– Выпейте еще чаю, а Ли пока подаст машину, – предложил китаец, благожелательно улыбаясь.
Поймав взгляд Вороха, брошенный на прислоненный к ограде мокик, китаец еще раз улыбнулся и негромко сказал:
– За мокик не волнуйтесь! Мы отгоним его к мадам Ирен.
Видя, что Клим молчит, китаец начал петь дифирамбы Ирен:
– Мадам такой замечательный доктор! Она всего два года живет на острове, а столько добра сделала людям! Моего младшего сынишку избавила от кожной экземы. Я только покупал лекарства, лечила доктор Ирен бесплатно! Я готов достать для друга госпожи Ирен хоть огнедышащего дракона!
Это высказывание с трудом далось даже такому отчаянному лицемеру, как китаец. Легкая судорога перекосила его лицо на левую сторону, показывая, каких трудов стоила ему последняя фраза.
– Наверное, лекарства дорогие? – спросил Клим, пристально глядя на китайца.
– Американские лекарства здесь на острове стоят безумно дорого, а на другую сторону острова нам ходить запрещено, – развел руками китаец.
– Детям надо помогать. Дети – цветы нашей жизни, – с пафосом выдал Клим, кладя на стол стодолларовую купюру.
– Старайтесь держаться подальше от друзей Ирен, – негромко сказал хозяин, опуская глаза вниз.
– Которые с темным цветом кожи и любят капроновые ремни? – уточнил Клим.
– Жизнь на острове только с виду легка и беззаботна. Многие рифы не видны при спокойном море, и только в самую сильную бурю вода обнажает острые камни, – туманно ответил китаец, открывая заднюю дверцу потрепанной «Тойоты Короллы».
– Я запомню ваши прекрасные слова…
…Включив правый поворот, «Тойота» плавно снизила скорость и мягко притерлась к барьеру напротив небольшого магазинчика, в витрине которого была выставлена мужская одежда. Здоровяк ростом свыше двух метров, одетый в просторный джинсовый костюм, стоял, подбоченясь, у самой дороги.
– Тебе придется подождать меня минут пятнадцать, – сказал пацану Клим и, захватив свою сумку, вышел из автомобиля.
Проходя мимо здоровяка, Клим поднял правую руку и щелкнул его по носу. Стеклянная дверь моментально открылась, и на пороге показался живописно одетый Гном. В костюме гаучо двухметровый детина, покрашенный в черный цвет, смотрелся комично. Вообще-то Гном, капитан второго ранга, был альбиносом, но сейчас с затемненной кожей, черными бровями и черными с проседью волосами, выглядывавшими из-под синей с яркими красными цветами банданой, он выглядел стопроцентным африканцем.
– Встретишь такого ночью, и Крюгер покажется Винни-Пухом, – по-русски приветствовал старого сослуживца Клим.
– Тебе бы, Скат, только позубоскалить! – пробубнил в спину Тролленок, названный так за свои далеко не человечьи размеры. Два метра двадцать сантиметров роста и вес сто шестьдесят килограммов явно приближали его к жителям гор.
Внутри магазинчик не поражал размерами, но все полки были плотно забиты пакетами с одеждой.
– Докладываю в телеграфном стиле, – вышел из подсобки справа среднего роста мужчина с облупленным носом. Его можно было принять за англичанина, долгое время прожившего в тропиках.
– Я не тороплю, Шар, но такси ждет и бабки капают, – сказал Клим, запрыгивая на столешницу высокого прилавка.
– Сегодня, как только стемнеет, мы, то есть первая группа, нападем на американскую базу. Нападение должно было произойти неделей позже, но пришел приказ перенести его на сегодняшний день, – попытался прокомментировать приказ Шар, но Клим резко оборвал говорившего:
– Короче, Склифосовский! Докладывай по существу.
Шар скорчил обиженную рожу, но дисциплинированно продолжил доклад:
– Вторая группа на полтора часа раньше штурмует местную тюрьму. Как только люди будут освобождены, приземлится вертолет и возьмет на борт вторую группу боевиков и заключенных.
На всякий случай мы заминировали здание полиции и казарму базы. Все бы ничего, но на второй половине острова стоит французский гарнизон, и как он себя поведет в случае нападения на американцев, я не знаю, – Шар потер голову ладонью.
В обычное время голова Шара была гладкой, как бильярдный шар, за что, собственно, капитан первого ранга Шаров и получил свое прозвище. Сейчас его голову украшал седой ежик, сквозь редкие волосы которого проглядывала лысина.
– Какая-то мутная операция, – покачал головой Клим, выкладывая из брезентовой сумки пистолет-пулемет «кольт 635», «микроузи» и пистолет «глок-18». Отложив в сторону «кольт», придвинул к себе «микроузи» и «глок». – Только почему один магазин? – спросил он, надевая прямо на черную майку, реквизированную у Ирен, кевларовую рубашку с длинным рукавом.
– Тебе дают две обоймы к «глоку», – сказал Шар, с сожалением выкладывая на прилавок вторую обойму.
– С чего так бедно? – скривился Клим, прилаживая под рубашку кобуру скрытого ношения для пистолета.
– Две обоймы пуль с гафнием мало? – Теперь пришла очередь удивляться Шару.
– Не знаю, я никогда с такими боеприпасами не работал, – сказал Клим, заметив возникшего за спиной Шара Малыша. Оказалось, что он благоразумно оставил девчонок у тетушки Эвелин в мотеле «Бабочка» и примчался сюда раньше командира. Увидев своего постоянного напарника, Клим почувствовал облегчение.
– Пуля с добавлением гафния пробивает не то что любой бронежилет, а практически любую броню. Патроны к «узи» тоже не простые: в каждый патрон добавлена американская взрывчатка «СИ-324». Это не пули, а миниатюрные гранаты, – пояснил Шар.
– У тебя людей много? – спросил Клим, складывая деньги в сумку, которую подал Малыш, пока не промолвивший ни одного слова.
– Десять своих, да еще три десятка полевых агентов подбросили, – ответил Шар, недоуменно подняв брови.
– А подрывник нормальный есть?
– Спрашиваешь!
«Подрывник в моем путешествии будет совершенно не лишним. Иду в неизвестность, а хороший напарник пригодится», – подумал Клим, засовывая в новую сумку портативную турбинку, найденную на французском катере.
– А я этого подрывника знаю? – уточнил он.
– А то, – хмыкнул Шар. – Это ж наш Колобок!
– О! Это дело! Классный парень… А документы прикрытия у него есть? – спросил Клим, вешая сумку на правое плечо.
– Польский паспорт моряка с въездной визой на остров, – ответил Шар, почему-то пряча глаза.
– Ну-ка, покажи, – приказал Клим, протягивая правую руку.
Расстегнув замок потертой кожаной сумки, Шар покопался в ней и достал замусоленный паспорт польского моряка. Документ был такой старый, что Клим побоялся, как бы он не рассыпался у него в руках.
– За неимением герцогини спят со служанкой, – констатировал Ворох, заворачивая документ в пластиковый файл, который был безжалостно вырван из папки, лежащей на столе.
