— Переживаешь? — справился Анатолий Яковлевич.
— Просто у меня нет времени на поиски замены, — пожал тот плечами.
— Да, программа подготовки слишком сжата. Никогда еще не доводилось готовить пловцов за двое суток.
— Мне нужны не пловцы. От вас требуются всего две вещи: чтобы они не паниковали в закрытой кабине «Тритона» и чтобы после высадки успешно добрались до берега.
— Не дрейфь — все будет в норме. Трое держатся отлично, четвертый — тот, что постарше, тоже не подкачает. Отчислять необходимо тех, которые дергаются и, теряя контроль, вытворяют глупости. А у этого железные нервы.
«Тритон» исчез из поля зрения. Отныне о его наличии и движении можно было догадаться лишь по жгутам водяных вихрей, поднимавшимся к поверхности. Учебная миссия состояла из двух этапов. Во время первого лодка на небольшой глубине должна покинуть док, плавно развернуться на девяносто градусов вправо, пройти около трехсот метров и у ближайшего волнореза лечь на дно. На втором этапе курсанты под присмотром сопровождающего снаружи опытного пловца покидают кормовую кабину и под водой возвращаются в док. Для этого в экипировку всех четверых помимо глубиномеров и часов были включены фонари и компасы…
В томительном ожидании по краю «тротуара» прохаживались оба: и Станислав Львович, и Анатолий Яковлевич.
Поглядев на часы, Барков спросил:
— Сколько им потребуется на возвращение?
— Отлично подготовленные пловцы на коротких дистанциях развивают скорость до полутора метров в секунду. Хорошо подготовленные до метра.
Подполковник поморщился: его подопечные вряд ли прошли хорошую подготовку.
— Ну, а твои ребята плывут со скоростью не более полуметра в секунду, — понимая его озабоченность, уточнил старый подводник. — Значит, после высадки им понадобится десять минут…
С момента открытия створок прошло четверть часа. Четверка спецназовцев не появилась.
Нервно поглядывая на часы, Барков закурил…
Через двадцать пять минут Анатолий Яковлевич ткнул пальцем вниз и радостно доложил:
— Вижу! Вижу свет фонарей!
— Ну, слава богу!..
Вскоре пятеро мужчин устало поднялись по трапу на «тротуар».
— Трое покинули кабину нормально, а четвертый запутался в привязных ремнях. Пришлось помогать, — освобождаясь от причинадалов, объяснял причину задержки сопровождавший группу помощник. Кивнув на Куценко, похвалил: — У этого прекрасная техника, осталось подтянуть дыхалку — шел с хорошей скоростью не более пяти минут. В целом группа действовала грамотно: держались вместе, направление выдерживали.
Помогая измотанному прапорщику, Станислав уточнил:
— Замечания, рекомендации для группы имеются?
Помощник вспомнил:
— Имеется одно пожелание.
— Говорите — это единственная тренировка и исправить недочеты возможности не будет.
— Фонари включили при входе в док. Это правильно, но лучами шарили во все стороны, включая поверхность. А в ночное время это равносильно провалу.
— Да, серьезная ошибка, — согласился Дядька Черномор и, обращаясь к курсантам, пробасил: — Запомните, луч фонаря должен быть направлен вперед и вниз, чтобы не демаскировать себя! Иначе скрытность с секретностью можете засунуть собаке под хвост!..
* * *
— Итак, настало время ознакомить вас с главной задачей, — просто и без помпы сказал Барков.
На последнее перед кроссом и ужином занятие группа собралась в просторном, залитом дневным светом кабинете. Сам Станислав по привычке ходил, заложив руки за спину вдоль торцевой стены, на которой висел белоснежный экран; рядом на письменном столе стоял готовый к работе проектор.
— Полагаю, для вас не станет неожиданным тот факт, что по ряду направлений наше Правительство сотрудничает с Соединенными Штатами, — продолжал подполковник. — И самое важное из направлений — предотвращение создания некоторыми из государств оружия массового поражения…
«Начал издалека, — мысленно поежился Серебров от осознания того, в какое из «направлений» ему с компанией товарищей угораздило вляпаться. — Ну, хорошо, а мы-то четверо тут с какого боку? Мир, что ли, должны спасать от стран-изгоев?..»
— …Нас и в самом деле не устраивает подобное вооружение соседних стран. Особенно тех, где заправляют исламские радикалы. Сейчас лидеры этих государств с нами дружат, улыбаются, но никто не в силах предугадать их поведения в случае появления в арсеналах ракет с ядерными боеголовками. И, конечно же, основной головной болью в разрешении данного вопроса является Иран…
«Уже теплее. В смысле понятнее. Интересный закручивается сюжет: занятия с аквалангами, легкая подводная лодка; Иран, имеющий выход на Каспийское море… Сейчас щелкнет клавишей и на экране появится береговая черта».
Так оно и вышло. Барков закончил мотаться вдоль стены и подошел к проектору. На экране высветилась незнакомая прибрежная карта. Яркий свет в кабинете сменился приглушенным — изображение прояснилось, стало четким и понятным.
— Дагестан, — прочитал сидевший рядом с Серебровым Палыч.
— Верно, Дагестан, — взял со стола указку подполковник и ткнул в изображение небольшого населенного пункта: — А точнее юго-восточное каспийское побережье Дагестана — окрестности поселка Белиджи. Вот поселок, а в восьми километрах российско-азербайджанская граница. Где-то здесь, — кончик указки повторил плавные изгибы береговой черты, — и начнется ваша операция. Но вначале немного предыстории…
И вновь Станислав сцепил ладони за спиной и размеренно вышагивал по кабинету, отчетливо проговаривая каждую фразу:
— Технология производства ядерного заряда — уже не тайна за семью печатями. Сегодня в этом не разбирается только ленивый. Сложность остается лишь в приобретении высокообогащенного урана. Ну, а если террористам каким-либо образом удалось бы его раздобыть, то собрать простейшее ядерное взрывное устройство можно в любой приличной автомастерской. Посему предотвращение попыток экстремистов заполучить основной компонент является последним рубежом защиты, ключевым фактором, препятствующим воплощению ядерного терроризма в жизнь. Так вот… несмотря на наши гарантии, американцы все же сомневаются в надежности и неприступности российских хранилищ с оружейным плутонием, высокообогащенным ураном и небезызвестным полонием-210, который используется для детонации ядерных боеприпасов. Понятно, что об их инспекциях на сверхсекретные хранилища не может быть и речи: в одних сферах мы равноправно сотрудничаем, а в других противостоим друг другу…
— Ага, знавали мы таких друзей! Со здоровенным кольтом в кармане, — прошептал снайпер. — Токо отвернись и получишь пулю в затылок!
— …Недавно совместной российско-американской комиссией по предотвращению ядерного терроризма утверждена некая секретная программа. Моей службе поручена разработка и организация операции под кодовым названием «Тебриз». Суть операции сводится к следующему: специально созданный отряд американского спецназа эмитирует террористическую группу и пересекает нашу южную границу с целью проникновения на один из объектов производства и хранения радиоактивных компонентов ядерного оружия. Где именно они пересекут рубеж, какой изберут маршрут и цель — мы не знаем — таковы первоначальные условия. В соответствие с планом операции в это же время наша группа, — Барков красноречиво повел рукой, указывая на спецназовцев, — эмитирует террористов, якобы уже захвативших два контейнера с ураном и пытающихся доставить бесценный груз до Азербайджано-Иранской границы. Извините…
