Горбун презрительно отмахнулся от Тани сухой
рукой. В тот же миг что-то словно толкнуло девочку в грудь. Она покачнулась и
упала на пол возле дивана, ощутив щекой мягкий ворс ковра. Недолеченная Дама
продолжала безвольно двигаться к отвратительной, засасывающей как трясина
пасти.
«Почему заклинание не сработало?» – как сквозь
туман подумала Таня, пытаясь поднять руку. Веки наливались тяжестью. Призрачный
горбун размывался, сливаясь с люстрой.
Неожиданно она смутно вспомнила, что говорил
им на занятиях Сарданапал. Магия не в словах, слова лишь помогают ее
высвободить. Но магия и не в искре. Она – в сознании, в умении, в волевом
усилии. Если этого нет – не поможет ни самое мощное кольцо, ни самый толстый
справочник заклинаний из библиотеки джинна Абдуллы. Надо всей душой
возненавидеть это мерзкое пожирающее чудовище, всей душой захотеть помочь – и
тогда…
– Не смей! – заорал вдруг горбун,
странным образом проникая ей в мысли. – Не смей! Ты об этом пожалеешь!
«Ага, значит, все правильно! Так и есть!» –
подумала Таня, ощутив вдруг, как внутри у нее крепнет уверенность.
– Караваждис феокссирис! – отчетливо
произнесла она.
Кольцо Феофила Гроттера мгновенно нагрелось и
выстрелило искру. Искра, крошечная как спичечная головка, раздулась и стала
размером с мяч для драконбола. Подлетев к Королю Привидений, она стремительно
втянулась в его распахнутую пасть и бесшумно взорвалась. Контуры призрака стали
стремительно опадать и сворачиваться.
– Ты не представляешь, что наделала…
Чьему призраку помешала появиться, – с ненавистью просипел Король. –
Я могу видеть будущее: тебя ждут величайшие испытания. Едва ли ты выживешь… А я
уж постараюсь, чтобы ты стала привидением и попала ко мне в рабство… Ты тысячу
раз пожалеешь!
Он уже был едва виден. Мгновение – и он исчез
совсем.
Посреди комнаты, трепеща, плавала теперь одна
Недолеченная Дама, да из чемодана выглядывал довольный поручик Ржевский.
– Чтоб мне ожить! – воскликнул
он. – Никогда не слышал, чтобы кто-то помешал Королю Привидений унести
выбранную жертву! Интересно, чей призрак он должен был выпустить в мир вместо
нашей дамы? Видать, какая-то важная шишка, раз он так суетился.
Таня опустилась на диван. Раскалившееся кольцо
все еще дымилось. «Ты тысячу раз пожалеешь!» – вспомнила она угрозу Короля
Привидений. Нет, это была не просто угроза.
– А если он снова явится? – спросила
она.
Поручик Ржевский замотал головой так
энергично, что она добрый десяток раз провернулась у него в одну сторону. Когда
же голова наконец остановилась, то нос обнаружился у нее на затылке.
– Не явится, – уверенно заявил
призрак, приставляя его на место. – У Короля Привидений есть только одна
ночь в году. А за год может многое измениться. Но все равно, на твоем месте я
бы очень серьезно отнесся к его предупреждению. Если он говорит, что тебя ждут
серьезные испытания, значит, так оно и будет…
«Очень мило. Раньше у меня хоть Талисман
Четырех Стихий был, а теперь, интересно, кому я насолила?» – подумала Таня,
вспоминая фигуру в оранжевом плаще, которая, свесившись, смотрела с крыши,
разбилась ли она.
Недолеченная Дама окончательно пришла в себя и
кокетливо поправила шляпку с розочками.
– Вот и чудненько… – томно сказала она. –
Раз я жива, значит, смогу рассказать, как однажды подавилась костью. Уверена,
это будет поучительный рассказ. Я не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть. Вдобавок,
я вся покрылась сыпью размером с кулак. Доктор, когда меня увидел, умер от
ужаса. Я потом была у него на похоронах…
Таня поспешно заткнула пальцами уши, а поручик
Ржевский с истошным воплем вновь втянулся в чемодан.
Глава 6
Пассажир для контрабаса
Утром одиннадцатого января, в первый день
третьей четверти, когда Таня поспешно собирала сумку, в открытую форточку
влетел окоченевший от мороза купидончик.
На колени к Тане упало письмо. Она осторожно
распечатала конверт. Внутри был плотный шершавый лист, исписанный острыми, как
горные пики, буквами. Буквы то вспыхивали, то гасли, то начинали суетливо
перебегать с места на место. Ничего невозможно было разобрать.
Таня подумала, что эти энергичные зигзаги
очень мало походят на круглый, со множеством кокетливых завитушек почерк
Сарданапала.
«Ничего не понимаю. От кого это?» –
растерялась она.
В тот же миг буквы перестали прыгать, и
посреди листа отчетливо проступило:
«Внимание! Письмо зашифровано магическим
шифром. Если ты Таня Гроттер, приложи к нему свое кольцо! Если нет, лучше не
прикасайся к нему! Будут неприятности!»
«Таня Гроттер – это, кажется, я. Значит, можно
рискнуть», – с некоторым сомнением подумала девочка и осторожно приложила
к письму перстень дедушки Феофила.
Буквы вновь задвигались, перетасовались и
сложились в предложения:
«Здравствуй, Таня!
Академик Сарданапал очень занят, поэтому тебе пишу
я.
Ремонт еще не совсем закончен. Отстроено
только три из пяти башен, но мы решили, что ученики уже могут вернуться в
Тибидохс. Последние дни в мире у лопухоидов слишком часто используется магия, и
это возмутительно. Виновных ждут взыскания, поэтому они уже сейчас могут
сделать соответствующие выводы…
Просьба захватить с собой Гробыню. У нее
что-то с пылесосом, и она не может добраться сама.
Адрес Гробыни: город Звенигород, Сиреневая
улица, дом 5. Это личная просьба профессора Клоппа. Вылететь тебе лучше, не
откладывая. Я сняла заклятие с твоего нового смычка.
Все ученики должны быть в Тибидохсе не позднее
сегодняшнего вечера. Завтра начинаются занятия, и никаких поблажек пропустившим
не будет.
В полете соблюдайте осторожность.
Доцент кафедры нежитеведения,
преподаватель школы Тибидохс,
МЕДУЗИЯ ГОРГОНОВА».
Когда Таня дочитала письмо, подпись Медузии
вдруг вытянулась и приобрела очертания ее строгого греческого профиля.
Таня сорвалась с места. Сидеть больше она
просто не могла. Ей казалось, что в груди у нее, раскачивая массивным языком,
призывно загудел огромный вечевой колокол. В Тибидохс! В Тибидохс! Наконец-то!
Даже то, что ей придется везти с собой противную Гробыню, не могло испортить
настроения.
