Официантка подошла взять заказ на напитки.
— Две кока-колы, пожалуйста, — сказал я, — и, если можно, я бы хотел сделать заказ прямо сейчас. Принесите нам, пожалуйста, девятидюймовую пиццу.
Келли посмотрела на официантку:
— И побольше грибов, можно?
Я кивнул, и официантка удалилась.
Келли улыбнулась:
— Я точь-в-точь как мама. Мы обе любим побольше грибов. Папа говорит, что мы, наверно, лесовики!
Она снова улыбнулась, ожидая реакции.
— Вот как здорово, — ответил я.
Этот разговор требовалось пресечь в самом начале.
Келли присосалась к своей коле, явно наслаждаясь зрелищем живых людей.
Пат появился рано; на нем была одежда, которую нельзя было не заметить. Либо это было преднамеренно, либо подонок совсем не изменился. Когда он проходил мимо, подо мной, что-то в нем показалась мне не так. Он шел, слегка пошатываясь, и я понимал, что это не потому, что он перебрал пива. Я опасался худшего.
Я внимательно огляделся, прикрывая его задницу, чтобы обезопасить собственную.
На это ушло минут пять, после чего я встал и сказал Келли:
— Мне нужно в туалет. Скоро вернусь.
Выходя, я попросил официантку присмотреть за Келли и нашими мешками.
Другие двери вывели меня в основной зал. Тут было не протолкнуться; создавалось впечатление, что половина Соединенных Штатов решила переехать с места на место. Даже система кондиционирования ощущала перегрузку: сочетание жары и влаги, исходящих от людских тел, делало станцию похожей на оранжерею. Я присоединился к плотной толпе, медленно шаркая поднимавшейся наверх.
Пат стоял в очереди за кофе, перед ним было три-четыре человека. Наигранно бодрым шагом я подошел к нему и от всего сердца хлопнул по спине.
— Пат! А ты как здесь?
Широко улыбнувшись в ответ на мою широкую улыбку, он сказал:
— Я тут кое с кем встречаюсь.
Зрачки у него были как блюдца.
— Я тоже. Найдется время для Микки Ди?
— Почему бы и нет?
Мы прошли через кафе, оставили позади ряд автоматических дверей с указателем «выход» и поднялись на эскалаторе к многоярусной автостоянке.
Пат стоял на пару ступенек выше меня.
— Что такое, черт возьми, Микки Ди? — удивленно воззрился он на меня.
— «Макдоналдс», — ответил я так, словно это должно было быть ему известно. Но и то сказать: не ему же приходилось круглые сутки возиться с семилетним ребенком. — Давай, дружище, твой номер!
Пат исполнил несколько движений из репертуара Майкла Джексона.
Теперь мы приближались к автобусной станции.
— Если что-нибудь стрясется, — сказал я, — то я пойду к автобусам и сверну направо к выходу.
— Отлично. Никаких проблем! — Голос Пата звучал, как обычно, но видок был еще тот.
Машины стояли двумя этажами выше. Мы поднялись по бетонной лестнице и остановились на первом этаже, откуда просматривался путь, по которому мы пришли.
У меня не было времени на пустой треп.
— Послушай меня внимательно, дружище. Вот список, который я не хотел читать тебе внизу. Мне нужен полный набор. И вот еще что: как там насчет денег?
Пат уже просматривал записную книжечку, которую я ему дал. Либо он был поражен содержанием прочитанного, либо не мог сосредоточиться. Не глядя на меня, он сказал:
— Я достал для тебя немного денег сегодня. Но, черт возьми, большую часть придется угробить на эту штуковину. Возможно, мне удастся достать еще — завтра или послезавтра. Твою мать, — добавил он, покачав головой, — когда тебе все это нужно?
Потом он вдруг стал хихикать, будто припомнил какую-то смешную историю и собирался рассказать ее мне.
— Разумеется, сегодня, да? Ты хоть понимаешь, за что взялся?
Я повернул голову, чтобы перехватить его взгляд. Хихиканье перешло в смех, пока Пат не увидел, насколько я серьезен. Он прокашлялся и постарался собраться:
— Сделаю все, что смогу, дружище. Посмотрим, что удастся достать из этого списка.
— Я чертовски ценю все, что ты делаешь для меня, Пат, — сказал я. — Не бросай меня. Мне правда нужна твоя помощь. — Я надеялся, что безотлагательность дела заставит его прийти в себя. Я стоял, по-прежнему не сводя глаз с лестницы. — Вот тут еще, сзади, — я специально открыл страничку, чтобы убедиться, что он видит, — так, дописал кое-что. Мне это нужно сегодня к половине двенадцатого.
Пат смотрел в мою книжку. Я нагнулся и повернул его голову так, чтобы снова поймать его взгляд.
— Сегодня в одиннадцать, дружище. В одиннадцать, договорились?
Я знал Пата достаточно хорошо, чтобы не сомневаться: он знает, насколько все это серьезно. Он понимал, что я круто прокололся, и изо всех сил старался сообразить, что я говорю.
Теперь я был доволен, что догадался изложить ему подробности письменно. Он посмотрел на меня так, словно просил, чтобы я ему помог.
— Какая у тебя машина? — поинтересовался я.
— Красный «мустанг». — Он приблизил свое лицо вплотную к моему. — Красней, чем яйца у сатаны!
Собственная шутка так понравилась ему, что он не смог сдержать смеха.
— Оставишь вон там. — Я указал место позади вокзала.
— Тогда сегодня вечером увидимся.
Пат улыбнулся, уходя. Приглядевшись, я заметил, что его слегка кренит влево.
Я подождал, проверил, нет ли за ним «хвоста», а затем пошел дальше, к парковке, изображая, что направляюсь к своей машине. Оттуда, повернув обратно, я прошел в кафе.
Потом вернулся в ресторан, постоял, огляделся. Келли все еще воевала с пиццей.
— Сто лет тебя ждать! — промямлила она с полным ртом грибов.
— Да у них там туалетная бумага кончилась, — рассмеялся я, присоединяясь к ней.
Что-то быстренько сообразив, она тоже расхохоталась.
22
Как только мы вернулись, я включил телевизор для Келли и свалил свои покупки на кровать. Она поинтересовалась, что я делаю.
— Просто помогаю Пату. Он попросил меня кое-что сделать. Можешь смотреть телевизор, если хочешь. Проголодалась?
— Нет.
Она была права: после пиццы величиной с противотанковую мину это был глупый вопрос.
Я взял большие кварцевые кухонные часы в красно-белой рамке и уселся в кресло у окна. И начал разламывать раму, пока в руках у меня не остался циферблат со стрелками и кварцевым механизмом за ним. Очень аккуратно его отогнув, я стал отламывать циферблат. Когда оставался примерно дюйм зазубренных останков вокруг стрелок, я наконец оторвал часовую и секундную стрелки. Теперь осталась только минутная. Я вставил новую батарейку.
