получив по новому положению всю полноту власти, мог не оглядываться на политработников, влезавших куда надо и не надо. Елхов не терпел возражений ни с чьей стороны. На новой должности отдалился и от Сергея Маневича, который был слишком независим и мог ляпнуть неприятные вещи прямо в лицо. Скрепя сердце, позвал лейтенанта. Тот ничего не знал о случае с симуляцией, но высказал другое опасение:

– Не уверен, что он сработается с подчиненными. Проявлял трусость, людей ни во что не ставил.

– Это, возможно, домыслы. Штабной майор на мине подорвался, вот Пашке Мысниченко все грехи и вспомнили.

– Ну, давайте назначим.

– И танкиста Лугового тоже, – подсказал Елхов.

– Я против.

– Почему?

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация