– Кем вы служили и где? – спросил его Федор.
Неожиданная мысль пришла ему в голову. «Милка со мной разговаривает по Интернету и телефону – значит, местоположение ее узилища можно засечь! Особо далеко ее увезти не могли. Моя любовь находится где-то в пределах страны! Сейчас приду в гостиницу и свяжусь с ней по телефону, а там и до определения места ее заточения недолго. Ребята минут за десять определят нахождение абонента!»
Набычившись, начальник охраны зло посмотрел на Федора, но отвечать не спешил.
– Расскажи о своем боевом пути! – предложил Седой.
«Как все невысокие люди, начальник охраны имеет комплекс неполноценности. Значит, будет постоянно доказывать, что он самый лучший, умный и талантливый. Мужик он, конечно, крепкий, но против нас не тянет. Подготовка у морпехов на порядок, а то и на два ниже, чем у «тюленей». На этой струнке и попробуем сыграть», – решил Федор, внимательно рассматривая широкое красное лицо бывшего морпеха.
– Начинал службу на Балтийском флоте, в дивизионе береговой охраны, потом перевели в Каспийскую флотилию, где дослужился до капитан-лейтенанта. После демобилизации переехал в республику, где вот уже пять лет исполняю обязанности начальника службы охраны, – коротко сказал Крепыш, как его окрестил Федор.
«У морпехов армейские звания, а Крепыш присвоил себе капитан-лейтенанта – первый прокол. Мужику явно за сорок, а он только капитан-лейтенант – второй прокол. Либо Крепыш прилично «залетел», что, судя по его носу с синими прожилками, весьма вероятно. Поддает мужик крепко! Да и не говорят «демобилизация» – слишком длинно! Обычно все говорят «дембель». Третий прокол!» – мысленно оценил Федор нового сопровождающего.
– Сегодня переедете в тренировочный лагерь КГБ на окраине столицы. Оставаться в городе вам опасно. Побудете там две-три недели, пока готовятся документы, а заодно войдете в форму, а то вы жирком заросли! – жестко сказал Делавери, а глаза Крепыша радостно сверкнули.
– Только одно условие, – поднял вверх руку Федор.
– Никаких условий! – отрезал Крепыш, направляясь к выходной двери.
– Нам нужно специальное питание. Обычное армейское питание для водолазов не подходит, – лениво сказал Федор, делая нажим на последних словах.
– Будете есть то, что вам дадут, – бросил Крепыш, берясь за ручку двери.
– Тогда и под воду пойдешь сам! – не остался в долгу Зуб.
– Вы отказываетесь спуститься под воду? Тогда для чего вы приехали? – теперь уже удивился Седой.
– Водолазам положено специальное питание, которое исключает прием газообразующих продуктов типа капусты, гороха и тэ пэ, – негромко сказал Федор, вставая.
– Что же вам можно есть? – недоуменно спросил Крепыш, делая шаг назад.
– Мясо, много мяса, желательно с кровью, но проверенное. И пять раз в день, – жестко сказал Федор.
– С питанием определимся, но придется решить еще два вопроса, которые не могут ждать, – твердо сказал Делавери, глазами указывая Крепышу на дверь.
– Я заберу ваши вещи из гостиницы и буду ждать снаружи на «Ниссане-Патрол»! – сказал Крепыш, закрывая за собой дверь кабинета.
Глава шестая
Едва за бывшим морпехом закрылась дверь, как Седой сделал приглашающий жест.
Не дожидаясь, пока Сом усядется, Делавери начал рассказывать:
– Район предполагаемого падения вертолета определен точно. Найден маршрутный лист вертолета и опрошены очевидцы, которые с точностью до километра показывают, где именно упала вертушка. Правда, есть одно «но»…
Делавери сделал театральную паузу, и именно в этот момент Зуб, бесцельно слонявшийся по кабинету, приложил палец к губам, кивнув в сторону подоконника. В левой руке он держал толстую шариковую ручку, торец которой теперь горел ярко-красным цветом.
Седой, надо отдать ему должное, моментально сообразил, что к чему, и, встав, громко сказал:
– Давайте пойдем ко мне в комнату отдыха и выпьем по рюмочке коньяка за успешное начало нашего предприятия! Очень голова болит…
– В этом случае коньяк можно рассматривать как лекарство, которое расширяет кровеносные сосуды! – бодро сказал Федор, демонстрируя истинную радость человека, любящего выпить.
– Это мы завсегда готовы, – сразу согласился Зуб.
Дубовая панель в торце кабинета, повинуясь легкому нажатию на узорчатый завиток, пошла в сторону, открывая темный проход.
– Опять лампочка перегорела, – огорченно сказал Седой, включая маленький электрический фонарик.
Зуб, повинуясь приглашающему жесту хозяина, первым вошел в комнату отдыха, держа ручку-индикатор.
Прекрасно понимая, что столь долгое молчание обязательно вызовет подозрение у операторов прослушки, Федор тоном капризной, избалованной дамочки спросил, специально растягивая слова:
– Коньяк-то хоть настоящий?
– Мы все воспитаны в советских традициях. Поэтому коньяк будем пить армянский, – нарочито громко возвестил Седой, заходя в комнату отдыха.
Широкие кожаные диваны вдоль трех стен навевали мысли о чем-то фривольном. Хозяин, подойдя к стене, уже вернулся, держа три пузатых бокала и длинную бутылку.
Зуб забрал у него бокалы и, открутив металлическую крышку, ловко разлил золотистую жидкость.
– Теперь продолжим беседу! – жестко сказал Седой, отпивая маленький глоток коньяка. – Водолазное оборудование и приборы для поисковых работ доставят прямо на наш буксир. Так что поедете вы налегке, как туристы, через неделю. Сначала на поезде до станции Нурати, а потом кораблем прямо до берега моря, где и пересядете на буксир. Мы планировали послать с вами моего первого помощника госпожу Сарьян, но она внезапно исчезла.
– Такое впечатление, что почти о каждом вашем шаге знает кто-то весьма могущественный и влиятельный! – задумчиво сказал Федор, вертя в руках бокал.
– Вот поэтому я и принял решение отправить вас в военный лагерь по переподготовке офицеров спецназа. Охрана там очень серьезная, и вы будете в полной безопасности! Мне контейнер нужен как воздух!
– А что случилось с госпожой Сарьян? – как можно небрежнее спросил Федор, глотнув коньяка, но совершенно не замечая его вкуса.
– Людмила Сарьян попросту исчезла, и пока никаких сведений мы о ней не имеем!
– Как вы залегендировали наше пребывание в военном лагере? – спросил до сих пор хранивший молчание Зуб.
– Совсем забыл!
Подойдя к бару, Седой достал пластиковый пакет и одним движением кисти метко кинул его Федору, чем вызвал уважительный взгляд Зуба. Федор двумя пальцами поймал пакет и медленно положил его на столик.
Отстегнув клапан, вытащил две стопки документов. Развернув одну, обнаружил местный заграничный паспорт, куда было вложено офицерское удостоверение, на котором красовался его собственный образ в форме полковника. С аналогичного удостоверения смотрела физиономия Зуба в погонах подполковника.
