Девочка села на диван и затряслась.
– Там, там, там…
– Что? – кинулась я к ней. – Тебя кто-то обидел?
– Там, там, там…
– Где?
Кристина с видимым трудом подняла руку и ткнула пальцем в
потолок.
– Там…
– Ты была у Риты?
– Д-д-да.
– Что случилось?
– Там…
– Что?!!
– Там… там… – так и не выговорив до конца, залилась плачем
девочка.
Поняв, что у соседки случилось нечто страшное, мы со Светой
понеслись вверх по лестнице.
Дверь в квартиру Риты была нараспашку. Я отметила, что
беспорядок в прихожей ликвидирован. Впрочем, в большой комнате и детской тоже
все стояло, лежало и висело на своих местах. Спальню же и раньше не тронули. То
ли Рита и впрямь наняла уборщицу, то ли не спала всю ночь, разбирая кавардак.
Недоумевая, что могло до такой степени напугать Кристину, я шагнула в кухню и
замерла. Крупа лежала кучами на столиках. Ритулька не успела навести тут
порядок, наверное, устала и решила отдохнуть. Довольно большой обеденный стол
закрывал мне обзор. В левом углу около него роились мухи, очевидно, они
слетелись на пролитое варенье. Я сделала шаг вперед, увидела голую пятку, потом
вторую… Затем увидела всю Риту, одетую только в крохотные трусики-сюгринги. Она
лежала на животе, уткнувшись головой в лужу темно-красного варенья. Но уже
через секунду мне стало понятно – это не сладкий сироп, а кровь.
– Ну, ё-мое, – пробормотала Светка и кинулась на лестничную
клетку.
Я бросилась за ней, забыв захлопнуть дверь квартиры. Быстрее
молнии мы пробежали по ступенькам и влетели домой. Крися продолжала трястись на
диване. Я схватила пузырек с валерьянкой, щедро наплескала в рюмку, влила в
девочку и спросила:
– Ты видела, как это случилось?
– Нет, – всхлипнула Крися, – я вошла, а она лежит.
– Кто же тебе дверь открыл?
Без конца шмыгая носом, Кристина пояснила:
– Я побежала по соседям, ни у кого машинки нет, а потом
вспомнила, что тетя Рита недавно занавески на кухню новые сшила, она еще их
показывала!
Я кивнула.
– Ну и позвонила к ней. Только мне никто не открыл. Я чуть
не заплакала, очень на день рождения к Верке хотелось в новом пойти, ну и
стукнула со всей силы по створке ногой.
Дверь неожиданно отворилась. Обрадованная Крися вошла
внутрь, решив, что соседка просто не услышала звонка. Сначала заглянула во все
комнаты, заметила в спальне на подоконнике «Зингер» и, чрезвычайно оживившись,
поскреблась в ванную. На кухне девочка оказалась в последнюю очередь…
Уложив Кристину в постель, я стала накручивать «02». Света
спокойно слушала мои переговоры с милицией, а потом попросила:
– Сделай милость, не говори, что я с тобой ходила. Биография
у меня, в общем, сама понимаешь…
Милиционеры прибыли быстро. Самый главный, потный, толстый
дядька лет пятидесяти пяти, начал меня допрашивать. Я честно рассказала, что
знала. Вчера квартиру Радько ограбили, а сегодня хозяйку убили. Кабанообразный
мент слушал с каменным лицом, не выказывая никаких эмоций. Я завершила
фактическую сторону дела и решила поделиться своими соображениями.
– Мне кажется, это не просто ограбление.
– Разберемся, – хмуро прервал меня капитан.
– Рите угрожали, вернее, не ей, а ее мужу.
Я быстро изложила историю про телефонный звонок.
– Сейчас изымем кассету, – пообещал мужчина.
– Я случайно стерла запись.
– Тогда чего вы хотите?
– Просто советую…
– Спасибо, сами сообразим.
– Но муж Риты…
– Вы можете быть свободны.
– Его ночью…
– Я вас более не задерживаю.
Будучи женой сотрудника милиции, я возмутилась до глубины
души:
– Как вы разговариваете с основным свидетелем! Мой муж
говорит, что девяносто процентов ценной информации узнается в первый день от
людей, а вам послушать лень.
– И кто у нас муж? – съехидничал кабан.
– Олег Михайлович Куприн, майор с Петровки.
По тому, как глаза капитана сузились, превратившись в
щелочки, я поняла, что совершила ошибку. Эх, поздно вспомнила, что Олег
объяснял: «Между районными отделениями и теми, кто сидит в городском
управлении, идет борьба. Первые считают вторых карьеристами, людьми, которые
забирают себе интересные, перспективные дела, раскрыв которые получают
поощрения от начальства и новые звезды на погонах. «Жадные пенкосниматели»
самое мягкое сравнение, которым они нас удостаивают. На Петровке, в свою
очередь, с явным пренебрежением относятся к работе отделений. Коли мужик сидит
в районе всю жизнь и не продвинулся по службе, значит, он либо идиот, либо
пьяница, либо лентяй. Лишь в одном «районники» и «городские» едины – и те и
другие терпеть не могут ребят из ФСБ».
Кабан нахмурился и процедил:
– У вашего муженька свои заботы, нечего меня поучать!
– Просто выслушайте меня, у Жоры в кармане…
– Говорите конкретно по факту смерти гражданки Радько.
– Но речь идет о ее супруге…
– Только о Маргарите Радько, меня сплетни не интересуют, –
отрезал мент.
Я растерялась, а вот Олег говорил, что от дворовых кумушек
можно узнать массу полезных вещей! Но мой муж великолепный профессионал, а этот
свиноподобный монстр, похоже, идиот!
– Ну, рассказывайте быстрей!
Я вздохнула.
– Больше не о чем.
Ментяра захлопнул планшет.
– Ладушки, понадобитесь – вызову.
Тяжело ступая, он ушел, на кухне остался лишь густой запах
пота. Я распахнула окно. Встречаются же такие недоумки! Не то что Олег, тот…
«Дзынь, дзынь», – ожил телефон. Я схватила трубку и услышала
голос мужа:
– Как дела? Дома все в порядке?
