В глазах у нее потемнело. Справочник
выскользнул из рук и раздраженно принялся летать по комнате, выдыхая языки
пламени, точно заправский дракон. Таня этого даже не заметила. Неужели придется
бросать такой родной, такой любимый Тибидохс и возвращаться к дяде Герману и
тете Нинели, которые терпеть ее не могут, одевают в обноски и заставляют есть
вермишель, такую скользкую, что она дохлым червяком висит на вилке, зато
отлично прилепляется к кафелю в кухне?
Слезы сдавили Тане горло. Она не могла больше
оставаться в комнате и выбежала в коридор. В общей гостиной она увидела
Баб-Ягуна и Ваньку Валялкина, которые, отойдя к окну, о чем-то негромко
совещались. Едва взглянув на их убитые лица, Таня догадалась, что им уже все
известно. Так вот отчего сегодня они не заходили к ней целый день!
– Почему? Почему вы мне не сказали? А еще
друзья называются! Разве честно, что я узнаю обо всем от Гробыни! –
крикнула она и, заметив, что оба мальчишки разом повесили носы, бросилась вниз
по лестнице.
– Погоди! Никто не понимает, почему
Сарданапал так решил! Никто! Тут дело явно нечисто! – крикнул Ванька
Валялкин, худенький вихрастый мальчуган в длинной желтой майке, которую
когда-то подарил ему отец.
Лучший Танин друг, он единственный из всех
учеников упорно отказывался переодеться в плащ и мантию Тибидохса. Мальчуган,
две недели прятавший под кроватью гарпию и лечивший ей крыло. И это несмотря на
то, что когти гарпии пропитаны смертельным ядом, а об их скверном характере
ходят легенды.
Сейчас Ванька бросился было следом за Таней,
но вскоре остановился и беспомощно сел на ступеньку.
Таня сама не помнила, как проскочила Зал Двух
Стихий, свернула в широкий преподавательский коридор и оказалась у нового
кабинета Сарданапала, куда он перебрался, когда рухнула Башня Привидений. Она
толкнула дверь и, глотая слезы, вбежала туда.
Таня застала Сарданапала в минуту крайней
занятости. Академик белой магии, лауреат премии Волшебных Подтяжек, глава
легендарного Тибидохса Сарданапал Черноморов гонялся вокруг стола за своим
золотым сфинксом. Голодные книги по черной магии, которыми он иногда пользовался
для снятия заклятий, взволнованно подскакивали и бились о прутья большой
клетки.
– Нет, ты видела этого нахала? Утащил у
меня мясо. А мне книги кормить! – заметив Таню, пожаловался академик.
Роскошные усы Сарданапала гневно завивались в
колечки, а длиннющая борода то становилась невидимой, но вновь появлялась.
Таня хотела что-то сказать, но не смогла. Она
лишь всхлипнула и, повернувшись, попыталась выбежать из кабинета. Сарданапал
поймал ее за руку.
– Что с тобой, девочка? Опять снилась
Чума-дель-Торт? – с беспокойством спросил он.
Во всем Тибидохсе только двое – сама Таня и
академик – не боялись называть грозную волшебницу, повелительницу хаоса, по
имени. Остальные предпочитали употреблять неопределенное – Та-Кого-Нет.
– Это п-правда? Правда, что завтра надо
будет в-возвращаться к лопухоидам? – заикаясь, выговорила Таня.
Усы Сарданапала удрученно повисли.
– Увы, – вздохнул он. – Увы!
Видит Древнир, я старался, чтобы вы узнали об этом как можно позже, но другого
выхода просто нет… На пару месяцев придется прервать занятия. Я знаю, что тебе
не хочется к дяде Герману и тете Нинели, но хотя бы на время… Иначе просто
невозможно.
– Но почему?
Академик беспомощно развел руками, словно
пытаясь разом охватить многочисленные трещины на стенах и потолке.
– Сама видишь! Тибидохс, которым мы
всегда так гордились, походит на решето. Позавчера рухнула еще одна угловая
башня, а остальные держатся на честном слове. Магия уже не помогает. Да и какая
тут магия? Не положишь же между каждым кирпичом по заклинанию? А отстроить
Тибидохс за одну ночь было бы не по силам даже великому Древниру.
– А циклопы? А богатыри Усыня, Горыня и
Дубыня? Они же работают! – недоверчиво спросила Таня.
Сарданапал презрительно поморщился.
– Как работают, ты видела? Эти гиганты
удивительно бестолковы. Одну стену поставят – две обрушат. В Тибидохсе холодно,
неуютно. Атланты уже не держат своды – что они могут держать, когда все
обвалилось? – и от безделья шатаются по коридорам. Вчера кто-то из них
случайно наступил на профессора Клоппа – замечательного ученого и великолепного
мага. Вот только в темноте его лысина смахивает на гриб, так что ошибку
атлантов в принципе можно понять. У бедняги три закрытых перелома. Конечно,
Ягге срастит ему кости, но потребуется время. Вот я и решил, что стоит вас всех
выселить хотя бы на время и устроить капитальный ремонт. Согнать сюда всю
нежить, всех леших, всех великанов, пригласить со стороны побольше джиннов – и
заставить всех строить. Тогда будет толк.
– Но зачем нам уезжать? Мы могли бы жить
в Большой Башне! Она же крепкая, да и места всем хватит! – цепляясь за
последнюю соломинку, предложила Таня.
Усы Сарданапала выпрямились и заметались, как
автомобильные дворники.
– Нет, нет и еще раз нет, –
непреклонно сказал он. – Здесь никто не останется. Да, Большая Башня крепкая,
но… Видишь ли, есть еще одна причина, о которой ты представления не имеешь…
Академик опасливо оглянулся на сфинкса, чуть
поклонился, поднес палец к губам и прошептал:
– Только учти: то, что я скажу, секрет!
Никто не должен об этом знать! Клянешься сохранить тайну?
Таня пообещала. Сарданапал наклонился к самому
ее уху и сказал негромко:
– Три дня назад мы с Медузией и Поклеп
Поклепычем спустились в подвал и обнаружили, что фундамент дал трещины.
Таня пожала плечами. Она не увидела в этой
новости ничего кошмарного или хотя бы интересного.
– Ну и что? – спросила она. –
Трещин теперь везде полно! Вон угловая башня рухнула, и ничего, никто не
испугался. Замазать их, да и все дела!
Сарданапал укоризненно посмотрел на нее.
– Ты не понимаешь. Трещины совсем близко
от Жутких Ворот! И каждую секунду они могут пойти вглубь. Тогда из темницы
вырвется хаос, вырвутся древние боги и не оставят от острова камня на камне!
Это главная причина, по которой мы настаиваем, чтобы все ученики покинули
Тибидохс. Здесь останемся только мы, преподаватели, и займемся ремонтом
всерьез. Надеюсь, мы сумеем укрепить подвалы и создать прочную магическую
преграду. Только помни: никому не слова!
– Договорились, – кивнула Таня.
