– Ого! Сколько тут нежити! И откуда она только
повылезала? – шепнул Ванька.
– Иди спокойно, не делай резких движений и уверенно
смотри по сторонам! Тогда нежить не нападет! – Таня вспомнила один из
уроков Медузии. Она глубоко вдохнула и сделала первый шаг навстречу красным
зрачкам.
За первым шагом был второй, третий... «Только бы не
испугаться! Я не боюсь... Я бо... я не...» – повторяла себе Таня, стараясь
смотреть поверх красных зрачков. То, что Ванька шел рядом, придавало ей
храбрости. Когда от нежити их отделял всего шаг или два, та вдруг с писком
метнулась в стороны и уступила дорогу.
– Получилось! – не удержавшись, воскликнула Таня.
– Не очень-то радуйся, – негромко произнес
Ванька. – Оглянись!
Таня оглянулась. За ними по коридору ползли сотни, тысячи
красных огоньков. Казалось, нежить подгоняет их, и, задумай они теперь
повернуть назад, мерзкие создания им не позволят.
– Да, Чума-дель-Торт постаралась на славу... Вначале
нас не впускали в подвал, а теперь не выпустят из подвала, – озабоченно
сказала Таня, проворачивая на пальце магический перстень – единственное, что
могло хоть как-то защитить от нежити.
Они повернули за угол, направляясь ко второй невидимой арке,
открытой прежде Баб-Ягуном. Внезапно во мраке кто-то пошевелился, и им
навстречу устремился раскаленный огненный язык.
– Берегись! – Таня бросилась на пол, увлекая за
собой Ваньку. Едва не опалив им волосы, над ними прокатилась струя огня.
Друзья приподнялись на локтях. Огромный дракон преграждал
коридор. Золотистая чешуя тускло отблескивала.
– Ртутный! – узнала Таня. – Это же Ртутный!
Услышав свое имя, дракон приподнял полузакрытые веки, и новая струя огня
прижала их к полу. Нежить за углом тревожно заверещала, не решаясь выглянуть.
– Как он тут оказался? – прошептала Таня,
прикидывая, что обогнуть Ртутного им никак не удастся. Дракон закупоривал
проход, точно пробка.
– Кто-то выпустил его из ангара... Или даже прорыл
оттуда ход... Смотри, у него в носу торчит копье. Кто-то очень стремился его
разозлить...
Таня пригляделась. Так и есть: в носу, рядом с ноздрей, в
одном из самых уязвимых мест дракона, торчало древко копья. Дракон хрипло
дышал, изредка выдыхая струи пламени.
– Ему же больно! Вот бедняга! – продолжал
Ванька. – Надо вытащить у него копье. Тогда он, возможно, согласится
пропустить нас... Я пойду к нему!
– Не вздумай! Он тебя испепелит! – испугалась
Таня.
– Надеюсь, что нет. Как удачно, что Тарарах недавно
научил меня успокаивать драконов, – сказал Ванька.
Однако в голосе у него не было уверенности. Никто не знает,
как поведет себя Ртутный, Драконы непредсказуемы. Особенно раненые и
напуганные, застрявшие в тесном подвале.
– Ну давай... Пожелай мне ни пуха... Если со мной
что-то случится, можешь оставить себе мою майку, – тихо проговорил Ванька
и встал.
Ртутный пристально следил за ним немигающими желтыми
глазами, готовый выдохнуть пламя, как только Ванька сделает шаг. Копье у него в
носу подрагивало.
– Валерьянус психопатус! – произнес Ванька. –
Валерьянус психопатус!
Тяжелые веки дракона опустились. Вместо пламени он выдохнул
клуб дыма. Ванька охнул и поспешно заслонился рукой. Таня увидела, что рука у
него покрылась ожогами.
– Спокойно... спокойно... я не причиню тебя вреда... Я
знаю, ты обжег меня случайно... – прерывающимся голосом сказал
Ванька. – Валерьянус психопатус!
Он подошел к Ртутному и, твердо глядя ему в глаза, взялся за
древко. Дракон настороженно ждал.
– Сейчас будет больно, но очень недолго. Потерпишь?
Только не вздумай дышать огнем... Я же не намазан упырьей желчью, я сразу
сгорю... Тебе ясно?
Дракон приподнял чешуйчатую голову, приоткрыл пасть. Его
раздвоенный язык чуть коснулся древка и сразу спрятался.
– Вот и хорошо! Я считаю до трех и дергаю... Раз...
Два...
Таня зажмурилась. Она слышала, как Ванька крикнул «три» и
как заревел дракон. А потом над головой у нее пронеслась длинная, раскаленная
струя пламени. Ртутный не выдержал боли.
Открыв глаза, она увидела, что Ванька лежит на земле,
закрывая лицо руками, рядом валяется копье, а дракон, пачкая кожистые крылья,
уползает в прорытый нежитью ход, ведущий в ангар. Не дожидаясь, пока скроется
его хвост, Таня бросилась к Ваньке. Он был жив, хотя все лицо его покрывали
волдыри, а обугленная мантия висела клочьями.
– Мне повезло, что я упал, когда дернул копье. Он
только чуть-чуть меня задел, – кривясь от боли, прошептал Ванька. –
Какой дурак, я должен был сказать «Болеус обуздатус», тогда бы Ртутный ничего
не почувствовал. Почему я забыл?
Таня помогла ему приподняться. Ванька охал, когда она
прикасалась к его рукам.
– Погоди, я отведу тебя в магпункт...
– Не надо. Я сам... Иди, путь свободен. Не дай
Той-Кого-Нет открыть ворота, – прошептал Ванька, прижимаясь спиной к стене
и выпуская зеленую искру по высунувшейся из-за угла нежити. Та скрылась с
неприятным попискиванием.
– Искрис фронтис! – прошептал Ванька, метая
несколько искр ей вслед.
Таня замешкалась. Надо было выбирать. Если Чума откроет
Жуткие Ворота, то не будет уже ничего. Ни Тибидохса, ни Ваньки, ни Баб-Ягуна.
Тогда не поможет уже и магпункт.
– Хорошо. Подожди меня. Я скоро! – решилась она и,
оглядываясь на Ваньку, быстро пошла вперед.
Вскоре она была уже у второй невидимой арки, открытой
Баб-Ягуном. Крепко сжав кулак, чтобы не соскочил магический перстень, Таня
шагнула сквозь призрачный камень. Знакомый короткий коридорчик вывел ее в
закопченный зал.
Усыня, Дубыня и Горыня вповалку лежали рядом с костром, а из
дальнего коридора торчали огромные подагрические ступни одного из циклопов.
Похоже, охранники попадали там, где их настиг Деревянный Демон. Пламя костра
выглядело таким же замерзшим, как и в Зале Двух Стихий. Кажется, эта участь
постигла весь огонь в Тибидохсе, не распространившись лишь на драконий.
«Наверное, Сарданапал со своим зельем тут тоже был!» –
подумала Таня.
