– Кто ви ест такой? А ну стояль, пока я
не стрляль! Руки хох! То есть хенде вверх! – крикнул Клопт вскидывая руку
с перстнем.
Неизвестный досадливо отмахнулся и потря перед
носом у Клоппа синенькой корочкой с оттиснутой на ней заплесневелой черепушкой.
«Магщество – Продрыглых Магций.
Ревизор-консультант Бессмертник Кощеев», – значилось в корочке.
Пока профессор Клопп изучал корочку,
новоприбывший маг распахнул плащ и откинул капюшон.
Блеснули стильные серебристые латы от Пако
Гробани и рукоять двуручного меча. Лицо у мага было маленькое, ссохшееся, точно
череп, обтянутый кожей, с небольшими плутоватыми глазками.
Наконец поняв, кто перед ним, профессор Клопп
радостно потер шершавые ладошки.
– О, мы же знаком раньше! Мы виделься на
конференции по защите прав троллей и вампиров! Я ожидаль вас ещё вчера!
Пойдемте в мой кабинет! Я буду вам все подробно доносиль! – обрадованно
воскликнул он и, приседая от нетерпения, засеменил впереди, показывая дорогу.
За лесом, пробиваясь сквозь пахнущий йодом
туман, уже разгорался рассвет. Однако ночь ещё не спешила сдавать своих
позиций.
Старикашка в серебристых латах и профессор
Клопп в пижаме с сердечками были не единственными, кто бродил сегодня по
сумрачным коридорам Тибидохса. Существовали и другие...
* * *
– Эй, малютка без родинки, как у тебя с
нервами? Ты ведь не поднимешь визг? Я пришел, и, между прочим, не один! –
озабоченно зашептал кто-то.
Таня, спавшая на животе, открыла глаза и
приподнялась на локтях. В сиреневой дымке рядом с её кроватью плавал поручик
Ржевский, смахивавший на тучку, слегка тронувшуюся умом. Рядом из-за
раздувавшихся Черных Штор деликатно выглядывала Недолеченная Дама.
– Я дико извиняюсь... У меня такая
мигрень. Не найдется таблетки аспирина или хотя бы пузырька с ядом? Я жутко
мучаюсь, – певуче сказала она.
– Все она врет! Не давай ей яду! Все
равно она его не выпьет. Она в прошлый раз нас подслушивала и теперь вот
собралась за шкатулкой Древнира! Даже Ужасу пригрозила наябедничать, если я
пойду без нее! – отмахнулся поручик.
Недолеченная Дама порозовела от негодования.
– Жан, ну зачем же так? Я же просила вас
сохранить все в тайне! Я же умоляла! – поджимая губы сказала она.
Поручик зевнул.
– Ну, так что, идем? – предложил
он. – Безглазый Ужас уже трясет в подвале своими ржавыми по гремушечками.
В такие часы даже самые жуткие при зраки становятся сентиментальными. Они
роняют слезы, холодные и липкие, как вчерашний бульон. Путь открыт.
Таня покосилась на соседнюю кровать, на
которой уже безо всякого «Пундуса-храпундуса» посапывала Гробыня, и задумалась.
Еще вчера она отказалась бы от этой авантюры, но теперь, когда в лабиринтах
Тибидохса таился неуловимый дух, а Баб-Ягун был переведен в темные маги, терять
было, в общем-то, нечего.
Таня быстро оделась и выскользнула в общую
гостиную. Призраки плыли чуть впереди, показывая дорогу, которая и без того
была известна. Но неожиданно, к удивлению Тани, Ржевский свернул в боковой
коридор, явно выводящий в Зал Двух Стихий.
– Эй, мы куда? Ты же говорил, это на
чердаке Большой Башни? – не поняла Таня.
– Угу! Но лучше, если мы проберемся
наверх лестницей атлантов, а потом уже по галерее перейдем на Главную Лестницу!
Поверь мне, старому пройдохе, так будет дальновиднее! – загадочно зашептал
Ржевский.
Таня пожала плечами.
– Как хочешь. Но, по-моему, делать такой
крюк глупо, – сказала она.
– Уж я-то знаю все уловки Поклепа! Он
расставил кучу заклинаний между жилым этажом и чердаком! Но только в самом
начале. Дальше все чисто. А раз так, нам придется поискать обходные
коридорчики.
Ржевский, увлеченный, новой для него ролью
начальника экспедиции, воинственно гремел кинжалом, одолженным у уважавшего
традиции горского привидения. Кинжал был просто поразительных размеров.
Единственный его недостаток состоял в том, что он не вынимался из ножен.
Морщась от всякого звука, Недолеченная Дама
томно скользила в полуметре над полом. Если на пути попадалась стена, Дама по
рассеянности не заме чала её и проходила насквозь.
Они уже миновали Зал Двух Стихий, разделенный
чертой огня, когда у лестницы атлантов Дама вскинула вверх прозрачную руку.
Таня замерла.
– Чего ты?
– Тш-ш! Ты что, оглохла? Там кто-то есть!
Таня отчетливо различила доносившиеся сверху глухие звуки. На мраморной
лестнице определенно что-то происходило. Ближайший к ним атлант, державший
свод, отворачивался, делая вид, что лично он ничего не слышит. Однако его
каменное лицо при этом было подозрительно честным.
– Подожди тут! Мы выясним, в чем там.
дело, вернемся! – прошептал поручик и бесшумно улетучился вслед за Дамой.
Опасаясь попасться на глаза Поклепу или
кому-то из преподавателей, Таня нырнула под лестницу Лестница лежала на плечах
ещё у двух могучих атлантов, но эти, уже явно не притворяясь, спали стоя. У
одного из них в раковине уха ухал филин.
Уверенная, что, когда будет необходимо,
призраки все равно её отыщут, Таня пошла вглубь, держась стены. Округлый зал
здесь переходил в узкий коридор, который держали возведенные с равным
интервалом арки. Потолок между арками был витражным, со сложным узором. Снаружи
сквозь цветные стекла пробивался размытый лунный свет. На полу плясали
причудливые отсветы.
Чем дальше, тем ниже и уже становился коридор.
Вскоре Таня могла пробираться по нему, только пригнувшись, а потом даже на
четвереньках, задевая макушкой арки. Еще немного – и ей придется лезть вперед
по-пластунски. Это открытие девочку не вдохновило.
– Ничего себе коридорчик! Интересно, для
кого он вообще построен? Для карликов и лилипутов? Полезу-ка я обратно, а то
застряну! – проворчала она.
Собираясь так и поступить, Таня стала искать
площадку пошире, чтобы развернуться. Такая площадка обнаружилась за одной из
арок. Малютка Гроттер стала поворачиваться и... почти уткнулась носом в низкую
дубовую дверь.
За дверью кто-то разговаривал. Таня невольно
прислушалась.
– Дай мне рубанок!
– На!.. – что-то просвистело в
воздухе.
– Эй, Ошурка, ты чего рубанками
швыряешься? Сдурел?
