– Вы рисуете какое-нибудь не слишком весомое дело на этого русского, – палец Клима ткнул в Малыша, который, прислонившись к стенке, меланхолично чесал грудь, – и отправляете арестованного на остров Фолка. У него очень «приличный» вид для арестанта, который побывал в руках полиции. Сам я лечу на этот остров в качестве туриста.
– Не получится! Остров Фолка закрыт для посещения туристов. Там заповедник и военная американская лаборатория. На острове постоянно живет и занимается физической подготовкой целая рота морских пехотинцев США. Собственно говоря, на острове действуют законы Америки – вот поэтому позиция такого начальника полиции полностью устраивает американцев. АНБ даже доплачивают ежемесячно Стиву – двадцать тысяч долларов! Этому козлу даже не надо брать взятки! Деньги сами текут к нему в руки! – начал причитать комиссар.
Клим его прекрасно понимал. Как боевой пловец, прошедший очень хорошую подготовку и неоднократные переподготовки, Клим владел основами психологии и воздействия на солдат противника. Тем более что противником мог стать сегодняшний друг, соратник и даже отец-командир.
Комиссар действовал строго по программе увода противника от основной темы допроса.
«Ты, мужик, со спецслужбами тесно общаешься!» – сделал про себя вывод Клим.
– У моего коллеги одно только слабое место – женщины! – Комиссар поднял указательный палец вверх. Увидев заинтересованные лица Клима и Малыша, затоковал, как тетерев весной:
– Стив старый стал, а трахаться хочется, как молодому козлику, вот он и перешел на малолеток! Если подкинуть информацию в полицейское управление… – в этот момент комиссар сделал паузу.
– То Стива уберут, а тебя поставят на его место! – закончил недосказанную мысль Клим.
«Вопрос довольно любопытный! Заиметь на месте начальника полиции своего человека – весьма интересный поворот событий. Антей здорово обрадуется, если мы его завербуем! Клиент любит деньги больше жизни и с удовольствием пойдет на вербовку!» – прикинул Клим, поправляя пряжку старого потертого ремня: диктофон был включен с того момента, как они сели в этом злополучном аэропорту.
«Почему злополучном? Человек, которого надо вытащить, находится всего в двух часах полета от городка. Информация у них есть, да и неплохими соратниками, похоже, обзавелись!» – размышлял Клим, сохраняя на лице добродушную улыбку.
Пока все шло превосходно!
Только сейчас Клим вспомнил про Сида, который до сих пор парился в камере. Неизвестно, что с ним сделали сокамерники после того, как увели Клима с Малышом.
– У вас есть еще один арестованный, которого желательно выпустить вместе со мной, – закинул удочку Клим.
– Любого человека можно и посадить, и выпустить у меня на острове! – стукнул себя в грудь комиссар.
– Этого человека зовут Сид Мелоу… – едва Клим начал говорить, как физиономия у комиссара мгновенно поскучнела.
– Давайте сначала решим с вашим товарищем, а потом поговорим о следующих шагах, – сморщившись, как от зубной боли, сказал комиссар, нажимая кнопку на столе.
Буквально через секунду в кабинет ворвались трое громил. Прозвучала команда на незнакомом языке. Малыша моментально окружили, и на его запястьях защелкнулись наручники.
Несмотря на свой устрашающий вид, чернокожие полицейские держались с Малышом очень осторожно. Видимо, рассказы о его подвигах быстро распространились по полицейскому управлению.
Вслед уводящим Малыша полицейским прозвучала еще одна фраза.
«Жалко, что я не знаю этот туземный язык!» – подумал Клим.
В дверь коротко постучали.
– Войдите! – по-английски сказал комиссар.
Появился очередной полицейский. Ванкоуф строго взглянул на вошедшего.
Молодой чернокожий лейтенант с явной примесью белой крови был одет в длинные шорты и рубашку защитного цвета. Смотрел он на комиссара, как кролик на удава. Ванкоуф о чем-то спросил лейтенанта, требовательно подняв указательный палец вверх.
– Есть, сэр! – немного подумав, сказал лейтенант, круто развернулся и на хорошей скорости рванул из кабинета.
– Сейчас для вашего друга составят сопроводительные документы и вечером отправят на остров, – удовлетворенно потирая руки, сообщил комиссар.
– Что будем делать с моим приятелем Сидом? – спросил Клим, вставая со своего места.
– С этим Сидом возникли проблемы. Я не могу его просто так отпустить, – озабоченно сказал комиссар, теребя кончик носа.
– Неужели комиссар полиции не может вытащить из застенков полиции одного человека? – делано удивился Клим.
Клим понимал, что с его новоявленным приятелем не все так просто, но помочь сильно хотелось. Да и подспудно Клим чувствовал, что помощь богатого человека в этих диких местах может понадобиться.
– За Сида просили очень влиятельные люди, но выпустить его практически невозможно! – патетически воскликнул комиссар, картинно всплеснув руками.
Поняв, что комиссар снова уходит от разговора, Клим напрямую спросил:
– Сколько вы хотите за полное освобождение Сида?
– Очень сложное дело. Сид обвиняется по трем статьям, каждая из которых тянет на десять лет тюрьмы.
«Без местного аборигена нам не обойтись! Надо вытаскивать Сида из полиции, пока ему не помогли покинуть этот мир!» – решил Клим, вслух сказав:
– Все зависит от полноты налитого стакана!
– Не понял! – громко сказал комиссар, широко открыв глаза.
– Это обычное русское выражение! Оно означает только количество выпитого спиртного! – махнул рукой Клим, призывая не обращать внимания на вырвавшиеся у него слова.
Но Ванкоуф уже завелся. Вскочив из-за стола, он возмущенно вскинул руку, собираясь что-то сказать.
Но сказать ему Клим ничего не дал, резко спросив:
– Сколько?
– Чего сколько?
– Сколько вы хотите за освобождение Сида?
– Нельзя же так сразу! – попробовал возмутиться комиссар.
– Все можно – только осторожно!
– Вы очень рискуете!
– Кто не рискует – тот не пьет шампанского!
– Когда-нибудь вам не повезет! – попробовал остудить пыл Клима Ванкоуф.
– Если не повезет – можно и на собственной жене триппер поймать! – выдал Клим, гадая: когда же комиссару надоест играть в прятки и он наконец скажет, сколько будет стоить освобождение Сида.
– У вас какие-то странные шутки! – заметил комиссар, передернув плечами.
– Итак, сколько вы хотите получить за освобождение Сида? – напрямую спросил Клим.
– Понимаете, в его изоляции заинтересованы очень влиятельные люди. Имен я, естественно, не назову. Но люди действительно влиятельные и с большими связями.
