Американский «Бьюик» казался мастодонтом среди небольших европейских и японских машин, стоявших неподалеку.
Открыв заднюю дверцу, хлыщ довольно невежливо запихал девушек на заднее сиденье и только начал обходить машину, собираясь сесть на водительское место, как Клим негромко спросил:
– Юля! Ты как себя чувствуешь?
– Хуже намного, чем на берегу с тобой. Будешь дуться, такого никогда не повторится!
– Шантажистка! – с облегчением выдохнул Клим.
– А ты ревнивец и гуляка! – быстро раздалось в ответ.
– Кого это ты назвала гулякой? – спросил хлыщ, заводя мотор машины.
Он полуобернулся и внимательно стал смотреть на Юлю.
На экране ясно видны были его красивое лицо и едва заметная презрительная усталая гримаса.
– Конечно, тебя! Такая машина, такой красавец, от девушек отбоя нет! – восхитилась Юля и протянула к нему руки.
– Сейчас приедем, и я дам себя пощупать! – пообещал хлыщ, трогая с места.
– А вдвоем можно тебя пощупать? Я еще девушка и отдаться такому красавцу – моя голубая мечта! – заявила Эмма и очень натурально икнула.
– Это меняет дело! – радостно потер руки хлыщ.
Вопреки обещаниям проветрить девушек хлыщ опустил верх машины, теперь автомобиль, ничем не отличаясь от других машин, быстро поехал от центра.
– Внимание! За белым «Бьюиком» увязалась «шестерка»! Кармен, отрезай ее! – рявкнул начальнический бас.
На экране появилась шестая модель «Жигулей», которая метрах в двухстах тащилась за «Бьюиком».
Снимали сверху. Мотоцикл с коляской, расцвеченный как рождественская елка, несся по осевой линии шоссе.
Мотоциклист, виртуозно управляя этим старинным транспортным средством, начал перестраиваться, то обходя машины, то выезжая на встречную полосу движения.
Наконец он прямо наискосок, подрезая подряд все автомобили, устремился к обочине.
Мотоциклист не обращал внимания ни на один автомобиль, которые возмущенно сигналили, но уступали дорогу, тем более что двухколесное транспортное средство быстро проскакивало перед капотами движущихся машин. Только «шестерка» – «Жигули» не уступила ему дорогу, двигаясь за кабриолетом как танк.
Мотоциклист притормозил, дождался, пока «жигуль» проскочит мимо него, и газанул.
Дуга коляски мотоцикла зацепила задний бампер и протащила им всю левую боковину. Мотоцикл ухитрился остаться на колесах.
Оператор приблизил камеру, фиксируя повреждения машины.
Весь левый бок машины был разворочен, как если бы машину вскрывали тупым консервным ножом.
Двое мужчин, выскочив с правой стороны автомобиля, подскочили к мотоциклисту, неподвижно сидевшему за рулем, и сдернули с него шлем.
Белокурые волосы рассыпались по плечам. За рулем была молодая девушка.
Оператор показал молодое лицо с вздернутым носиком.
Встряхнув головой, наездница повернула ручку газа и рванула вперед. Метров через пятьдесят съехала с откоса и покатила по проселочной дороге, тянувшейся параллельно Кольцевой.
На другом экране было видно, как водитель и пассажир озадаченно чешут затылки, глядя вслед мотоциклу.
«Бьюик» перестроился в правый ряд и, проехав метров пятьсот, съехал на ответвление, направляясь в дачный поселок «Фазенда-4», как показала вспыхнувшая на экране карта.
– Оператор-шесть! Еще десять девушек повезли в разных машинах молодые люди яркой наружности.
Голос генерал-полковника приказал:
– За каждой машиной по три человека. Оцепление снять! Омоновцы действуют на страховке на своем транспорте!
– Мы следуем за нашими девушками! – доложил Клим, взяв из рук оператора микрофон.
– Удачи вам! – пожелал генерал-полковник и отключился.
– Они съехали с дороги в дачный кооператив и двигаются по местности, где нет дороги! – доложил оператор, показывая на вызванной карте мигающую точку, которая фиксировала положение «Бьюика».
– Давай за ними! Метрах в двухстах тормозни! – приказал Клим.
– Не думаю, что у них хорошо налажено контрнаблюдение, – пробасил Малыш, протягивая Климу очки ночного видения и «глок».
– Тебе же приказали сдать все оружие? – удивился Клим, надевая подмышечную кобуру прямо на рубашку.
– Ты сначала переоденься, а потом пистоль надевай! – напомнил Малыш, доставая из сумки комплект хаки.
Виталик шустро переоделся и был готов раньше Клима.
– Мы в двухстах метрах от места стоянки машины, – доложил оператор, переключая экран на передатчики девушек.
Простой бревенчатый одноэтажный дом стоял на широкой поляне.
Верх машины пополз назад, и кабриолет снова приобрел свой импозантный вид.
Трое мужчин выскочили из дома и, подхватив девушек, понесли внутрь.
Хлыщ громко похвастал, идя сбоку от носильщиков:
– Одна из них целка!
– Получишь премиальные, Эдик! – равнодушно отозвался низенький мужчина.
Головы девушек болтались из стороны в сторону, изображение на экране прыгало.
Клим понял, что в доме коридорная система и примерно пять или шесть комнат.
– Давай в третий номер! – снова приказал низенький.
Дощатая дверь отворилась, и они очутились в просторной комнате, основным украшением которой была огромная кровать, на которой лежали две беленькие обнаженные девчонки лет по тринадцати каждая.
– Этих на пол, а новеньких на арену! Не забудь сменить простыню! – снова приказал низенький.
Он уселся в кресло, стоящее в углу, и, закурив, принялся командовать:
– Фазиль! Добавь света в середину кровати!
– Алик! Включай музыку! Надо торопиться! Через час новую партию привезут, а мы еще с этими не разобрались!
– У нас в запасе минут десять-пятнадцать. Они сейчас будут перестилать простыни, готовить наших девочек.
– Можно я пойду с вами? – спросил Фал, до сих пор не произнесший ни слова.
– Давай, только пойдешь в арьергарде, – разрешил Клим, выскальзывая в ночную темень.
Очки ночного видения окрасили лес в призрачный цвет. Не успел Клим сделать и двух шагов, как его остановили.
– Тут емкостные датчики. Подождите секунд тридцать, я их отключу, – негромко над ухом прошептал Виталий.
– Справа человек. Я пошел, – напомнил о себе Малыш.
Легкий ветерок дунул возле лица Клима, и Малыш исчез.
Сзади шумно сопел Фал, у которого не хватало выдержки в таких вот ночных рейдах.
– Их двое было, один спал, – доложил Малыш, возникнув беззвучно, как тень отца Гамлета, слева.
