Пат была в восторге. Мы сели на автобус и поехали к ней домой. Жила она на окраине Бангкока на втором этаже ветхого двухэтажного дома. Ее ждал полупарализованный отец, который что-то пробормотал радостное при появлении дочери. Я пожал старику ветхую ладонь, его заинтриговало, что я из России. На ломаном английском он сообщил мне, что Россия – великая страна. Я, разумеется, согласился с ним.
– А где брат? – спросил я.
– Лучше не спрашивай, – ответила она, достала из холодильника пакет, пошла на кухню, я поплелся за ней. Она быстро приготовила отцу суп, он приковылял, сел за стол и медленно стал уплетать. Кажется, ему порядком осточертели блюда из концентратов. Потом они о чем-то говорили, я вслушивался в непонятную речь и догадывался, что тема беседы была самая чепуховая.
Старик лег спать, а мы с Пат остались на кухне.
– Мне надо срочно найти хоть какую работу…
– А какая твоя специальность? – спросила Пат.
– Я профессиональный военный. Сейчас работаю журналистом.
– В нашу армию тебя не возьмут, – убежденно сказала Пат. – А чтобы попасть в газету, надо знать тайский язык.
– Это я понимаю. Но я готов работать кем угодно: охранником, грузчиком, разносчиком овощей и фруктов.
Я представил себя босого, в коротких черных штанах по щиколотку с коромыслом, на котором болтались две конусообразные корзины с бананами. Еще один конус – соломенная шляпа – торчал на моей голове.
– Я готов класть кирпичи, рыть канавы и окопы, мыть слонов, кормить крокодилов, выпасать питонов…
Пат зевнула и предложила лечь спать. Мы прошли во вторую комнатушку, она включила ночник. Я осмотрелся. На стенах висели маленькие коврики – салфетки, на черном фоне были изображены дворцы с многослойными островерхими конусами, пагоды, чудовища с львиными головами и человеческими пальцами на лапах, на которых ползали крошечные лошади, запряженные в кареты и колесницы, пузатенькие человечки с саблями и прочая тварь. Все это напоминало незабвенного Иеронима Босха. Тут же стоял низенький стол из темного дерева, стульчики-пуфики. Я похвалил убранство. Она тем временем постелила на циновку легкий матрас, простыню и предложила мне немедленно ложиться. Себе постелила в сторонке.
Я покорно лег, глаза у меня жутко слипались. Сквозь дрему я слышал, как ворочалась Пат. Потом я почувствовал ее дыхание, молочный запах волос, прикосновение маленьких рук. Сон как рукой сняло, мы бросились друг к другу…
Утром Пат встала раньше всех, причесалась, заплела косу, надела смешной желтый халатик и пошла готовить завтрак. Я лежал, смотрел, как луч солнца играет на золотой вышивке драконов, и невозможные мысли приходили в голову: я остаюсь жить у Пат, как примерный муж, жду, когда она придет с работы, принесет баты, я накормлю ее и отца ужином, а она, голодная, будет рассказывать, как прошел день, какие клиенты приходили на тайский массаж. Потом, ночью, она будет неохотно уступать моим ласкам. А утром я буду выводить старичка на прогулки, покупать продукты, вести домашнее хозяйство, протирать пыль, стирать ее трусики. Раз в неделю мы будем выезжать к морю. Но вскоре выяснится, что денег очень не хватает. Брат-наркоман возненавидит меня и попытается зарезать в один из приступов ломки. Тогда я свяжусь с местными бандитами и начну сколачивать русскую мафию из отдыхающих здесь качков. И вскоре мое имя будут с содроганием произносить жители Бангкока и Паттайи, куда меня не хотели везти… А потом в один прекрасный момент меня снова бросят в великую реку Чао-Прайя…
Проделав этот жизненный маршрут, я встал, побрился, благо туалетные принадлежности остались при мне, съел предложенный завтрак. Тут появился хмурый небритый человек неопределенного возраста, одетый в черное. Пат едва взглянула на него. Он что-то прокурлыкал ей, она достала из сумочки деньги, молча отсчитала, протянула. Тот быстро схватил и тут же исчез.
– Брат? – спросил я.
Пат молча кивнула.
– Тебе когда на работу?
– К обеду. Но мы сейчас пойдем к мистеру Уилкинсу, может быть, он чем-то поможет. У него есть кое-какие знакомства.
– Это кто?
– Мой хозяин. Сэр Артур Уилкинс.
– Ukakatsya moszno! – сказал я по-русски.
Моя фея-спасительница не стала требовать перевода.
Мы сели на автобус и вышли совсем рядом с заведением. Она почти бежала, ее маленькие каблучки выбивали бодрое скерцо, я догонял ее широким флотским шагом. Она уверенно утопила кнопку звонка. Долгое время никто не открывал.
– Он ночует здесь? – спросил я.
Пат молча кивнула.
Наконец за занавеской мелькнула тень, щелкнул замок, появилось опухшее лицо сэра Артура Уилкинса. Он дохнул зловещим перегаром и молвил:
– Детка, ты почему так рано? Ты хочешь сказать, что выходишь замуж за этого кретина?
Я промолчал. Хорошо, что денег не требует за эксплуатацию его подопечной.
– Мистер Уилкинс, это хороший человек, он попал в беду. На него напали, ограбили. Он из России. У него нет ни денег, чтобы купить билет, ни документов.
Сэр Артур хмыкнул:
– Ты хочешь, чтобы я выписал билет и нашел его паспорт?
– Ему нужно помочь найти работу…
Хозяин смерил меня с ног до головы. От такого взгляда я почувствовал себя негром на невольничьем рынке.
– Надеюсь, он не думает, что я буду предлагать ему доставлять удовольствие гомосекам?
– Нет-нет! – судорожно ответил я. – Это не мой профиль.
Хозяин расхохотался.
Мы вошли в холодную комнату, на столе я увидел открытую бутылку пива, еще три пустых стояли на полу. Сэр Артур похмелялся. Увидев мой взгляд, он сказал:
– Возьми пиво в холодильнике.
Я не заставил себя уговаривать.
– Ну, рассказывай, – предложил он, откровенно зевая. – Тебя наказала русская мафия?
Я не стал вдаваться в подробности, сообщил лишь, что меня обманула женщина, кстати, Пат ее видела, чеченский террорист меня чуть не убил.
– А почему ты не обратился в полицию? – утомленно спросил Артур.
Пришлось рассказывать и про наркотики, и про то, как уходил «с боем». Особенно Уилкинсу понравилось, как я плавал в великой реке с наркотиками в кармане. Он оценил многовариантность расправы со мной.
– Кем ты был в России? – спросил он.
– Я служил в войсках специального назначения… В России каждый спецназовец имеет боевой опыт, – уточнил я. – Потом работал в газете.
Хозяин почесал остатки волос на голове. Хитрая усмешка его не давала мне покоя. Будто он уже что-то знал обо мне, но скрывал. Вдруг мне пришла в голову ужасная догадка: все, происходящее со мной, является сложным комбинированным планом, задача которого – втянуть меня в безнадежное, смертельное дело. Например, свалить на меня страшное преступление…
