– Я не специалист по службе слежения. Там несколько систем контроля, в том числе и гидроакустическая. Лодка автоматически выдает сигнал: «Я – свой» – он у нее сидит в программе компьютера. Надо перед судном в пяти кабельтовых выключить двигатель и подождать две минуты. Все равно в каком положении – надводном или подводном. Сегодня лодка должна прийти с тремя людьми. Если людей будет больше, то в лодку просто выпустят самонаводящуюся торпеду. Только я не знаю, как эта система сегодня сработает. С судном совсем нет связи.
20
Фал повернулся к Климу и громко сказал:
– Сейчас будет правый поворот, и мы почти приехали.
Фал выставил руку с ручным фонарем на лобовое стекло катера и, направив его в сторону берега, быстро замигал им, включая и выключая в определенной последовательности свет.
Перед носом катера вспыхнула светящаяся дорожка из зеленых огней, прямо в воде. Приглядевшись, Клим увидел, что это светят прожектора, установленные на дне.
Дорожка вела параллельно берегу и метрах в ста заканчивалась прямо в море.
Фал поднял правую руку и показал плывущему Виталию, что надо следовать за ним.
Катер прибавил обороты и, не торопясь, проследовал прямо по фарватеру, указанному подводными вешками.
В конце подводной тропы они увидели черный, как ночь, катер, стоящий неподвижно.
– Привет, Олег! Какие проблемы? – спросил с катера густой мужской голос.
Сквозь свой акваскоп Клим видел, что в катере типа «Крым» находятся два человека. За рулем сидел толстый мужчина, пузо которого еле помещалось перед ним. Рядом с ним сидела такая же дородная дама, еле помещавшаяся на переднем сиденье.
У любого инспектора, видевшего такую «сладкую» парочку, не возникало никаких подозрений.
– Я вот нашел свой катер и хочу у вас поставить на недельку, дядя Ефим.
– Конечно, пусть постоит, какие счеты между родственниками!
– Что это за банка сзади болтается? – спросил недоверчивый дядя.
– Это наша лодка, – небрежно махнул Фал, которого, оказывается, звали Олегом.
– Дядя Ефим! От вас позвонить в город можно? – спросил Клим недоверчивого и глазастого дядю.
– Отчего нельзя, можно. Только ты свои причиндалы сними и на катере оставь. Обычный телефон работает, а сотовый отключился. И «Мегафон» вырубился, и «Билайн», и даже этот новый, как его? Совсем старый стал, память дырявая, и голова не работает.
– Эту тварь «МТС» зовут, – неожиданно густым басом отозвалась женщина.
– Вы тута у буйка постойте, а я вам телефончик привезу, – сказал хитрый дядечка, кинув на катер капроновый конец.
Дядин катер взревел мотором и, описав круг между лодками, унесся к берегу.
– Ты останешься на берегу вместе с этим, а мы втроем пойдем на сейнер. Этого заберешь с собой и хорошенько сторожи. Не поддавайся ни на какие уговоры – очень опасный человек сидит рядом с нами. Имя ему – настоящий шпион. Сейчас, конечно, эпоха открытости и гласности, но получить срок за пособничество шпиону никому не весело, – заметил Клим, срезая с руки пленника кожаную барсетку.
Рокот мощного мотора раздался с берега.
Большое темное судно надвигалось на них. Высота борта, как прикинул Клим, никак не меньше двух метров. Ни одного огонька на судне видно не было.
– Эй, на корыте! Телефон подан! – крикнул молодой насмешливый голос. Прямо в середину их катера упала веревочная лестница.
Клим в одном гидрокостюме, который успел изрядно надоесть ему за целый день, быстро полез наверх.
Аппарат, оружие он сложил на катере, себе оставив только НРС спецназовского образца, в ножнах на голени правой ноги.
Сильные руки приняли его и дружески охлопали тело, удивившись вслух:
– Какой-то ты, паря, гуттаперчевый!
При этих словах на Клима пахнуло смесью сала с чесноком, зеленого лука и почему-то овчины.
– Ты, паря, чай, поясницей маешься? – предположил Клим, удивляясь странному, несвойственному кораблю, запаху.
– Ты как наш Олег – на метр сквозь человека видишь? – восхитился голос, подталкивая Клима вдоль борта. Впереди чернела высокая надстройка, в которую его прилежно направляли. По сопению впереди стало ясно – несмотря на дружеский тон, с него ни на миг не спускали вооруженных специальными очками глаз.
Дверь в надстройку отворилась, и Клим очутился в рубке, освещенной лишь слабым светом, который излучала прикрытая синей тканью настольная лампа, стоящая на штурманском столике.
Рядом с лампой стоял старинный телефон с круглым номеронабирателем. Сняв тяжелую трубку, Клим услышал басистый гудок. Набрав по памяти номер, Клим услышал, как мужской голос, не представляясь, сказал:
– Вас слушает дежурный!
– Соедините меня с абонентом сорок пять-двенадцать! – попросил Клим.
В трубке раздались щелчки соединения, и голос Антея бодро сказал:
– Вас слушают!
– Говорит…
– Я знаю, кто говорит! – обрадованно прервал Антей.
– Так я говорю, – замялся Клим.
– Мать твою за ногу вперехлест, через клюз, морского ежа наточив, колючки тебе в жопу затолкать и сапогом утрамбовать! – облегчил душу всегда выдержанный Антей.
– Тут один хмырь по твоей конторе нарисовался – надо его срочно забрать! Очень интересный хмырь!
– Минутку! – снова прервал его Антей.
В трубке наступила тишина.
– Предупреди, что через двадцать минут подойдет «Морской охотник» и заберет человека. Опознавательные знаки с нашей стороны – зеленый топовый и на клотике красный свет.
– Я слышу, – пробормотал знакомый бас толстяка с «Крыма», который, оказывается, тоже сидел в рубке и напряженно слушал разговор, прижав ладонь к уху.
– Передай: на юте два синих фонаря!
– На судне два синих неразнесенных фонаря!
– Вас понял! Буду через двадцать минут! – радостно сказал Антей.
– Мы девушку нашли. Она, как и предполагали, на том же месте! У нас цейтнот, поэтому рандеву откладывается, мы пошли за ней.
– Ты хочешь вдвоем идти за ней? Я ничем не смогу помочь! Ты понимаешь почему, – упавшим голосом сказал Антей, лучше других понимая, что такое вдвоем идти на захват судна. Только в плохих фильмах одиночка может захватить судно.
– Там две сумки непонятно с чем. Сними с катера и посмотри, только очень осторожно. Катер не трогай. На всякий случай обеспечь прикрытие с воздуха! Два дыма – и нас надо снимать! Одна личная просьба: перед пленным сначала не рисуйся и дай ему звякнуть по телефону твоим друзьям с защищенной линии. Это будет в твоих тоже личных интересах. Роджер.
