– Ну, это меняет все дело, – уважительно смотрел на Севастьяна Бахитов.
– Я не знаю, кто дергает за ниточки Яскина, но мне кажется, это делают люди Арканова. Зачем ему Василиса, я не знаю. Возможно, ему нужен завод, который принадлежит ее отцу. Возможно, из-за этого завода ее похитили. Цель похищения не была достигнута, завод остался за ее отцом. Но если Павел Мелихов погиб, то заводом завладеть можно через Василису. Как именно, я не знаю, но, может, это известно Арканову…
– Да, если все обстоит именно так, как вы говорите, Севастьян Юрьевич, то положение действительно серьезное.
– Вот и я о том же.
– Но если за похищением Василисы стоял Арканов, то сейчас ему точно не до нее, на нем шапка горит в случае обвинения в убийстве Карголова.
– Хотелось бы на это надеяться.
– Вы, конечно, понимаете, что по закону девочка не должна находиться у вас. Существуют специальные учреждения…
– Но ведь еще неизвестно, погиб отец Василисы или нет. Еще рано поднимать вопрос об опекунстве. Если вы думаете, что я собираюсь его поднять, то будьте уверены, я ни на что не претендую…
– А женщина, которая приходит к вам?
– Яскин вам и про Елену Матвеевну рассказал, – невесело улыбнулся Севастьян. – Елена Матвеевна – лечащий врач Василисы. Она привязалась к девочке. Насколько я знаю, закон этого не запрещает. А удочерять или оформлять опекунство над Василисой никто не собирается, в этом вы можете быть спокойны.
– Но если с девочкой вдруг что-то случится?
– Я не каменная стена, за мной особо не спрячешься, поэтому ничего исключать не могу. Но ведь и Яскин ее не защитит…
– Ну, если вы взяли на себя обязанность заботиться о девочке, то я не стану препятствовать вам. И с Яскиным поговорю. Думаю, он все поймет… Да, кстати, что там с заводом Павла Мелихова? – Прокурор спросил вроде бы дружелюбно, но в его вопросе Севастьян разглядел какой-то подвох. Дескать, слова словами, а на самом деле Севастьяном может двигать корыстный интерес.
– Без понятия. Меня этот завод не интересует.
– Но ведь это может интересовать Василису.
– Я не думаю, что ей нужно лезть в эти дела. Может, завод уже находится, как сейчас говорят, под внешним управлением Арканова. Я бы не хотел, чтобы Василиса встревожила это осиное гнездо и стала крайней. Пусть этим занимаются другие.
– Ну, осиные гнезда нужно вычищать, но вы правы, пусть этим занимаются компетентные органы… Не смею вас задерживать… А с Яскиным я обстоятельно поговорю.
Бахитов проводил Севастьяна до самого выхода из прокуратуры, но за «вертушку» выходить не стал. И хорошо, что не вышел на улицу и не увидел Василису, которая стояла возле машины.
Когда-то она казалась Севастьяну жалким заморышем с милым симпатичным личиком, но девочка уже вышла из анабиоза и, как невзрачная гусеница превращается в яркую бабочку, стала настоящей красавицей. Севастьяну-то все равно, как она выглядит, но у Бахитова могли возникнуть подозрения. Вдруг майором Глушковым двигает не только корысть, но и нездоровая страсть?
Севастьян недовольно взглянул на Василису, но ничего не сказал. Сел в машину, и она тут же последовала за ним. Все, не увидит ее больше Бахитов.
– А чего мы такие сердитые? – спросила она. – Что-то не так?
– Да нет, пока отбились.
– Пока?
– Ты не бойся, мы тебя с тетей Леной в обиду не дадим.
– Мы? А она здесь при чем? Ходит, ходит… А зачем ходит, непонятно.
– Что здесь непонятного?
– Чтобы я с тобой не спала, да?
– Василиса!
– Так мы с тобой можем ночью спать, когда ее нет…
– Василиса!!
– Слушай, а почему мы правда с тобой не спим?
– Василиса!!!
– Да ладно, расслабьтесь, товарищ майор. Шучу я! – Скрестив на груди руки, она повернула голову в сторону, а еще нижнюю губу капризно выпятила. Не очень-то растут розы, которые она посадила у него во дворе, зато ее собственные шипы все длиннее становятся и острей.
Севастьян вырулил на улицу, которая вела к его дому.
– Куда мы едем?
– Домой.
– К тебе домой?
– К нам домой.
– Это не мой дом.
Он промолчал. Трудно разговаривать с ребенком, когда он начинает вредничать. Василисе шестнадцать лет, но для него она – ребенок. Так и будет, чтобы она там себе не надумала…
– Поехали в Москву, – захныкала Василиса.
– Нечего там делать.
– Я хочу домой. К себе домой. Может, папа вернулся… Да, папа вернулся, а я здесь.
Севастьян подъехал к своему дому, но выходить из машины не торопился. Взял мобильник, нашел в записной книжке номер телефона, позвонил. Тишина в эфире.
– Трубку в твоей квартире никто не берет, – сказал он.
– Значит, папа еще не вернулся. Может, он сегодня вернется.
– Как только вернется, так мы к нему и поедем.
– Да не вернется он уже, – обреченно вздохнула она.
Севастьян вышел из машины, открыл ворота, вернулся. Но двигатель был уже заглушен, а Василиса крепко держала ключи в руке.
– Поехали в Москву!
– Зачем?
– Я хочу посмотреть, что там у нас в квартире! Может, там гоблины поселились!
– Ну, хорошо, – пожал плечами Севастьян. В конце концов у Василисы есть право на собственные желания. Тем более что у него были ключи от ее квартиры. – Может, сначала перекусим?
Суп он с утра с фрикадельками сварил, хлеб свежий в пакете на заднем сиденье лежит, свежее вологодское масло. Он любил такое сочетание – суп и хлеб с маслом.
– Нет, в «Макдоналдс» хочу.
– Ну, хорошо…
Севастьян потянулся за пакетом, открыл дверцу.
– Ты куда?
– Хлеб в дом отнесу.
– А в Москве нам хлеб не нужен?
– Ну, мы же туда и обратно.
Василиса хотела сказать что-то вздорное, но вместо этого вырвала у него пакет из рук. Взамен вернула ключи.
Севастьян пожал плечами, сходил в дом, закрыл ворота, завел машину и взял курс на Москву. Пока Василиса погостит в своем отчем доме, он съездит к Шепенкову. Пусть Игорь глянет, что там творится с заводом Мелихова. Может, через него удастся выйти на Арканова…
Глава 20
Человек так устроен, что его тянет к спокойному, безбедному существованию, но при этом он жить не может без риска. Во всяком случае с Егором все обстояло именно так. И хотя сейчас он по горло был сыт рисковыми авантюрами, все равно прилив адреналина приятно щекотал нервы…
