Пробивать штрафной Гоярыну приготовился
Лакшаман. С чихательным мячом он выплыл на одиннадцатиметровый рубеж и стал
дожидаться, пока Гоярын распахнет пасть. Когда это произошло, Лакшаман сделал
быстрое обманное движение, дождался, пока тибидохский дракон попытается
уклониться, и стремительно метнул мяч.
Пасть Гоярына ещё не захлопнулась, а мяч уже
влетел в нее. Полыхнула лиловая вспышка.
– Гол! Гандхарвы зарабатывают два очка.
Уступая действию магии, Гоярын начинает медленно надуваться, будто собирается... –
затараторил Баб-Ягун.
Объяснять ничего не пришлось. Магический рупор
заполнился страшным грохотом. Казалось, дрогнул даже массивный, похожий на
каменную черепаху Тибидохс. Вздымая песок, по полю пронесся смерч.
– Ох, мамочка моя бабуся! Какой невероятный
чих!.. Мгновение назад что-то стремительно пролетело мимо меня и врезалось в
магический купол, отделяющий игровое поле от зрительских трибун. Интересно, кто
эта живописная лепешка с перьями? Неужели Лакшаман? Вот оно – наказание за
злорадство! На месте Лакшамана я не подлетал бы так близко, чтобы полюбоваться
результатом своего броска!..
Несколько джиннов-санитаров стремятся как
можно бережнее отлепить гандхарва от купола. Не ошибусь, если скажу, что ему
потребуется длительный отдых в магпункте. Если бы гандхарвы не были
бессмертными, финал мог бы стать ещё печальнее, – сообщил Баб-Ягун.
Игра продолжалась.
Гандхарвы лишились уже второго игрока, зато
вели в счете. Семь-Пень-Дыр и Рита Шито-Крыто отсекли Фетюк-агу от Гоярына, но
Фетюк-ага, ловко нырнув вниз, перебросил обездвиживающий мяч Лукум-Рахиту. Таня
устремилась за Рахитом, одновременно случайно заметив, что Рамапапа и
полузащитник Люлидури не принимают участия в игре, а что-то нашептывают своему
дракону. Это показалось ей подозрительным, и она решила не спускать с дракона
глаз.
Плевуга кругами поднялся под самый купол и,
раскинув кожистые крылья, стал втягивать воздух, на глазах раздуваясь до
невероятных размеров. Большая часть команды Тибидохса, вовлеченная в борьбу за
оставшиеся мячи, не заметила этого странного маневра. Таня закричала, пытаясь
предупредить хотя бы кого-то, но её голос снесло ветром, А ещё секунду спустя
индийский дракон стал изрыгать короткие струи пламени, Это были даже не струи,
а мощные и меткие огненные плевки. Один из них почти лизнул полировку её
контрабаса, но Таня сумела увернуться. Зато другим повезло куда как меньше.
– Вы видели это внезапное и подлое
нападение? Без предупреждения, без объявления огнеметания! – заволновался
Баб-Ягун. – Гробыня Склепова получает серьезный ожог ноги. Не помогла даже
упырья желчь. Бак её пылесоса пробит и с чадом выбрасывает русалочью чешую и
перхоть барабашек. Неизвестно, сколько времени «Свин-спортаж» сможет
продержаться без дозаправки.
Еще хуже обстоят дела у Кузи Тузикова. Его
реактивный веник пылает, но Кузя героически отказывается воспользоваться
платком-парашютом. Отважный Тузик-Кузик – тьфу ты... Кузик-Тузик... тьфу ты ещё
раз... прости, Пузик-Кузик... я путаюсь от волнения... надеется сбить
огонь встречным потоком воздуха. Бесполезно! От воздуха пламя только
разгорается. Уже у самой земли Тузиков скатывается с веника и замирает на песке
лицом вниз. К нему бросаются санитары, но Кузя поднимается сам. Кажется, ему
удалось произнести ускоренное тормозящее заклинание «Чебурыхнус парашютис
форте». Эй, эй, почему мой пылесос тормозит! Я не собирался выбрасывать искру!
