Я очень сильно сомневался, что Большому Алю известно о событиях на севере. Он наверняка не знал Кева.
Все еще нагнувшись и задержав руку Келли в своей чуть дольше, чем следовало бы, Большой Аль сказал:
— Тут здорово. У нас есть «Морской мир» и Диснейленд — все, чтобы порадовать маленькую леди. Это Солнечный штат!
Он выпрямился и продолжил с легкой одышкой:
— Куда пойдем? — И с надеждой показал вдоль Мейн-стрит. — К пирсу? Попробуем креветок?
Я отрицательно покачал головой:
— Нет, вернемся в отель. Все материалы у меня там, и я хочу, чтобы ты взглянул. Иди за мной.
Я взял Келли за руку, Большой Аль шел справа. По дороге у нас завязался небольшой разговор о том, как замечательно увидеться снова, но он прекрасно понимал, что встреча не случайна, — и ему это нравилось. Он удалился от подобного рода дел, совсем как Аль и Боб.
Мы свернули направо, затем, дойдя до первого же угла, налево — путь вел к стоянке за магазинами. Я посмотрел на Келли, кивнул, давая понять, чтобы она делала вид, что все замечательно, и выпустил ее руку. Большой Аль все еще ковылял сзади. Обеими руками я схватил его за левое предплечье и, использовав его собственную инерцию, развернул к стене. Он шмякнулся об нее так, что его даже отбросило назад. Я втолкнул его в дверь запасного выхода ресторана.
— Полегче, полегче. — Большой Аль перешел на шепот. Он понимал расклад.
Достаточно было взглянуть на него, чтобы стало ясно: он не может спрятать под одеждой даже игральной карты, не говоря уже об оружии, — так туго ткань обтягивала его тело. Однако я провел ладонью по его спине, на случай если он припрятал что-нибудь за поясницей; естественный изгиб превращает поясницу в замечательный тайник, а Большой Аль весь состоял из извилин. Я продолжал прощупывать его.
Он посмотрел на Келли, которая наблюдала за этой процедурой, и подмигнул ей:
— Думаю, ты не раз видела, как он это проделывает?
— Мой папа тоже это делает — там, на небе.
— Ах, вот как? Умница, умница.
Большой Аль посмотрел на Келли, стараясь ее раскусить.
Затем настал миг, которым он, наверное, наслаждался больше всего, — когда я провел рукой по его обтянутым брюками ногам. Потом я еще раз тщательно проверил его туловище.
— Знаешь, теперь мне придется заглянуть в твой чемоданчик, — сказал я. — Ты не против?
— О да, конечно.
Большой Аль открыл его сам; в чемоданчике я обнаружил две сигары в упаковке и все его рабочие принадлежности: дискеты, резервный дисковод, провода, — словом, всякое дерьмо. Я быстро ощупал чемоданчик — нет ли второго дна.
Я был рад. Большой Аль тоже. По всей видимости, это было для него довольно-таки тяжким испытанием.
— Порядок, пошли, — сказал я.
— Давай захватим по пути мороженого, — предложил Большой Аль.
Мы поймали такси. Я и Келли уселись сзади, Большой Аль втиснулся на переднее пассажирское сиденье, поставив на чемоданчик двухпинтовую банку «Бена и Джерри».
[57]
Приехав в гостиницу, мы прошли в номер. Большой Аль взволнованно жестикулировал: вероятно, ему казалось, что вернулись старые дни — кругом шпионы, подставы, а дешевый вид номера подействовал на него и вовсе пьяняще. Он поставил чемоданчик на кровать, открыл и стал вытаскивать из него свои штучки-дрючки.
— Ну, как на службе — преуспел? — закинул он удочку.
Я не ответил.
Мы с Келли сели на кровать; делать нам было особенно нечего — только следить за происходящим. Впрочем, Келли, похоже, все это начинало интересовать.
— У вас есть какие-нибудь игры? — спросила она.
Я думал, де Сабатино посмотрит на нее с отвращением: мол, я специалист, какие еще игры?! Но этого не случилось.
— О, загружается! — сказал он. — Может, если останется время, сможем посидеть и поиграть. Какие игры тебе нравятся?
И тут они понесли какую-то тарабарщину насчет землетрясений и третьего измерения.
[58]
Я решительно прервал их разговоры, сказав:
— Ну, так что поделываешь? Удалось подняться?
— Просто учу людей, как обращаться с этими штуками. — Он указал на ноутбук. — Еще делаю кое-какую работенку для парочки местных частных сыщиков — взламываю банковские счета, словом, всякое такое. Разные темные делишки, но как раз для меня, мне же нельзя высовываться.
Почти задыхаясь и глядя на выбор одежды Большого Аля, я с отвращением подумал о том, каким представляется ему высшее общество.
Не получив ответа на свой первоначальный вопрос, он почувствовал, что вынужден как-то заполнить паузу.
— Все-таки удалось заныкать несколько сотен, — сказал он со смешком. — Для перемещенного лица не так уж и плохо!
Он крутился возле ноутбука, присоединяя к нему разные детальки и проводки. Я ему не мешал.
— А как насчет тебя? — снова попробовал он. — Все то же?
— Да, все то же, что и прежде. Помаленьку, полегоньку.
Сидя за столом спиной ко мне, Большой Аль постепенно сосредоточивался на ноутбуке.
— Что значит — помаленьку? Пришпиониваешь? Твое словцо.
— Да, есть.
— И сейчас, значит, на задании?
— Да, на задании.
— Вот врунишка! — рассмеялся Большой Аль. Потом посмотрел на Келли и сказал: — Упс! Французский в школе проходишь? — Затем, повернувшись ко мне, продолжал: — Будь ты на задании, не стал бы искать таких, как я, нашел бы кого-нибудь другого. Так что не надо Большому Алю мозги пудрить!
Он посмотрел на Келли и сказал: «Frungais!»
[59]
Потом снова перевел взгляд на меня и спросил: «Все еще женат?»
На мониторе появилась картинка Windows'95 и прозвенели позывные компании «Майкрософт».
— Развелся года три назад, — ответил я. — Работы невпроворот. Ничего о ней не слышал уже года два. Думаю, живет где-нибудь в Шотландии или тех краях, не знаю.
Внезапно я понял, что Келли ловит буквально каждое слово.
— Совсем как я, — подмигнул ей Большой Аль, — молодой, свободный и холостой! Да, такие дела!
Большой Аль действительно являл собой одно из самых плачевных творений природы; возможно, я был ближе всего к нему и поэтому он считал меня другом.
На площадке раздался тяжелый рэперский бас. Я слышал невнятные голоса мальчишек, которым вторили женские. Похоже, они все ж таки подцепили группу поддержки.
