Мы снова свернули направо и пошли обратно к станции параллельно железнодорожным путям. Пару минут мы молча шли по узким улицам, с обеих сторон застроенным складами. Симмондс глубоко задумался. Над нами прогрохотал товарняк, будя обитателей юго-западной части Лондона. Какого дьявола ему было так важно знать, сколько всего копий, и наложить на них на все руки?
— Поверьте, — я попытался перекричать шум состава, — в этом смысле у меня все под контролем. Хватит с меня проколов. Вам известно не хуже меня, что я обязан прикрывать всех, включая вас.
— Да, конечно, но я должен контролировать всю информацию. Даже если ее у тебя нет. Слишком рискованно.
Выходила какая-то глупость.
— Я понимаю. Но что, если вас прихлопнут? Кто еще подтвердит мои слова? Дело ведь не только в американской коррупции, разве вы не понимаете? Гибралтар был подставой. Это касается нас.
Симмондс медленно кивнул.
— Кое-что остается для меня загадкой, — сказал я. — Зачем на инструктаже нам сказали, что бомба взрывается дистанционно? Как вышло, что все было досконально известно про взрыватель, но никто и понятия не имел, что никакой бомбы нет?
Симмондс ничего не ответил.
Теперь все получалось складно.
Вот черт.
Меня словно опять съездили по затылку огнетушителем. Почему я не подумал об этом раньше? Грохот товарняка удалялся. Вокруг по-прежнему была предрассветная тишина.
— Но вам ведь все это известно, разве нет?
Молчание. Симмондс продолжал вышагивать все так же ровно.
Кто на инструктаже говорил нам, что гибралтарскую бомбу будут взрывать с помощью устройства дистанционного контроля? Симмондс, который руководил штабом операции, чтобы предусмотреть все подробности. Какого черта я не подумал об этом раньше?
Я остановился как вкопанный. Симмондс продолжал идти вперед.
— Так… Значит, это затея не только американцев и ВИРА? А нечто гораздо более крупное. И вы в этом участвуете, да?
Задние арки носили несколько более промышленный характер, чем располагающиеся спереди торговые точки: тут были авторемонтные мастерские, производились сварочные работы и хранились запчасти, здесь же находилось большинство принадлежавших компаниям фургонов, которые на ночь парковали снаружи. Слева, метрах в двадцати, виднелась лужайка, принадлежавшая муниципальному совету, за ней высились многоквартирные дома. Повсюду вокруг стояли металлические контейнеры с отходами и мусороуборочные машины с желтыми фонарями на крышах.
Симмондс повернулся и сделал шесть разделявших нас шагов. Впервые мы посмотрели друг другу в глаза.
— Ник, думаю, тебе следует кое-что уразуметь. Ты передашь мне всю информацию. Слышишь? Всю. Мы не можем допустить, чтобы остальные копии попали в свободный оборот.
Выражение лица у него было такое же, как у гроссмейстера, собирающегося сделать решающий ход. Написанные на моем лице шок и ужас разглядеть было нетрудно.
— Мы не обязаны придерживаться решения американцев убить тебя, но ты, несомненно, будешь убит, если вынудишь нас это сделать.
— Нас?
— Это куда более крупная игра, чем ты думаешь, Ник. Ты человек умный и должен понимать коммерческие и политические последствия перемирия. Ты даже не представляешь, что начнется, если предать гласности то, что записано на этих дискетах. Кеву и его семье здорово не повезло, согласен. Когда он рассказал мне, что́ раскопал, я попытался внушить моим американским коллегам, что можно обойтись и помягче.
Так вот почему меня так внезапно отозвали из Штатов. После разговора с Кевом Симмондс хотел, чтобы я убрался оттуда, и поскорее. Он не хотел, чтобы я говорил с Кевом или помешал его убийству.
Я подумал о Келли. Хоть она в безопасности.
Симмондс словно читал мои мысли.
— Если ты предпочтешь скрыть от меня всю информацию, мы убьем ребенка. А потом и тебя… когда вытянем все, что нам нужно. Не будь наивным, Ник. Мы с тобой так похожи. Речь не об эмоциях, это бизнес, понимаешь, Ник, бизнес. — Он посмотрел на меня, как отец на непокорного сына. — У тебя и в самом деле нет выбора.
Я не хотел сдаваться. Вполне вероятно, Симмондс берет меня на пушку.
— Кстати, Эван шлет привет и говорит, что ему удалось достать телевизор для спальни девочки. Поверь мне, Ник, Эван убьет ее. Ему больше нравятся финансовые блага.
Я медленно, не веря, покачал головой.
— А ты вспомни. Кто первый вступил в контакт?
Он был прав, это Эван. Симмондс руководил, Эван нажимал на спусковой крючок. Но я по-прежнему не хотел смириться с этой мыслью.
Симмондс расстегнул верхнюю пуговицу пиджака и достал из внутреннего кармана мобильник.
— Пусть Эван сам объяснит; он, так или иначе, ждал звонка, только позже.
Он включил телефон и подождал, пока можно будет ввести свой номер. Потом улыбнулся и перевел глаза на экран.
— Вот как американцы тебя нашли. Люди думают, что отследить человека можно только тогда, когда телефоном пользуются. Это не так. Пока телефоны включены, они служат миниатюрными отслеживающими устройствами, даже если по ним или на них не звонят. По сути, это одна из форм электронного слежения. Мы считаем телефоны чертовски полезными.
Он набрал свой номер, заверещали позывные.
— Между прочим, после того как ты заставил их оступиться в Лортоне, нам оставалось только одно: позволить тебе вернуться сюда. Я должен был узнать, что́ ты раскопал. И еще я так рад, что твое лечение от рака прошло успешно.
Черт! С самого начала Симмондс даже не упомянул о моей бритой голове. Потому что уже знал. Но каков Эван! Сознательный — упомянул даже о такой мелочи. Меня затошнило при мысли о том, что он использует свои навыки против меня.
Симмондс улыбнулся. Он понимал, что я у него в руках.
— Повторяю, Ник. Мне действительно нужны все дискеты. Ты ведь знаешь, что ребенку будет очень больно; не то чтобы мы испытывали от этого удовольствие, но на кону так много.
Мне страшно хотелось, чтобы он дозвонился до Эвана. Я желал поговорить с ним, желал услышать от него, что все это блеф. Но в глубине души понимал, что это не так.
Симмондс почти закончил набирать номер.
Выбора у меня не было. Я не мог рисковать Келли. Симмондсу не удастся позвонить.
Согнув в локте правую руку, я нанес ему мощный удар, пришедшийся в переносицу. Раздался глухой треск сломанной кости, и Симмондс рухнул со сдавленным стоном. Пока он корчился на земле, я ударом ноги отправил его портфель под мусороуборочный грузовик. Вцепился в телефон левой рукой, а правой сжал ему глотку под кадыком.
Потом оглянулся по сторонам. Нас было слишком хорошо видно, а на то, чтобы исполнить задуманное, мне потребуется несколько минут. Пятясь и шаркая, я заволок Симмондса в просвет между двух грузовиков и опустился на колени, постоянно пытаясь вырвать у него телефон. Симмондс бился и размахивал руками, стараясь дотянуться до моего лица.