Я только воспроизвел, как это звучит!
Огненные плевки, ещё совсем недавно градом
прошивавшие все драконбольное поле Тибидохса, наконец прекратились. Индийский
дракон сдулся. Снизившись, он набирался сил для нового огнеметания.
Воспользовавшись этим, Жора Жикин и Рита
Шито-Крыто попытались пробиться к Плевуге с пятиочковым перцовым мячом. Жикин
легко обошел двух защитников гандхарв на своей скоростной швабре и стал не
очень уверенно разворачиваться, уходя от удара драконьим хвостом.
Таня, страховавшая Жикина сверху, внезапно
обратила внимание на то, что Фетюк-ага вдруг завис в воздухе и стал, ухмыляясь,
тренькать на своей лютне. Пропеллер на Жориной швабре заработал с перебоями, а
потом вдруг замер. Случалось, он глох и прежде, но не так внезапно. Жикин
бестолково замахал руками и стал падать. Таня бросилась к нему, но её опередила
Рита Шито-Крыто, которой Жора, повисая на платке-парашюте, перебросил перцовый
мяч.
Не снижая скорости, Шито-Крыто погнала гитару
с прицепом наперерез Плевуге. Пасть у индийского дракона была плотно закрыта, и
Рита стала дразняще носиться у него перед носом, вызывая Плевугу на
огнеметание. Это был риск, но риск оправданный. Другой возможности забросить
мяч все равно не существовало.
Сообразив, что хвостом такую быструю цель не
достать, Плевуга распахнул пасть и стал раздраженно втягивать воздух. Его
маленькие глазки рассчитывали расстояние до цели, а сам дракон тем временем,
казалось, прикидывал, что он больше любит: шашлык, гриль или бифштекс с кровью.
– Давай, Ритка, давай! Покажи им, где
драконы ночуют! – азартно вопил Баб-Ягун, устремляясь к ним.
Трибуны забурлили. Гандхарвы-болельщики
хлопали крыльями и производили оглушительный гомон, как сотни сварливых чаек.
Ванька Валялкин, почти не жуя, торопливо заглатывал котлеты и соленые огурцы,
сыпавшиеся из его скатерти-самобранки. Ванька всегда ел, когда переживал, а
теперь он переживал просто чудовищно.
– Да что же это! Почему она не бросает!
Бросай!
Азартный Тарарах подскакивал на месте и
потрясал пудовыми кулаками, что очень не нравилось шипящим змеям, в которые
незаметно от хозяйки превратились волосы Медузии.
Соловей О. Разбойник и тренер гандхарв
Кашавара что-то кричали игрокам своих команд, но их голоса пропадали в общем
гуле. Тогда, потеряв терпение, Соловей по-разбойному свистнул в два пальца. По
полю пронесся смерч в форме песчаной змейки. Один из джиннов-арбитров,
подыгрывающий гандхарвам, был буквально сметен и найден лишь много дней спустя
– ошалевший и глухой на одно ухо.
Даже суровый завуч Тибидохса Поклеп Поклепыч –
и тот, явно не отдавая отчета, что делает, схватил свою русалку за хвост,
который она предусмотрительно высунула из бочки, и принялся обмахиваться им как
веером.
Русалка захихикала и игриво брызнула в него
водой. Зубодериха брезгливо поправила очки и отодвинулась: её мутило от запаха
сырой рыбы.
– Наглость какая! С каких это пор нежить
пускают на матчи? – пробурчала она вполголоса.
Уклонившись от огненной струи, Рита Шито-Крыто
размахнулась для верного броска. Неожиданно снизу, из-под драконьего брюха,
вынырнул Люлидури и ловко вырвал мяч у неё из рук. Потоком воздуха от его
крыльев гитару с прицепом закружило. Гитара утратила управление и – оказалась у
Плевуги в пасти.
