Семен Андреевич и еще один мужчина, назвавшийся Романом,
провели Тамару в комнату и усадили на диван. Потом Роман начал рассказывать
невероятные вещи. Семен Андреевич является владельцем крупной и популярной
газеты “Все для вас”. Вернее, у него несколько изданий – журналы, еженедельники
и даже радиопрограмма. Вот они с Романом и затеяли трюк для привлечения
читателей. Суть проста. В телефонной будке оставили кошелек с крупной суммой
денег и визитной карточкой. Тому, кто позвонит владельцу, а потом привезет
портмоне да еще откажется от вознаграждения, подарят квартиру в Митино.
Правда, Роман говорил, что подобных ясных ангелов в Москве
не водится, но Семен Андреевич велел ждать неделю.
Ровно пять дней события разворачивались по одной схеме. Люди
входили в будку, брали кошелек и моментально выскакивали на улицу, пытаясь тут
же поймать такси. К ним подходили сотрудники Романа, говорили, что они ведут
съемку скрытой камерой, и забирали портмоне. На шестые сутки в будку зашла
Тамара.
– Ага, – ликовал Семен Андреевич, – ага, а ты, Ромка,
уверял, таких нет!
Замечательно, потрясающе, великолепно! Сейчас сделаем
материал и завтра сразу в номер! Убойная штучка и крутой заголовок “Москвичка
получает квартиру за честность”. Ну, давайте знакомиться, как вас зовут, ясный
ангел?
– Никак, – сказала Томуся и встала. – Меня зовут “никак”, и
квартира мне не нужна. Извините, но ваша затея выглядит гадко, и я не собираюсь
в ней участвовать.
– Но, – начал Семен Андреевич, – как же, квартира!
– Спасибо, уже есть одна, – ответила Тамара и, отпихнув
назойливых корреспондентов, бросилась к метро.
Домой она приехала, едва сдерживая слезы обиды.
Мне подруга ничего не рассказала, не хотела нервировать.
На следующий день, где-то около полудня, раздался звонок.
– Милая Тамара, не гневайтесь, будьте милостивы…
Это оказался Семен Андреевич, невесть откуда узнавший
телефон, имя и адрес. Мужчина упросил Томусю выйти к нему на свидание, и вот с
тех пор они встречаются, примерно два раза в неделю. Ходят в ресторан, в театр
или в кино…
– Почему же мне ничего не сказала? Томочка потупилась:
– Прости, пожалуйста.
– За что?
Подруга покраснела:
– Он мне очень нравится, очень. Знаешь, оказался весьма
приятный человек… Вдовец. Родственников никаких, был женат… когда-то, но его
семья погибла. Он о ней вскользь упомянул, сказал, что вспоминать до сих пор
больно.
Я молча смотрела на нее, потом промямлила:
– Ты влюбилась?
Томочка кивнула.
– А он?
Томуся вновь кивнула и быстро сказала:
– Только не подумай чего плохого, замуж зовет.
– Это же прекрасно!
– Да, – оживилась Тамара, – но я поставила условие, так
напрямую и заявила: имею сестру и с ней никогда не расстанусь!
– Ну, – тихо поинтересовалась я, – а он что?
– Очень хорошо, – ответил, – квартира большая, всем места
хватит. Всегда хотел иметь много родственников… Как раз сегодня мы с ним и
договорились.
– Надо было его к нам привести, – начала я и осеклась.
Представляю, как господин Попов задергается – Верочка,
Кристина, Ленинид, мастерящий шкаф, Дюшка, Клеопатра с котенком и я. Нет, его
нельзя даже на пушечный выстрел подпускать к нашей квартире: испугается и
убежит.
– А он через десять дней приедет и сразу придет!
– Откуда приедет?
– Из Финляндии, у него там журналы печатаются. Какие-то
проблемы на комбинате.
Я принялась закручивать пояс от своего платья.
– Вилочка, – прошептала Томуся, – ну извини, пожалуйста.
Совсем не думала, что серьезно получится. Будем жить вместе, ничего не
изменится.
– Нет, Томуся, ну подумай, у нас еще Верочка, Христя, Дюшка
и Клеопатра. Теперь и Ленинид…
– Семен обожает животных, – с жаром произнесла Тамара, – у
него дома живет французский бульдог Мотя. А Кристина, Верочка и Ленинид не
помешают.
– Знаешь, – усмехнулась я, – даже самый золотой мужчина
вздрогнет от ужаса, когда узнает, что вместе с нареченной получит еще два
десятка родственников в нагрузку. Нет, мы останемся дома.
– Никогда, – отрезала Томочка и бросилась мне на шею. – Или
вместе, или никак!
Посидев еще минут десять, мы приняли соломоново решение.
Через десять дней Семен Андреевич вернется из Хельсинки, и мы позовем его на
ужин. Познакомимся, поболтаем, а там посмотрим.
– Может быть, к тому времени Верочкины родные найдутся, –
вздохнула Тамара, – да и Юрка скоро из командировки прибудет, даст нам телефон
этого Вадима Костылева, дяди Кристины… Все будет хорошо!
Я постаралась подавить вздох, глядя на ее абсолютно
счастливое лицо. Тоже искренне надеюсь, что родственник Кристи обрадуется
девочке и сумеет дать ей то, чего она так жестоко лишилась, – отцовскую любовь
и материальное благополучие. Вот с Верочкой сложней, ее никак нельзя отдавать
Соловьевым, по крайней мере, пока не выясню, что к чему.
Следующие два дня мы провели в печальных хлопотах. Милиция
наконец-то отдала нам тело Зои. В смерти несчастной не оказалось ничего
криминального: у нее случился обширный инфаркт. Мы похоронили бедняжку на
Митинском кладбище и устроили скромные поминки.
Во вторник Вика встретила меня, загадочно улыбаясь.
– Смотри, – сказала она и показала дневник. В графе
“Немецкий” стояла жирная пятерка.
– Молодец, – обрадовалась я. – Это следует отметить.
– Мама тоже так считает, – пробормотала Вика. – Купила огромный
торт, а Наташа сделала грибную кулебяку, пошли вниз.
За большим столом на этот раз оказались в сборе все члены
семьи. Во главе сидел хозяин – худощавый темноволосый мужчина с апатичным и
каким-то маловыразительным лицом. Больше всего его физиономия напоминала плохо
пропеченную булку. Случается такой конфуз с поварихами – то ли тесто плохо
подошло, то ли плита подвела… И голос у него оказался под стать внешности:
тихий и бесцветный.
– Так это вы Виола? Вика от вас в восторге.
