– Да вот, – ответил самый добрый депутат.
– Какой странный конверт! Не из Америки? Надеюсь, там внутри
не сибирская язва? – опасливо сказала тетя Нинель.
– Ерунда! Я уже болел в детстве сибирской язвой. Кажется,
вскоре после свинки. Или после менингита? Ну, неважно. В любом случае это было
до того, как меня укусила бешеная собака, – отмахнулся дядя Герман и
отважно вскрыл конверт.
Внутри оказался плотный лист бумаги. По центру крупными
золотистыми буквами было выведено:
«Господин Герман Дурнев!
С удовлетворением сообщаем Вам об окончании тяжбы, длившейся
с 1632 года. Причиной прекращения тяжбы послужила окончательная физическая и
астральная смерть второго претендента на наследство – имп. Лигулы К.А.
Согласно решению Верховной коллегии Трансильвании, Вы
признаетесь единственным наследником Вашего пращура. Кроме того, в соответствии
с пунктом 13.13/666 нашего Кодекса вы автоматически назначаетесь пожизненным
почетным председателем В.А.М.П.И.Р.
Приняв во внимание все факты, главная совещательная коллегия
В.А.М.П.И.Р. единодушно посчитала, что высокое родство и природные свойства
характера компенсируют отсутствие у Вас магических способностей.
В случае Вашего согласия унаследованные Вами регалии будут
присланы вам на дом в ближайшее время.
Преданный Вам
Малюта Скуратофф,
Верховный судья
Трансильвания, Долина Малокровия,
12 мая 20… года»
Дядя Герман прочитал письмо трижды. Даже – по привычке
видеть во всем двойное дно – посмотрел его на свет. Однако это ничего не
выявило. Разве только то, что бумага была гербовой. В качестве же гербового
элемента использован мрачный замок на скале.
Дурнев пожал плечами.
– Ничего не понимаю. Верховная коллегия! –
сказал он.
– Постой, Германчик! Не отказывайся! Вдруг нам еще одну
мигалку дадут? А то что за дела: езжу в супермаркет без мигалки! Мне уже стыдно
показываться на глаза Айседоре Котлеткиной! У этой лимитчицы, вообрази, кроме
мигалки, настоящий БМП
[2]
как машина
сопровождения! – рассердилась тетя Нинель.
Дядя Герман с беспокойством покосился на дверь соседа и
нырнул в свою квартиру.
– Тшш! Ты что, спятила? Сколько раз тебе говорить, чтоб ты с
Айседоркой не ругалась! Котлеткину не сегодня-завтра еще звезду дадут! Ты
соображаешь, кем он тогда будет! И потом, он мне полезен! Он вчера обещал
купить у меня двести вагонов старых женских чулок! – зашипел он на жену.
– Чулки в армию? Зачем? – удивилась тетя Нинель.
Дядя Герман таинственно поднес палец ко рту.
– Тшш! Государственная тайна. Я даже и не влезаю. Может, на
ракеты натягивать будут для конспирации. А может, маскировочные сетки
сплетут. Тут и переделывать ничего не надо: чулки-то все равно дырявые.
Тетя Нинель выдернула у мужа из пальцев письмо. Внимательно
изучила его и сказала:
– Германчик, мы же с тобой не знаем, что такое
«В.А.М.П.И.Р.». Вдруг это что-то хорошее? Ну, например… ээ… «Всемирная
ассоциация медовых пряников и рогаликов»?
– Чушь! Не хочу руководить пряниками! – с презрением
воскликнул дядя Герман.
Его супруга вновь скользнула взглядом по исписанным строкам
и страдальчески наморщила лоб в мыслительном усилии.
– Германчик, заинька, послушай!.. – начала она.
Ее супруг сперва пожелтел, а затем побагровел.
– ЧТО ТЫ СКАЗАЛА? – прохрипел он.
Спохватившись, тетя Нинель зажала себе рот рукой. Все
названия зверьков с длинными задними лапами были у них в семье под строгим
табу. Всякий раз, собираясь включать телевизор, тетя Нинель внимательно изучала
программу, чтобы быть абсолютно уверенной, что там не окажется ничего ушастого.
– Ой, Германчик, прости! Не знаю, что на меня нашло! –
пискнула она. – Я хотела сказать, вдруг В.А.М.П.И.Р. – это Всемирная
ассоциация межнациональной прессы и радиовещания?
Дядя Герман перестал менять цвета. Вместо этого он приятно
порозовел и слегка подпрыгнул от возбуждения.
– Точно! Ты права, золотце! Как я сам не догадался!
В.А.М.П.И.Р. – Всемирная ассоциация межнациональной прессы и радиовещания! –
воодушевился он.
На глаза у самого доброго депутата навернулись слезы.
– Я знал! Я предчувствовал, я надеялся! Моя общественная
деятельность и незапятнанная репутация известны всем! Свободная демократическая
пресса выбрала меня своим главой!.. Согласись, Нинеличка, это исключительно
мудрый и дальновидный выбор! – умиленно всхлипнул он, обрушиваясь на
диван.
– Да, дорогой! – согласилась тетя Нинель.
Такса Полтора Километра вылезла из-под дивана и залаяла со
старческой злобой, плюя дяде Герману на тапки. Она терпеть не могла, когда над
ней сотрясают крышу. Разошедшийся депутат прицельным пинком зафутболил таксу
обратно.
– А ну цыц ты, пиарщица беспринципная! Знай свое место!.. Да
я за свободу слова кого угодно заткну! Пусть эти ослы в Думе еще раз попробуют
отключить мой микрофон! Я их… Я им… Короче, я пока не знаю, что я сделаю, но
они пожалеют! – бушевал дядя Герман.
Он вскочил, выпрямился во весь свой немалый рост и
воскликнул:
– Эй, вы там, я согласен быть почетным председателем
В.А.М.П.И.Р. и получить все регалии! Нинель, посмотри, есть ли на конверте
адрес или телефон? Я им отвечу!
– Германчик, я не знаю, где конверт! Он только что был
здесь, а как только ты крикнул, что согласен, оно куда-то улетело! –
испуганно сообщила ему супруга.
Директор фирмы «Носки секонд-хенд» оцепенел.
– КАК УЛЕТЕЛО? ВРАНЬЕ! Его небось утащила эта мерзкая
собака! Эй ты, вылезай! Нинель, дай швабру!
Внезапно письмо из Долины Малокровия сорвалось с дивана и,
трепеща краями, попыталось улепетнуть в форточку вслед за конвертом.
– Не-е-е-ет! А ну остановись! Лови его, Пипа!
