– Может, Иван этот Петрович обмен вам предложил? Ну, на Василису?
– Да нет… Но машина хорошая.
– Обозначения, говорите, были? А номера?
– Ну, и номера были…
– Вы их видели?
– Видел.
– Запомнили?
– Да.
– Говорите.
– Петрович.
– Что, Петрович?
– Ну, написано было – «Петрович». Номера такие…
Севастьян внимательно посмотрел на Яскина. Вроде не издевается, а несет какую-то чушь…
А может, и не чушь. Может, «Иван Петрович» нарочно нацепил шутовские номера, прежде чем подъехать к Яскину. Значит, эта встреча точно не была случайной, значит, страховался «Иван Петрович».
Но ничего, его личность можно будет установить по изображению с видеокамеры. Главное следственное управление Москвы располагает большими возможностями. Хотя и не стопроцентными…
Глава 30
В следственную группу Севастьяна не включили. Зато помогли установить личность «Ивана Петровича».
– Сусаков Иван Петрович, семьдесят девятого года рождения, уроженец Ростова, мусорщик… – выдал Шепенков.
– Мусорщик?
– Да, генеральный директор компании «Чистый город», сбор, вывоз и утилизация мусора, переработка отходов, механизированная уборка улиц, благоустройство территории. Солидная компания с большими возможностями. Только вот репутация не очень. Сусаков три раза привлекался к уголовной ответственности, и все за незаконный вывоз мусора. Один раз дело даже до суда дошло.
– Сидел.
– Ага, условно, – усмехнулся Шепенков.
– Я так почему-то и подумал… – в тон ему отозвался Севастьян. – Зато имя и отчество не условное. Так и есть – Иван Петрович.
– Вопрос – зачем ему Василиса?
– Ну, может, ему нужен завод ее отца?
– Тогда он должен быть причастен к его смерти.
– А какие у нас доказательства?
– Никаких. А кому принадлежит этот «Чистый город»?
– Сусакову и принадлежит.
– Реально принадлежит или фиктивно?
– Этого я не знаю… Возможно, «Чистым городом» владел Каргол. Через Сусакова. Но мы ничего не сможем доказать.
– Пока очень не захотим… Может, съездим к этому мусорщику?
– А почему нет? Уголовное дело по факту похищения Василисы Мелиховой в производстве, причастность Сусакова к этому делу установлена, думаю, за постановлением на арест не заржавеет…
Спецназ к этому делу Шепенков привлекать не стал, но пару опытных оперативников с собой взял.
Офис фирмы «Чистый город» находился в Гольяново, в технической зоне. Своя огороженная территория, контрольно-пропускной пункт с охранниками, автомобильная и специальная техника на территории, мусорные контейнеры…
Охранники контрольно-пропускного вызвали своего начальника, и, пока тот чесался, Севастьян со спутниками прошел на территорию. Охранники пытались возразить, но их просто никто не стал слушать. А упорствовать они не стали.
На стоянке перед офисом стоял новенький «Гранд Чероки». Возможно, это была та самая машина, о которой и говорил Яскин. Если так, то Сусаков должен быть на месте.
Он действительно находился в офисе, но, как вдруг выяснилось, собирался уезжать. Севастьян встретился с ним в холле.
– Иван Петрович, мы к вам.
– Извините, но у меня нет времени, – с фальшивым сожалением развел руками Сусаков.
– Боюсь, что у вас может появиться очень много свободного времени. – Шепенков сначала ткнул ему в нос удостоверение, затем назвался.
Главное следственное управление по Москве – контора солидная, она не могла не произвести на Сусакова впечатление.
– Э-э, но я не понимаю…
– На меня смотрите, Иван Петрович, на меня, – пристально глядя на него, произнес Севастьян. – Узнаете?
– Нет… А в чем, собственно, дело?
– А в том, что нам очень нужно с вами поговорить, Иван Петрович.
– Вы меня в чем-то обвиняете?
– Пока нет.
– У вас есть постановление на мой арест?
– Будет. Если вы не прекратите ломать комедию…
Сусаков в раздумье огладил свою мушкетерскую бородку, уныло посмотрел на Севастьяна и, повернувшись к нему спиной, бросил:
– Прошу за мной.
Судя по количеству мусоровозов, стоящих во дворе, дела у фирмы шли неплохо. Об этом же свидетельствовал и офис – ремонт стандартный, но на хорошем уровне. Подвесные потолки, яркое освещение, белые стены. В приемной за компьютером сидела уже немолодая, но еще красивая женщина. Кабинет у Сусакова просторный, с очень дорогой мебелью, за рабочим столом угадывалась другая дверь – не исключен вариант, что там комната отдыха, а может, выход на потайную лестницу. И Севастьян так подумал, и светловолосый оперативник Дима, который встал у этой двери, перекрывая Сусакову путь к отступлению.
– Я так понимаю, настроение у вас серьезное, – глянув на Диму, с нервной улыбкой проговорил бизнесмен. Он не торопился садиться. С растерянным видом стоял у своего кресла, положив руку на высокую спинку.
– Очень, – усаживаясь за приставной стол, кивнул Севастьян. – Насколько я знаю, вы занимаетесь вывозом мусора. И мы бы хотели, чтобы вы сняли памятник Пушкину и привезли нам.
– Памятник Пушкину?!
– Да, Пушкину, Александру Сергеевичу. Я понимаю, сделать это непросто. Но не думаю, что сложней, чем увести у меня Василису Мелихову. И все же Яскин должен был справиться с этой задачей. И вы справитесь.
– Какая Василиса Мелихова! – сделал удивленные глаза Сусаков. – Не знаю такую!
– И Яскина тоже не знаете?
– А кто это такой?
– Узнаешь. Обязательно узнаешь, Сусаков, – вступил в разговор Шепенков. – Сейчас я распоряжусь насчет постановления, и ты поедешь с нами. Проведешь ночь в камере, а завтра мы выдернем тебя на допрос, предъявим обвинение…
– Обвинение в чем?
– В похищении Василисы Мелиховой.
– Кто это такая? И почему ее похитили?
Шепенков покачал головой, недовольно глянув на Сусакова, взял в руку телефон, набрал номер:
– Олег, я тебе задачу насчет Сусакова ставил? Ставил. Не хочет человек ничего понимать. Давай оформляй постановление, мы тебя у него в офисе ждем…
Сусаков напряженно молчал, наблюдая, как Шепенков возвращает телефон на место.
– В изоляторе временного содержания сегодня ночевать будешь. А завтра тебя в следственный изолятор переведут. К уголовникам, – пригрозил Шепенков. – Думаю, там найдется человек, который спросит с тебя за Карголова…
