Глядя, как мужик покорно влезает в ратиновое пальто с
огромным, почти до пояса, воротником-шалью из бобра, я еще промолчала, но,
когда он собрался напялить на голову страхолюдскую шапку, сшитую из неизвестной
зверюги, не выдержала:
– Оставь это, лучше накинь плащ. Или хочешь, дам тебе куртку
Олега?
– Папа рассердится, – тихо ответил Филя и пошел к лифту.
– Хоть шапку сними, – посоветовала я.
Филипп непонимающе уставился на меня:
– Зачем?
– Так жарко тебе, вон уже пот по вискам течет.
– Папа обозлится!
– Господи, – всплеснула я руками, – тебе сколько лет? Не
можешь его послать куда подальше?
– Не буду я из-за ушанки с отцом ругаться, – пробубнил Филя.
– И вообще, пар костей не ломит. К тому же папа прав: надо прилично выглядеть!
– Вот-вот, – ехидно отозвалась я. – А сейчас ты похож на
идиота! Да в конце октября люди с непокрытой головой ходят!
– Папа рассердится, – тупо повторял Филипп.
Я окончательно вышла из себя:
– Как только очутишься на улице, сунь кретинскую шапчонку в
пакет, а пальто расстегни. Ходи так весь день, а вечером, когда вернешься
домой, водрузи на голову этот апофеоз скорняжного мастерства. Двух зайцев
убьешь. Сам от перегрева не скончаешься, и папенька останется доволен! Филипп
замер с открытым ртом, потом потрясенно сказал:
– Мне подобное решение не приходило в голову.
– Ты никогда не обманывал папеньку?
– Как-то не нужно было до сих пор, – пожал плечами
ветеринар.
Потом он стащил ушанку, сунул в портфель и протянул:
– И впрямь так лучше, а то еще не вышел во двор, а уже
взопрел!
Лифт, скрежеща железными частями, заскользил вниз. Я пошла
домой. Лиха беда начало, глядишь, Филя в человека превратится. День потек своим
чередом. Пришла с работы Томуська, она работает в школе на продленке. Вешая
пальто, подруга сказала:
– Представляешь, какие гадкие люди встречаются.
– Что случилось? – спросила я.
Тома расправила пальто, я ахнула. Не так давно мы вместе с
ней купили это шикарное одеяние из тонкой шерсти. Стоил свингер дорого, но нас
привлек трапециевидный фасон. Мы решили, что он хорошо прикроет ранней весной
ее округлившийся живот. К тому же наряд светло-песочного цвета очень шел ей,
ткань была уютной, мягкой, пальто хотелось носить, не снимая. Но теперь,
похоже, его придется выбросить.
Сзади, на спине, змеилось несколько длинных разрезов,
сделанных, очевидно, бритвой, а вверху был просто выхвачен лоскут ткани.
– Как это случилось?! – воскликнула я, осматривая вконец
испорченную вещь.
– Не знаю, – пожала плечами Тома, – в метро входила в полном
порядке. Наверное, в вагоне хулиган попался!
– И ты ничего не почувствовала!
– Нет.
– Он же к тебе прикасался!
Томочка печально улыбнулась:
– Час пик, все толкаются… Но это точно кто-то в вагоне,
потому что, только я вышла на нашей станции, ко мне сразу женщина подошла со
словами: «Дама, вам сзади пальто порезали».
Я не нашла что сказать, только пробормотала:
– Не расстраивайся, другое купим, сейчас с вещами проблем
нет.
Тома вздохнула:
– Оно так, но только пальто это мне очень нравилось. Знаешь,
давай его сразу выбросим, чтобы Сене на глаза не попалось, а то станет
нервничать, расстроится…
В этой фразе вся Томуська. Нет бы о себе подумать,
представляю, какой концерт закатила бы Лерка Парфенова, случись с ней подобное
происшествие! Но Томуся права, ни Сене, ни Олегу, ни Кристине, ни тем более
гостям не надо рассказывать о досадной неприятности. Завтра же поедем за
обновкой.
Я быстренько сбегала во двор и развесила на заборе, возле
мусорного бачка то, что еще недавно было элегантным свингером. Впрочем, кому-то
и сейчас вещь понравилась, потому что, когда спустя два часа я вышла гулять с
Дюшкой, возле помойки валялись только скомканные бумажки.
Около девяти Тамара спросила:
– Кристина говорила тебе, куда пойдет вечером?
– Нет, – удивилась я, – думала, ты в курсе.
– Ну куда она могла подеваться? – взволнованно воскликнула
Тома, и тут, словно отвечая на ее вопрос, зазвонил телефон.
– Виолу позовите, пожалуйста, – пропел мягкий мужской голос.
– Слушаю.
– Ох, извините, бога ради, – завел парень бархатным баритоном,
– я очень виноват перед вами! Наверное, вы волнуетесь, куда подевалась Кристя?
– Есть немного, – ответила я. – А вы кто?
– Отец ее одноклассницы Вики Мамонтовой, Сергей Петрович,
можно просто Сергей, – охотно отозвался баритон. – У Вики сегодня день
рождения, я отвез сначала девочек в «Макдоналдс», потом в кафе-мороженое, а
затем вернулся к нам. И тут, каюсь, я не напомнил ей о звонке домой, а Кристя
начисто забыла сообщить, где она, теперь боится, что станете ругать…
– Спасибо, – с облегчением вздохнула я, – вот негодница,
ну-ка дайте ей трубочку.
– Ну не портите девочке хороший день, – рассмеялся Сергей.
– Уже поздно, Кристине пора домой.
– Я сегодня улетаю за границу, – пояснил Сергей, – поеду в
Шереметьево по Ленинградскому проспекту, вас устроит подойти на площадь Эрнста
Тельмана? Привезу туда Кристину часа через полтора…
– Прекрасно, – обрадовалась я. – Это недалеко от нашего
дома, всего пара остановок на метро. Ровно в пол-одиннадцатого буду ждать вас
возле палатки «Русские блины», только как мне узнать вашу машину?
Сергей расхохотался:
– Кристина-то вас узнает! Я гудну и фарами поморгаю.
– Что там? – поинтересовалась Томочка, видя, что я закончила
разговор.
Узнав, в чем дело, подруга сказала:
– Надо купить Кристе мобильный. Знаешь, есть такие дешевые
аппараты, называются «коробочка Би+». Очень удобно, позвонил и не нервничаешь.
