– Попробуйте другого поискать, – вздохнула тетка, – вот есть
Корчагин, трех собак имеет…
– Нет-нет, мы хотим именно самую многочисленную свору в
Москве и интерьер частного дома! – настаивала я.
– Впрочем, попытайтесь, – неожиданно согласилась собачница,
– кто знает, может, ему тоже реклама нужна, пишите, Роман Михайлович Конкин.
– А он кто? Чем занимается?
– Вы не знаете? – удивилась дама.
– Нет.
– Председатель фирмы «Русское богатство», – пояснила она. –
Бриллиантами торгует. Пишите адрес. Рублевское шоссе… Только с ним бессмысленно
разговаривать, лучше с женой, Луизой, она собаками занимается, он только
охотится.
– Спасибо, – с жаром воскликнула я, – а с кем я сейчас
беседую?
– Нина Александровна Логинова, председатель клуба, –
сообщила тетка и отсоединилась.
Я мигом вновь начала терзать телефон.
– Слушаю, – раздался женский голос.
– Можно Луизу?
– Кто ее спрашивает?
– Нина Александровна Логинова, клуб борзых.
– Минуточку, пожалуйста.
Из мембраны полилась заунывная мелодия, потом послышался
высокий, совершенно детский голосок:
– Ниночка, душенька, только не говорите, что соревнования
перенесли на субботу! У Романа день рождения!
– Простите, Луиза, вы не так поняли. Мне дала этот телефон
Логинова, я работаю в журнале «Охота».
– Очень здорово! – с энтузиазмом воскликнула женщина и
затарахтела: – О моих собаках уже много писали, такая свора во всей России
одна, уникальные животные, рабочие, мы по зайцам. Да и на соревнованиях всегда
первые.
Она болтала и болтала, не давая вставить и звука в поток
слов.
– Можно к вам сегодня подъехать? – вклинилась я в монолог.
– Да, конечно, это очень даже здорово.
– К двум?
– Отлично, я весь день дома.
Еще бы, имея мужа, торгующего алмазами, можно себе позволить
праздное времяпрепровождение. Поэтому небось и завела пятнадцать собак, чтобы
было чем заняться, а то ведь со скуки помереть можно! Теперь главное, чтобы
дома оказалась Зина Серова, она-то в отличие от богачки каждый день вынуждена
трудиться. Зинка переводчица, «перетолковывает» с немецкого на русский детские
книжки. Надеюсь, не умотала в издательство за очередным заказом.
Но фея удачи продолжала мне улыбаться во весь рот.
– Да! – рявкнула Зинка.
– Слышь, Серова, – отозвалась я, – дай бабушкин комплект
поносить, только на один день.
– Приезжай, – милостиво разрешила подруга, – как раз Танька
его вчера вернула, на свадьбу брала.
Зиночкина бабушка была богатой женщиной, то ли графиней, то
ли княгиней. Немалое состояние погибло в горниле революции. Бабуля успела
спрятать совсем немногое. И среди прочего невероятной красоты набор: серьги,
кулон и перстень. Огромные, редкой чистоты изумруды в платине с бриллиантами.
Зинка дает поносить вещи близким подругам, желающим произвести впечатление на
кавалеров или работодателей…
– На, – сунула она мне на пороге замшевую коробку, – в метро
не надевай, неси в сумке, прижми к сердцу. Потеряешь, убью.
Я кивнула и двинулась в сторону метро.
Рублевское шоссе – суперпрестижное место для проживания, и
поселок, куда лежал мой путь, явно не был рассчитан на людей, которые
пользуются общественным транспортом. Мне пришлось ждать на ледяном ветру
маршрутное такси, а когда оно наконец появилось, выяснилось, что я в очереди
тринадцатая, и «Автолайн», выпустив струю вонючего выхлопного газа, стартовал
без меня…
Наконец, замерзнув до окоченения, я добралась до остановки
«Немчиновка» и спросила у мужика в жутко грязной куртке:
– Где поселок Новый?
– А иди через поле, – мотнул головой абориген, – напрямик
шуруй, никуда не сворачивай.
Потом окинул меня оценивающим взглядом и добавил:
– Только ежели мечтаешь у них на работу устроиться, то зря.
– Да, – заинтересовалась я, – им прислуга не нужна, сами
убирают?
– Как же, – заржал мужик, – такие люди не бегают с сумками
по магазинам. Только когда поселок построился, наши бабы обрадовались, думали,
их домработницами возьмут. Обломилось! Там уже были слуги. Так-то! Имей в виду,
работы не сыщешь!
– Далеко идти?
– Километра четыре.
Я присвистнула:
– Чего же так неудобно построились! Это сколько же от
остановки переть!
Мужчина засмеялся:
– Ну ты хохмачка! Они же все на машинах, вжик – и на месте!
Я вздохнула, накинула капюшон и пошла по тропинке через
поле.
Луиза оказалась молоденькой девушкой, веселой и приветливой.
В моем понимании жена одного из богатейших людей России должна была выглядеть
не так. На Луизе были самые затрапезные черные джинсы, серенький свитерок
«лапша» и простенькие туфли, кожаные, без всяких прибамбасов.
Я не стала снимать шапочку и шарфик, просто скинула куртку.
Целый час Луиза, взахлеб рассказывая о собаках, демонстрировала мне животных.
Они и впрямь выглядели роскошно: элегантные, безумно худые, с умными длинными
мордами. Вскоре мне стало понятно, что собаки умнее хозяйки, а еще через
полчаса выяснилось: Луизе всего двадцать лет.
– Я третья жена Романа, – по-детски бесхитростно объяснила
девушка, – работала моделью, по «языку» бегала. «Русское богатство» нам
драгоценности для показа представляло, восхитительные вещи. Там я его и
увидела.
– Теперь дома сидите? – спросила я, заранее зная ответ.
– Да, – грустно сказала Луиза, – год уже! Скукотища
зверская! Подруг нет, работать Рома не разрешает, да я и не умею ничего, кроме
как вещи демонстрировать. Но муж не хочет, чтобы на меня посторонние мужики
пялились. Вот, собаками занялась. Сама их мою, расчесываю, бегаю по три
километра в день, это мои дети. Хотите чаю?
По-прежнему не снимая шапочки и шарфа, я прошла за хозяйкой
в гостиную, где получила чашечку великолепного чая и восхитительные пирожные,
явно только что выпеченные кондитером.
