– Половину денег вперед, – потребовал Зуб, открывая правый глаз.
Федор невольно усмехнулся. Розыгрыш Рейджа проходил в лучших флотских традициях. Зуб, у которого было полтора баула денег, торговался из-за десяти тысяч долларов, как последняя торговка.
Скользнув в воду, Федор передернул плечами, но не стал надевать гидрокостюм, справедливо рассудив, что подводных охотников местная рыба видит первый и последний раз в жизни.
Большой сазан, увидев Федора, отплыл на пару метров, но кормиться не перестал и только настороженно смотрел на нового обитателя протоки. Огромный сом, подняв заросшую буграми голову, снова опустил ее в ил.
«И я для тебя слишком большой, и ты для меня тоже!» – только и успел подумать Федор, как стремительное серебристое тело попыталось проскользнуть мимо. Резкий выпад – и лезвие ножа до самой рукоятки вошло в брюхо рыбе, которая явно не ожидала такого вероломства.
Не довольствуясь этим, Федор другой рукой схватил рыбу за жабры, вонзив туда пальцы. Резкий рывок вверх – и рыба шлепнулась в катер.
– Хватит одной или еще поймать? – спросил Федор, глядя, как Рейдж двумя руками пытается удержать серебристое тело.
– Стукни ее по голове! – посоветовал Зуб.
Справедливо посчитав, что метровой рыбины им на обед хватит, Федор подтянулся и легко скользнул в катер.
– Как у вас все просто получается! Захотели ограбить магазин? Ограбили! Захотели найти документы в резиденции, полной боевиков? Двадцать минут работы, и документы стоимостью полтора миллиарда долларов у меня! Я мог бы подумать, что все это специально подстроено, если бы не рыба…
– Да нам просто везет! Может человеку один раз в жизни повезти? – с самым простецким видом спросил Федор, для наглядности разведя руками.
– Ну не может обычный человек поймать практически голыми руками усача! Не может и не должен! – махнул рукой Рейдж и уставился на Зуба, который, кончив обжаривать кофейные зерна, теперь аккуратно ссыпал их в кофемолку. Зажав ее между колен, спецназовец начал медленно вращать ручку, блаженно жмурясь. По протоке поплыл изумительный аромат свежемолотого кофе.
Едва Федор с сознанием хорошо выполненного долга откинулся на спинку сиденья, как был вырван из состояния нирваны.
– Рыбу надо почистить и разделать! – наставительно сказал Зуб.
– У нас на судне есть кок, – заныл Федор, которому страшно не хотелось чистить даже такую благородную рыбу, как усач.
– Если нас поймает рыбнадзор, то тебе, как капитану, придется отвечать за браконьерство! Усач занесен в Красную книгу, – попробовал призвать к голосу рассудка Зуб.
– Местные аборигены за сто баксов готовы душу продать, – потянул носом Федор. – Сначала кофе, а потом грязная работа!
– Кто не работает, тот кофе не пьет! Сначала закупленная и оплаченная чашка божественного напитка нашему нанимателю, – провозгласил Зуб, наливая из турки чашечку кофе.
– Вы всем кофе даете? – спросил по-русски внезапно вынырнувший из камышовых зарослей абориген в зеленой засаленной форменной рубашке и таких же брюках, но с ухоженным винчестером в руках.
– Гость к столу – радость в доме! – сделал широкий жест Федор.
Абориген, при всем затрапезном виде, вызывал невольное уважение. Зуб моментально сориентировался и, налив чашечку кофе, левой рукой подал ее гостю, а правую прижал к сердцу.
Абориген, усевшись на нос, поставил винчестер у ноги и взял пластиковый стаканчик.
Покатав во рту, закатил глаза и расплылся в улыбке.
– Такой кофе плохие люди сделать не смогут! – убежденно сказал он, не сводя холодного взгляда с Федора.
– Я тоже хочу кофе! – попросил высокий тощий мужик, выходя с противоположной стороны протоки.
– Подгони катер и приходи! – сказал абориген и допил свой кофе.
Федор спиной чувствовал еще чей-то внимательный взгляд.
– Старший инспектор рыбоохраны Халилов! Документы у вас имеются? – жестко спросил абориген.
– Из сумки можно достать? – спросил Федор, продолжая сидеть в неглиже.
– Можно даже одеться! – зло сказал инспектор, который, несмотря на выпитый кофе, продолжал буравить всех подозрительным взглядом.
Надев джинсы и рубашку, Федор достал из бокового кармана удостоверение офицера и протянул его старшему инспектору.
– Прошу прощения за причиненные беспокойства, товарищ полковник! – сразу сменил тон охранитель рыбных запасов, переводя взгляд с Федора на Рейджа и Зуба.
– Эти со мной!
– У нас в ста метрах лагерь. Прошу на завтрак! – широко улыбнулся инспектор, рукой показывая направление.
Федор, ни слова не говоря, уселся на место рулевого, так как Зуб держал на коленях горячий кофейник. Проскочив вперед, он услышал:
– Право на борт!
Катер, проломив тонкую стену камышей, оказался в вытянутой бухте, по берегам сплошь заросшей огромными деревьями.
У деревянного пирса стояла синяя яхта тонн в сто водоизмещением, на которую шла активная погрузка длинных зеленых тюков с армейской маркировкой.
Пришвартовавшись рядом, Федор вопросительно посмотрел на инспектора.
Звонок мобильного телефона разом прервал размышления его.
– Ты не пишешь больше прекрасных писем, не шлешь стихов. Что-то случилось? – быстро спросила Мила.
– Дела, сплошные дела, – односложно ответил Федор, мучительно думая, как дальше быть.
– Ты не можешь разговаривать? Рядом посторонние люди?
– Да.
– Тогда коротко о моих делах. Мне дали последний срок для выплаты денег. Взять их мне неоткуда. Последний срок – три дня.
– Есть варианты! – коротко сказал Федор и поднял голову, глядя на стоящего на пирсе старшего инспектора. – Куда идет эта прекрасная яхта? – спросил он, легко выскакивая на пирс.
– На Каспий. Отплытие через час!
– Сколько ты хочешь за доставку нас туда?
– Тысячу долларов, – быстро ответил инспектор, облизав тонкие губы.
– Я предлагаю тебе пятьсот – за провоз нас и нашего катера до Каспия!
– По триста баксов с человека! – отрезал инспектор, почесав небритый подбородок.
– Расчет с капитаном яхты и провоз нашего катера вы берете на себя! – поставил в свою очередь условие Федор.
– Договорились! – радостно сказал инспектор, властно махнув рукой.
С яхты бегом спустился узкоглазый низенький казах в тельнике, шортах, но в фуражке со старым военно-морским крабом. Последовала длинная фраза на местном языке, после которой казах скривился, как будто съел ложку хины, но говорить ничего не стал, покорно склонив седую голову.
– Деньги вперед! – потребовал инспектор.
