– Министерство внутренних дел России просит вас оказать содействие в раскрытии тяжкого преступления, – лениво сказал Малыш, протягивая через плечо удостоверение МВД. В отличие от выданного Эдиком, это было не в пример солиднее. На обложке красовался двуглавый орел.
– Слушаюсь, господин майор! – вытянулся за рулем водитель.
– Вы сейчас подъедете к дому и отведете меня, этого господина, – последовал брезгливый взмах руки в сторону Клима, – и девушку в дом! Я выдам вам оружие. Надеюсь, из пистолета вы стрелять умеете?
– В армии два года только этим и занимался! – горделиво ответил таксист.
– Если все пройдет нормально, то получите документ, перед которым гаишники вашего городка будут вытягиваться в струнку, – покровительственно пообещал Малыш, хлопнув по плечу таксиста.
От удара малышовской лапы таксист охнул, но болтать не прекратил, выскакивая на широченное шоссе без разделительной полосы посередине.
– Это резервная посадочная полоса. На нее может садиться даже «Ил-76». Это я сам видел, – гордо добавил таксист, развивая по дороге сумасшедшую скорость. Стрелка спидометра, уткнувшись в ограничитель скорости, застыла на отметке: «Двести двадцать».
– Далеко еще ехать? – спросила Юля, нанося на лицо макияж.
– Километров через десять будет дубовая роща справа, а за ней дорога в поселок, – пояснил таксист, бросая заинтересованный взгляд на ножки Юли.
– Ты на дорогу смотри, а то на такой скорости недолго и в ящик сыграть, – заметил Малыш, доставая из сумки пистолет «ПМ».
Водитель плавно сбросил скорость, и уже на разрешенных восьмидесяти километрах в час они въехали в однорядную дорогу, сразу за дубовой рощей.
За правым поворотом с правой стороны дороги стоял большой железный щит, на котором было написано:
«Запретная зона! Въезд строго по пропускам!»
– А у нас ничего нет, – обреченно сказала Юля.
– Если там стоят обычные менты, то у меня универсальный пропуск! – гордо сказал таксист, вытаскивая из кармана сто рублей.
– Неужели вся милиция берет взятки? – заинтересованно спросил Клим.
– Есть такой анекдот, – начал рассказывать таксист. – Милиционер пишет заявление своему начальнику:
«Прошу перевести меня в ГАИ, так как у меня большая семья!»
И первый захохотал над своим анекдотом.
Опомнившись, он резко прервал свой смех, пугливо оглянувшись на Малыша, который играл роль майора милиции.
Малыш сидел с каменным лицом, делая вид, что не замечает зубоскальства водителя.
За поворотом обнаружилась застекленная будка и полосатый шлагбаум, перегораживающий дорогу.
Из будки вылез толстый милиционер, одетый по форме, но в тапочках на босу ногу.
Вытащив из-за спины милицейский жезл, он им указал на место остановки автомобиля, которое находилось в двух метрах от шлагбаума.
На плечах мятого кителя виднелись сержантские погоны.
– Почему одеты не по форме? – рявкнул Малыш, высунув из окна свою голову.
– Виноват! Больше не повторится! – вытянулся сержант, пытаясь изобразить стойку «смирно». Живот даже под форменной рубашкой выпирал у него сантиметров на двадцать.
Вытянув вперед левую руку, милиционер щелкнул дистанционным пультом управления, и шлагбаум поднялся вверх.
– Если на обратном пути я тебя увижу не по форме, огребешь неприятностей по самое не хочу! – пообещал Малыш, снова высунув голову из окна машины.
Весь поселок представлял собой две улицы, вытянутые вдоль рукотворного канала. Канал сбрасывал отработанную воду обратно в море. Для производства тепла она не подходила, но для полива зеленых насаждений и бытовых нужд вполне годилась. Местные жители – кто побогаче – приспособились и пить эту воду. Привезли из Англии очистные установки и установили в коттеджах. Если пресная река впадает в море, то морская вода тоже по каналу течет в ТЭЦ. Кто хочет, купается в морской воде, а кто хочет, и в пресной, тем более что пресная вода теплая.
Водитель показал правой рукой на просвет между домами, в котором действительно виднелась вторая река.
– Это единственное место в поселке, где можно видеть сразу две реки, текущие в разные стороны.
Берега обеих рек были бетонированы, и, как заметил Клим, в двух домах имелись металлические мостки, спускавшиеся от домов прямо в реку.
Трех-, четырехэтажные домики, сложенные из ослепительно белого камня, отделенные друг от друга метровыми проволочными оградками, радовали глаз ухоженными лужайками перед ними, сверкающей изумрудно-зеленой травой, увитыми виноградом беседками, великолепно ухоженными теннисными кортами.
Одетые в ослепительно белые одежды люди беспомощно-порывисто дергали дорогими ракетками, изображая из себя теннисистов.
Улица Симбирская шла параллельно главной улице Чкалова и была не такой вычурной, богатой напоказ, но жили на ней тоже люди небедные.
В одном дворе Клим заметил стеклянный куб, примерно с ребром три метра, в котором, лениво шевеля плавниками, плавали каспийские осетры.
Полный седой мужчина с аккуратной бородкой клинышком, сидя в плетеном кресле-качалке перед аквариумом, читал газету, равномерно покачиваясь.
Дом номер восемь оказался в самом конце улицы. Перед ним стояли три незаселенных одинаковых дома, а дальше высился трехметровый бетонный забор, собранный из бетонных же панелей.
По верху забора вилась, весело поблескивая в солнечном свете, спираль Бруно, украшенная полосками металла.
– Видите, как наша администрация бережет свой покой? – кивнул водитель такси на забор с металлическими украшениями.
– Это все прекрасно, но у нас есть дела в этом доме. Вот вам пистолет. Никого не подпускайте к машине! – попросил Малыш, протягивая Климу трофейный «глок».
– Слушаюсь, господин майор! – негромко сказал водитель, пристраивая пистолет у себя на коленях.
Хлопнули двери, и вся троица очутилась перед трехэтажным домом, сложенным из белого ракушечника.
Металлическая дверь, обшитая дубовым шпоном, могла выдержать прямое попадание бронебойного снаряда.
Подергав за бронзовую ручку, сделанную в виде львиной головы, Малыш убедился, что дверь закрыта.
Нажатие на звонок тоже не привело ни к какому результату. В доме никого не было.
– Дяденьки! Вы к кому приехали? – спросил маленький мальчик, лет восьми, стоящий у загородки на противоположной стороне улицы.
Юля повернулась, и мальчишка на всю улицу звонко закричал:
– Мальвина! Мальвина! Где твой Артемон?
– Я его потеряла, теперь ищу. Мне сказали, что дяди из этого дома его затащили к себе, – совершенно серьезно ответила Юля.
