– Медузия, у нас нет другого выхода, – сказал он
мягко. – Мы просто не можем поступить иначе. Клянусь волосом Древнира, я
скорее позволил бы сбрить себе усы и обкорнать бороду, чем отдал бы дочь
Гроттера этому лопухоиду, но... мы должны, мы просто обязаны сделать это для
блага всего Тибидохса.
– Но почему? – воскликнула Медузия. – Почему?
Величайший из магов опустился на кучу листьев и вытянул ноги
в старомодных вылинявших чулках. Последний раз он был в человеческом мире во
времена Екатерины II и теперь, постаравшись одеться по моде, малость
промахнулся.
– Я расскажу тебе, как все было той ночью. Ты помнишь,
три дня назад, когда все случилось, разразилась ужасная гроза...
– ...явно магического происхождения. Мы даже не знаем
толком, кто ее наслал, – добавила Медузия.
– Именно. В ту ночь ко мне в окно главной башни
Тибидохса, где, как ты знаешь, расположена моя алхимическая лаборатория, влетел
насквозь мокрый, дрожащий купидончик в красных подтяжках... – сообщил Сарданапал.
Его усы немедленно сложились в два сердечка. Им нравилось
слегка насолить хозяину. Скрывая улыбку, доцент Горгонова облизала губы.
– Купидон? К вам? Но ведь купидон – это амур, а амур...
Усы обиженно встопорщились. Правый попытался даже щелкнуть Медузию
по носу, но не достал.
– Мне не надо объяснять, кто такие купидоны, –
сухо произнес Сарданапал. – Я не спутаю их ни с гарпиями, ни с домовыми,
ни с членами команды Тибидохса по драконболу. Да будет тебе известно, цель его
визита была далека от романтической. В наш скучный век в любви все чаще
объясняются по телефону. Стрелы амура уже больше никого не прошибают – кожа
стала больно толстой, вот беднягам купидонам и приходится заниматься разноской
почты. Должны же они как-то зарабатывать себе на нектар и амброзию? Так вот,
купидончик выжал свои мокрые подтяжки и вручил мне письмо от Леопольда
Гроттера.
– Последнее письмо Гроттера! – воскликнула
Медузия. Ее ирония мгновенно улетучилась. – Но вы же никогда никому...
Усы Сарданапала заметались со скоростью автомобильных
дворников, показывая, что это строжайший секрет.
– Разумеется, никому. И вы скоро поймете почему. Правду
должны знать лишь те, кому я абсолютно верю. Я отправил купидончика согреться в
русскую баньку – признаться, я даже рад, что циклопы устроили ее у нас в
подвале (хотя когда-нибудь их парная, безусловно, рванет), – а сам
немедленно стал читать письмо. Оно было очень лаконичным: Гроттер сообщал, что
после множества неудач ему удалось наконец получить Талисман Четырех Стихий.
Зрачки у Медузии сузились. Она тревожно оглянулась на люк,
проверяя, не лезет ли из него любопытная бугристая физиономия.
– Скорее всего я сошла с ума, – ошеломленно
пробормотала она. – Талисман Четырех Стихий, заключающий в себе силы огня,
воздуха, земли и воды! Талисман, дающий тому, кто его носит, огромную силу...
Пожалуй, тот, кто владеет талисманом, мог бы бросить вызов самой... Той-Кого...
– Да, Чуме-дель-Торт, – отважно уточнил
Сарданапал, невольно взглядывая наверх: не просвистит ли еще один утюг. –
Гроттер писал: чтобы получить талисман, он использовал сто сорок семь разных
составляющих, среди которых, как я полагаю, обязательно должны были
присутствовать сердолик и мышиные слезы... Ну а тайну всего остального он унес с
собой в могилу...
– А его талисман? Он у вас? – взволнованно
спросила Медузия.
– Талисман пропал. Исчез самым невероятным образом. Но
ты не дослушала... Едва дождавшись окончания грозы, я сел на реактивный диван и
полетел к Леопольду Гроттеру.
– Вы полетели на реактивном диване? Черноморов
смутился. Впрочем, нельзя сказать, чтобы очень.
– Да, я понимаю, что ты хочешь сказать: кто-то из
учеников, особенно из «темных», мог меня увидеть и поднять на смех. Еще бы:
академик, лауреат премии Волшебных Подтяжек, глава легендарного Тибидохса летит
на драном диване с ощипанными куриными крылышками... Диване, из которого торчат
медные пружины... Было уже поздно, и меня никто не видел... Да и откуда? Разве
кто-то стал бы выглядывать в окно, услышав всего-навсего небольшой грохот...
М-м... Я почти даже и не врезался в витраж Зала Двух Стихий, а если стекло и
осыпалось, то от времени... Все-таки ему было семьсот лет...
«Кошмар! А я думала, что витраж разбило молнией!» – подумала
Медузия.
– Вначале я хотел воспользоваться ковром-самолетом, но
отправляться на ковре в такую сырость было бы транжирством: его погрызла бы
моль. И потом, реактивный диван почти в полтора раза быстрее... Ну а про
сапоги-скороходы я вообще не говорю. С тех пор, как их сглазили, точность
приземления у них почти двадцать верст... О, конечно, я мог бы взять швабру с
пропеллером или летающий пылесос, но вы отлично знаете, что они неудобны. Во
время долгих перелетов на них затекает спина, а отсутствие багажника мешает
захватить с собой даже самый мало-мальский груз.
Преподавательница нежитеведения тихонько вздохнула. К
чудачествам академика Сарданапала в Тибидохсе давно уже привыкли. Он вполне
мог, перепутав эпохи, заявиться на занятия в римской тоге или воспламенить по
ошибке чью-нибудь ушную серу, перепутав ее с серой химической. А что стоит тот
случай с гостем с Лысой горы, когда академик погрузил его в трехмесячный сон,
прочитав ему случайно вместо приветственной речи заклинание зимней спячки
сусликов? Но что ни говори, а все же он был величайшим волшебником после
Древнира.
– Вы слушаете меня, Медузия? По-моему, вы
отвлеклись! – Академик укоризненно взглянул на свою спутницу, а та,
встревожившись, запоздало сообразила, что забыла защитить свои мысли охранным
заклинанием.
Когда имеешь дело с могучим магом, нельзя упускать из
внимания никаких мелочей.
– Итак, я летел к Леопольду, – продолжал
Сарданапал. – Ветер был попутный, так что на дорогу ушло не более трех
часов. Еще не добравшись до места, я обнаружил, что вокруг его дома во
множестве толпится нежить. Вела она себя престранно – бормотала что-то,
пыхтела, ходила кругами и вообще была какая-то пришибленная. Заметив меня,
нежить за считанные минуты рассосалась. Вы же знаете этих существ: то их много,
то вдруг разом никого нет...
– И никто даже не попытался напасть? – удивилась
Медузия.
– Абсолютно. Я глазам своим не поверил. Столько нежити
в одном месте могла собрать только Чума-дель-Торт, но она бы уж точно не
упустила шанса свести со мной счеты. Вот загадка – еще совсем недавно нежить
готова была разорвать нас в клочья, а теперь мы для нее словно не существуем...
Занялась своими мелкими дрязгами.
– И тогда вы догадались, что Та-Кого-Нет исчезла?
