– Почему ты так решил?
– Потому что теперь «Аль-Каида» хочет получить документальное свидетельство того, что вы, ребята, делали той ночью.
– Продолжай.
– И за что Сэнсома наградили медалью. Значит, в те времена считалось, что он совершил нечто замечательное. Но теперь мысль о том, что о той операции станет известно, вас тревожит. Получается, что сейчас она выглядит иначе.
– Продолжай.
– Сэнсом может оказаться в паршивом положении, но и правительство не хочет наделать в штаны. Значит, это носит одновременно личный и политический характер.
– Продолжай.
– Ты получил медаль за ту ночь?
– «За отличную службу в Вооруженных силах».
– Ее дает министр обороны.
Спрингфилд кивнул.
– Великолепная маленькая побрякушка для скромного сержанта.
– Значит, та операция носила скорее политический характер, чем военный.
– Естественно. В то время мы ни с кем не воевали.
– Вам известно, что Хосы убили четырех человек и, весьма вероятно, сына Сьюзан Марк?
– Мы ничего не знаем наверняка, но подозреваем, что это их рук дело.
– Так почему же вы их еще не арестовали?
– Я работаю секретарем у конгрессмена. Я никого не могу арестовать.
– Как насчет федеральных агентов?
– Федералы ведут себя очень странно. Очевидно, они считают Хосов чрезвычайно опасными вражескими боевиками высшего класса, но на данный момент предпочитают проводить оперативную работу.
– И что это означает?
– Что сейчас выгоднее оставить их в покое.
– А на самом деле они попросту не могут их найти.
– Конечно.
– Тебя это радует?
– У Хосов нет флешки, в противном случае они бы не продолжали ее искать. Поэтому мне все равно.
– Мне кажется, что это неправильно.
– Ты думаешь, там находится их база? В одном из домов, около которых мы встретились?
– В том квартале или в следующем.
– Я думаю, в том, – сказал Спрингфилд. – Федералы обыскали их номер в отеле, пока Хосы отсутствовали.
– Лиля мне сказала.
– У них были сумки из магазинов, чтобы обмануть тех, кто за ними следит. И чтобы номер выглядел надлежащим образом.
– Я их видел.
– Две из «Бергдорфа Гудмэна» и две из «Тиффани». Эти магазины находятся рядом, примерно в квартале от тех трех старых зданий. Если бы их база была расположена к востоку от Парк-авеню, они бы пошли в «Блумингдейл». Ведь на самом деле они не ходили по магазинам. Им просто требовались аксессуары для номера в отеле, чтобы обманывать людей.
– Хорошая деталь, – сказал я.
– Не ищи Хосов, – сказал Спрингфилд.
– Ты за меня беспокоишься?
– Существует два варианта твоего поражения. У Хосов может возникнуть такое же предположение, как у нас, – даже если ты не знаешь, где находится флешка, ты в состоянии догадаться, где она может быть. Они наверняка окажутся более настойчивыми и агрессивными, чем мы.
– И?
– Они могут рассказать тебе, что записано на флешке. И тогда, с нашей точки зрения, ты станешь опасным.
– Насколько все плохо?
– Мне стыдно не будет. Но майор Сэнсом окажется в затруднительном положении.
– И Соединенные Штаты.
– Верно.
К нам снова подошел официант, чтобы спросить, не требуется ли нам что-нибудь еще. Спрингфилд сделал заказ для нас обоих. Из чего следовало, что он хочет продолжить разговор.
– Расскажи, что произошло в поезде.
– Почему там находился начальник штаба, а не ты? Такая работа больше подходит для тебя.
– Все произошло очень быстро. Я сопровождал Сэнсома в Техас для участия в очередной кампании по сбору денег. У нас не было времени для подготовки.
– Почему в поезде не оказалось федерального агента?
– Там были их агенты – две женщины. Они работали под прикрытием, их позаимствовали у ФБР. Специальные агенты Родригес и Мбеле. Ты случайно вошел не в тот вагон и проехал с ними до самого конца.
– Они знают свое дело, – сказал я. Так оно и было. Латиноамериканка, маленькая, усталая, изнывающая от жары, на запястье болтался пакет из супермаркета. Женщина из Западной Африки в платье из батика. – Обе были очень хороши. Но откуда вы узнали, что Сьюзан Марк сядет именно в этот поезд метро?
– Мы не знали, – ответил Спрингфилд. – Это была очень серьезная операция. Многих подняли по тревоге. По нашим сведениям, она ехала сюда в машине. Наши люди ждали ее в тоннелях. Идея состояла в том, чтобы следовать за ней до того места, куда она направлялась.
– Почему ее не арестовали на ступеньках Пентагона?
– Из-за этого вышел небольшой спор. Победили федералы. Они хотели разом взять всех. Не исключено, что так бы и вышло.
– Если бы я все не испортил.
– Ты сам это сказал.
– У нее не было флешки. У вас ничего бы не получилось.
– Она вышла из Пентагона с флешкой, у нее дома и в машине флешку не нашли.
– Ты уверен?
– У нее в доме все перевернули вверх дном, и я мог бы с легкостью съесть самую крупную деталь, оставшуюся от ее машины.
– Насколько хорошо обыскали поезд метро?
– Вагон номер 7622 все еще находится на сортировочной станции, на Двести седьмой улице. Специалисты говорят, что на восстановление уйдет не меньше месяца.
– Так что, черт подери, находилось на флешке?
Спрингфилд не ответил.
Один из захваченных телефонов у меня в кармане начал вибрировать.
Глава 62
Я вытащил из кармана и выложил на стол все три телефона. Один из них подергивался и перемещался на восьмую часть дюйма – мощная вибрация. На дисплее появилась надпись: «Номер не определен». Я открыл его и поднес к уху.
– Слушаю?
– Ты все еще в Нью-Йорке? – спросила Лиля Хос.
– Да, – ответил я.
– Рядом с «Четырьмя временами года»?
– Не слишком.
– Тогда отправляйся туда прямо сейчас. Я оставила для тебя пакет на стойке портье.
– Когда?
Она повесила трубку.
Я посмотрел на Спрингфилда.
– Подожди здесь.
Я выскочил в вестибюль, но никто не направлялся к двери, вокруг царило полное спокойствие. Швейцар в форме без дела стоял у входа. Я подошел к стойке, назвал свое имя и спросил, не оставляли ли для меня что-нибудь. Через минуту я держал в руке конверт, на котором крупными черными буквами стояло мое имя. В левом верхнем углу, на месте обратного адреса, кто-то написал «Лиля Хос». Я спросил у портье, когда принесли конверт, и он ответил, что больше часа назад.
