– Хорошо, хорошо, завтра не приеду, ей-богу будет странно,
если безутешная вдова отправится на шейпинг, так что три дня без встреч, а
сейчас пока. Извини, что разбудила, но не могла удержаться, дотерпеть до утра.
Свобода, Славик, свобода и деньги! Боже, какое счастье.
Она опять засмеялась:
– А никого нет, никто не услышит. Антон у Ксении остался.
Виктория спит, учительница тоже, не волнуйся, теперь подслушивать некому.
Ладно, Славик, пойду сделаю себе коктейльчик, выпью и лягу спать.
Раздался скрип. Одним прыжком я отпрянула к соседней двери и
влетела в спальню к Никите. В незанавешенное окно бил свет полной луны, и перед
глазами предстала кровать со скомканным бельем и шелковая пижама, неаккуратной
кучкой валяющаяся на ковре. В воздухе стоял неприятный запах. Из коридора
донесся звук легких шагов, я осторожно приоткрыла дверь и в узкую щель увидела
удаляющуюся стройную фигуру Альбины в розовом халате.
Женщина шла на первый этаж. Она ведь хотела выпить перед
сном, а в гостиной расположен отличный бар, доверху набитый бутылками, штофами
и прочими сосудами.
До сих пор самые лучшие решения приходили мне в голову
спонтанно. Как только я услышала тихое позвякивание, ноги сами собой понесли
меня в спальню хозяйки. У Соловьевых на лестнице, соединяющей этажи шикарного
особняка, лежит ковер, его придерживают латунные прутья и, когда спускаешься,
железные крепления мелодично тренькают. Обычно этот звук никому не мешает, да
днем его и не слышно, а вот ночью, в полной тишине, он разнесся по всему дому,
и я была уверена, что Альбина ушла вниз.
Телефонную трубку увидела сразу, она валялась в кресле. У
всех дорогих аппаратов существует “память”, нужно только нажать “звездочку”,
“решетку” или какую-нибудь другую кнопочку, и в окошке возникает номер, который
набирали последним. Юркина жена Леля частенько хватает телефон, после того как
супруг побеседовал с подозрительным, на ее взгляд, лицом, и орет:
– Отвечай немедленно, чей это номер!
А у Юрасика самый дешевый “Самсунг”. Неужели у навороченного
“Сименса” нет такой функции? Я лихорадочно тыкала пальцем в кнопки. Ну где же,
где? Наконец аппаратик тихо звякнул, и появились цифры. На тумбочке лежала
ручка, за неимением бумаги я записала их на ладони и тут краем глаза увидела,
что дверь приоткрывается. В невероятном ужасе я юркнула под кровать.
Послышались шаги, в узкое пространство между свисающим
одеялом и полом были видны только изящные ноги Альбины в красивых замшевых
тапочках. Женщина походила по комнате, потом легла. Я притаилась в убежище, изо
всех сил стараясь громко не дышать. Наконец щелкнул выключатель, свет погас.
Хозяйка еще поворочалась немного в роскошной кровати и затихла. Выждав для
надежности еще минут десять, я выползла по-пластунски на середину комнаты и на
цыпочках выскочила в коридор.
Вика спала тревожным сном, разметавшись на постели. Я
шмыгнула под одеяло, закрыла глаза и через секунду услышала пиканье будильника
– семь утра, девочке пришла пора вставать и собираться в школу.
Ворвавшись к себе домой, я сначала подумала, что ошиблась
квартирой. Из прихожей исчез холодильник, зато там теперь лежала раковина. Тут
же обнаружился и Ленинид, насвистывающий песенку. Увидев меня, папенька
вздрогнул и съежился, но мне сейчас было не до него, убью мужика чуть позже. В
большой комнате веселились Петька, Митька и Кристя, у стола расчесывала моей
гребенкой кисти Верочка. Я выдрала у нее из рук расческу и злобно
поинтересовалась:
– Почему дети не в школе?
– Так суббота же! – завопили все хором.
Я со вздохом протиснулась в спальню. Вот беда, наша школа,
куда они все ходят на занятия, имеет два выходных, а Вика отдыхает только в
воскресенье. На моем диване мирно спали Дюшка, Клеопатра и сильно выросший
котенок.
Тамарина постель пуста, подруга куда-то унеслась с утра
пораньше, что, в общем-то, неудивительно. “Семейный уют”, творящийся у нас,
может довести до припадка любого. Из большой комнаты раздавались раскаты
детского хохота, внезапно в спальню влетел Митька и кинулся под кровать.
– Что случилось?
– Тсс, тетя Вилка, в прятки играем.
Окончательно обозлившись, я позвонила Лельке, но трубку не
снимали, в ухо летели редкие гудки. У Юрки на работе отозвался мужик:
– Ларионов.
– Позовите Петрова.
– Нету.
– Как!!! Опять в командировку уехал?
– Неа, заболел, бюллетень вроде взял. Вне себя от злобы я
понеслась к “молодоженам”. Устроили себе медовый месяц, детей спихнули и рады!
Лелька высунула в приоткрывшуюся дверь растрепанную голову.
– Ой, Вилочка, привет!
– Ты про детей не забыла, часом?
– Нет, – смущенно хихикнула соседка, – вечером заберу.
От подобной наглости я только разинула рот. Лелька,
очевидно, поняла мои эмоции, потому что жарко зашептала:
– Слышь, Вилка, ты – мое счастье.
– Прямо-таки…
Лелька вылезла на лестницу, и я заметила, что она
по-прежнему в черных чулках.
– Ну посуди сама! Сначала с моей матерью и бабкой жили,
только шелохнемся, они в два голоса из комнаты орут: “Чего там делаете,
отдохнуть не даете!” Потом пацаны родились. С нами, можно сказать, в одной
кровати спали. Старухи-то поумирали, да дети выросли, ну куда нам с Юркой
деваться?
– А вы днем, когда они в школе…
– Издеваешься, да? Мы же на работе. Ну первый раз одни в
квартире остались за всю семейную жизнь! Вилочка!!!
Она умоляюще заглянула мне в глаза.
– Юрку отпустили на субботу и воскресенье, давление у него
поднялось.
Я хмыкнула, знаю, знаю, в каком месте подскочило у приятеля
давление. Лелька продолжала заискивающе улыбаться.
– Ладно, – ухмыльнулась я, – праздник так праздник. Заберешь
парней в воскресенье вечером.
– Вилка!!!
– Да ладно тебе, – принялась я отпихивать от себя лезшую
целоваться Лелю, – только мне надо с Юркой поговорить.
– Он в ванне лежит, в пене.
В пене!!! Утром в субботу! Когда все порядочные мужья
отправились за картошкой! Да, чудные дела творятся в Датском королевстве.
– Лелька, – строго сказала я. – Вот номер телефона, мне
надо, чтобы Юрасик срочно установил адрес и фамилию владельца.
