– Попробуем по-другому, – предложил Клим и, хозяйски два раза хлопнув по двери, громко закричал: – Ахмед товар прислал! Машина стоит, деньга капает! Долго стоять буду?
В фургоне сразу заскрежетало.
Металлическая дверь приоткрылась, и оттуда выглянула растрепанная голова молодого парня. Желтые волосы, связанные на затылке, напоминали азиатскую дыню в оплетке.
Резкий рывок Малыша выдернул его наружу. Клим подхватил дынеголового и, ухватив за выпирающий кадык, спокойно спросил:
– Девушка в фургоне?
Спокойный тон одетого в спортивный костюм Клима так испугал парня, что он не стал говорить, а только закивал головой.
Резкий удар ладони по шее, и парень упал на грязный, замусоренный асфальт.
Заскочив в фургон, они обнаружили три бездыханных тела и двоих кавказцев с поднятыми руками, стоящих у торцевой стены фургона.
– Забери свой девка! Это шайтан, а не человек! Халид глаз ткнул – кривой будет! Гияз совсем мертвый лежит! – негромко сказал толстый, обросший мужчина в одной рубашке. Он опасливо покосился на Эмму, которая в воинственной позе стояла в метре от него.
Ни трусов ни брюк на толстяке не было. Толстые волосатые ноги его мелко тряслись. От мужчины исходил тухлый запах давно не мытого тела.
На девушке остались одни полупрозрачные трусики. Эмма, наклонившись, стояла, сторожа каждое движение двоих. Рядом стоящий квадратный детина, тоже в одних трусах, держался двумя руками за свое мужское достоинство и по-щенячьи скулил.
– Дернешься, козел немытый, все яйца оторву! – пообещало юное создание. – Они ударили дядю Олега по голове, а когда я наклонилась над ним, накинули шнурок на шею. У меня в голове помутилось. Я не помню, как здесь очутилась. Длинноволосый пошел открывать дверь, и я немного пришла в себя, – спокойно сказала девушка, собирая по полу разодранную в клочья одежду. Грудки у нее были маленькие, но очень аппетитные и задорно торчали в разные стороны.
Девушка горестно вздохнула, рассматривая клочки своей одежды, и без разворота с очень неудобного положения молниеносно ударила коленом квадратного детину по почкам.
Как ни в чем не бывало, она схватила толстого за ухо и негромко спросила:
– Как я, голая, пойду по городу?
– Все дадим самый лучший. Вон коробка, джинсы, кофточка возьми, – заверещал он, дергаясь от невыносимой боли.
– Где Олег? – спросил Клим, обнаружив, что внутри Фала нет.
Малыш выскочил из фургона и через минуту, держа бездыханное тело на плече, вернулся обратно.
Ни на кого не обращая внимания, Фал сполз с Малыша, сел в углу фургона и стал что-то негромко говорить, раскачиваясь из стороны в сторону.
Эмма, вытащив из коробки джинсы, надела их и, взяв клетчатую ковбойку, примерила ее к своим широким плечам.
– Эти деньги все забрали, – с обидой сказала девушка и снова схватила толстяка за ухо. – Я никогда этого не пробовала, но так хотелось! Такие сволочи попадаются, а ничего сделать нельзя! Можно я попробую? – умоляюще спросила девушка, взглянув на Клима.
Поняв его молчание как разрешение, Эмма резко дернула толстяка за ухо и сразу же ударила кулаком в позвоночник.
Не издав ни звука, толстяк рухнул лицом вперед.
– Общая анестезия. Все равно никто не поверит, что они пытались меня изнасиловать. У них все куплено, а так хоть попробовала. Ничего сложного и приятного, – констатировала девушка, протягивая какой-то комок Климу.
Сначала, когда девушка так сбивчиво говорила, Клим думал, что она немного не в себе, но, увидев, что протянула ему девушка, сразу все понял.
На узкой девичьей ладони лежало оторванное человеческое ухо.
33
В пять часов в квартиру Клима позвонили, и Эмма пошла открывать.
В дверь заскочила радостная Юля с двумя большими кожаными сумками в руках.
– Хорошо, шофер оказался настоящим джентльменом, – дотащил эту тяжесть до двери. Сама бы я точно заработала себе грыжу! Здесь женские вещи на сегодняшний выход в кафе! Папенька поднял сводки о пропажах девушек за этот год и выяснил – больше всего исчезло в Бутове. С этого кафе и надо начинать, – скороговоркой объявила Юля и, махнув рукой Эмме, убежала в спальню.
На Клима она старалась не смотреть.
Заскочив на минутку на кухню, крикнула с порога:
– Папенька дает на вечер десять оперативников и два взвода ОМОНа. Они перекроют все дороги и не дадут ни одной машине выскользнуть из кольца.
Только через час девушки вышли показать свой вечерний наряд, или, как говорит современная молодежь, – прикид.
На Эмме была коротенькая, сантиметров в сорок, юбочка, которая при ее росте казалась вовсе фиговым листком. Завязанная узлом на животе кофточка едва закрывала грудь, которая легко просматривалась сквозь невесомую ткань.
Внимательно присмотревшись, Клим не смог обнаружить полоски трусиков на девушке, несмотря на то, что юбка обтягивала ее бедра, как лайковая перчатка.
– Это специальные французские трусики. Называются они «бесстыдница», – разъяснила Юля, входя в комнату.
На ней было длинное, до полу, платье, и, только когда она сделала первый шаг, обнаружилось, что платье имеет шесть разрезов, и такой фасон больше открывает, чем скрывает тело обладательницы.
– Мы поедем на обычном такси, а там уж как кривая вывезет, – объявила Юля, победоносно смотря вокруг.
– Береженого бог бережет, а небереженого конвой стережет, – объявил Виталий, входя в комнату с небольшой коробочкой в руках.
Раскрыв ее, он вынул оттуда две пары золотых сережек и преподнес их девушкам.
– Это не простые, а очень дорогие сережки. Где я их взял, говорить не буду, но каждая пара стоит пятнадцать тысяч долларов. Относитесь бережно к казенному имуществу. В сережке имеется микрофон, динамик, радиомаяк, видеокамера и даже лазерный излучатель. Стоит только направить ее в окно и пальцами нажать, как оператор в течение минуты определит ваше местоположение. Надевайте спокойно, сережки покрыты золотом и совершенно безопасны.
Выйдя в спальню, Клим с Виталием на дисплее ноутбука увидели экран, разделенный на две половины, в каждой из которых подрагивало изображение кухни, снятое с разных ракурсов.
Левая половина экрана с маркировкой «Юля» демонстрировала кухню от окна, упираясь прямо в соблазнительный животик Эммы, которая, между тем, говорила:
– Не надо строить из себя супергерлс, а быть проще. Мы – две девчонки, приехали из Самары оттянуться на полную катушку. Никого не знаем, живем у твоего старого приятеля, от которого сбежали, потому что он старый и у него не стоит хрен.
– Слушай, девочка, а ведь это то, что нам надо. Откуда такие познания в жизни? – спросила Юля, затягиваясь сигаретой.
