– Твою мать, – в отчаянии выругался Кутепов. Этот человек, всю жизнь шагающий нога в ногу со смертью, никак не мог привыкнуть к тому, что гибли его люди.
– Пять жмуров, – доложил патрону подоспевший Самурай. Он уже успел оглядеть место боя. – Четыре в «Ниссане» и один напротив, в кустах. Это вы его, Ильич? Голову разнесло напрочь, не иначе как «дум-думом».
Для телохранителей не было секретом, что их шеф не доверяет собственным навыкам и с возрастом стал заряжать свой «зауэр» разрывными пулями.
Кутепов никак не отреагировал на слова Самурая, матерый оперативник пытался по горячему прокачать сложившуюся ситуацию. То, чего он боялся еще минуту назад, уже случилось, а это как в бою: страх исчез, в действие вступала неразлучная пара – рефлексы и боевой опыт.
– Жаль, никого живьем не взяли, – с сожалением пробормотал Николай Ильич, но тут же сообразил: чтобы брать «языка» из палящих по тебе четырех автоматов, нужен оперативник-«волкодав», а его охраняли десантники-штурмовики, которых учили при захвате плацдарма не миндальничать, а уничтожать все живое перед собой. Впрочем, многое было понятно и так…
– Значит, так. – Кутепов уже принял решение. – Трупы боевиков грузите в микроавтобус и загоняйте в лес, подальше. Пал Константиновича в «Мерседес» и на дачу, вызывайте врача, пусть оформит «обширный инфаркт». Сюда направите бригаду чистильщиков, нужно собрать гильзы, убрать кровь и осколки стекол. В общем, чтобы все было девственно-чисто. Ясно?
Бывшим офицерам-десантникам было все ясно, даже смерть своего старшего товарища они восприняли по-военному спокойно. Каждый сотрудник фирмы «РЮШ» имел страховой полис на сто тысяч евро, семья покойного без средств не останется…
– А как же вы, Николай Ильич? – не удержался от вопроса Гарпун.
– Я на вашем «Лексусе» еду на встречу, человек меня уже заждался, – пояснил патрон.
– Одному нельзя, – дуэтом заявили телохранители.
– Не ссыте, старлеи, – устало усмехнулся Кутепов, страх смерти напрочь исчез, даже переживания за дочь отошли на задний план. – Сейчас как в песне Высоцкого: «Расстреливать два раза уставы не велят». Сегодня мне уже ничего не грозит…
Спать на стульях, даже если под тобой пара списанных шинелей, удовольствие не из лучших. Поэтому, когда дверь «красного уголка» отворилась и сиплый голос дежурного сержанта объявил: «Кольцов, на выход», – Глеб мгновенно открыл глаза и с готовностью вскочил на ноги…
Вчерашний вечер выдался слишком насыщенным крутыми сюжетами. Несколько часов зажигательного секса в обществе страстной женщины, потом подобие дуэли с ревнивым вайнахом, которая плавно переросла в рукопашную схватку с бригадой бандюков, возглавляемой мастером восточных единоборств. Все это походило на глупую компьютерную «бродилку», в финале которой в качестве призового бонуса оказался наряд патрульных милиционеров в плохом настроении и со взведенными автоматами. На этот раз сыщик искушать судьбу не стал и добровольно сдался представителям властей.
Найденный в кармане куртки револьвер с пороховым нагаром привел патрульных в настоящий восторг. А вот «корочка прикрытия», сообщающая, что представитель сего документа – сотрудник питерского УФСБ, заметно огорчила милицию. В конце концов, немного посовещавшись, патрульные решили отправить задержанного в РОВД.
Дежурный офицер по районному отделению, моложавый майор с хитрым прищуром, за которым могла скрываться как здравая крестьянская смекалка, так и коварство карьериста, с интересом уставился на вошедшего.
– Н-да. – С ложным вздохом сочувствия дежурный, подняв револьвер, как профессиональный токсикоман понюхал ствол «Единорога». – Общую картину правонарушения, капитан (а именно это звание было указано в документе прикрытия), не усугубляет лишь то, что ты трезвый.
– Значит, нужно отпускать, – невинным голосом произнес Глеб.
– Так-то оно так. Но вот закавыка какая получается. Полтора часа назад была зарегистрирована серия звонков от жильцов нашего района, что у них во дворе стреляют. Экипаж ППС, прибыв на место преступления, ничего подозрительного не обнаружил. Но вскоре, и, кстати, недалеко от упомянутого двора, задержали тебя, капитан, да в придачу со стволом со свежим нагаром. Вот и получается, что неизвестный дебошир – это ты.
– А как же презумпция невиновности? – усмехнулся Кольцов.
– Хороший вопрос. Если бы ты был обычным гражданином, этим делом занималась бы прокуратура, наш – занималась бы наша внутренняя контрразведка, а ты чекист. Вот пусть ваши и занимаются тобой. Я должен лишь доложить оперативному дежурному по УФСБ.
Такой поворот абсолютно не устраивал сыщика: уже через полчаса выяснится, что он самозванец. И тогда наверняка арест, следствие. Кутепов его, конечно же, вытащит, но уйдет неизвестно сколько времени. Времени, которое сейчас на вес золота.
– Конечно, вы можете позвонить, – стараясь выглядеть невозмутимым, как можно спокойнее проговорил Кольцов. – Завизированная телефонограмма между конкурирующими спецслужбами наверняка получит официальный ход. О презумпции невиновности, конечно же, никто не вспомнит, если тебя назначили виноватым. Мне наверняка задержат очередное звание, скорее всего, лишат квартальной премии, заодно высшее руководство пропесочит моего шефа. А он человек злопамятный. И если в вашем благополучном районе начнется полномасштабная облава на оборотней в погонах, ты, майор, тоже вспомнишь о презумпции невиновности, но, боюсь, будет поздно.
Выпад с мушкетерской точностью попал в цель. Еще Иисус Христос сказал древним евреям: «Пусть бросит камень тот, кто без греха». В этот раз бросаться камнями никто не стал.
Милиционер, который только что торжествовал, ожидая, что представитель «старшего брата» сейчас начнет унижаться, умолять, пытаясь все замять, вдруг понял, что он сам наступил на «мину». Грехи, прегрешения есть у всех, и их очень трудно скрыть, если поиском занят профессионал, особенно если профессионал уже закусил удила. И служебные взыскания для капитана ФСБ и для майора милиции могут вылиться в уголовное преследование, и еще неизвестно, сколько в нем будет статей…
– А ведь ты прав, капитан, – тяжело вздохнул дежурный офицер. – Худой мир лучше доброй ссоры. Но и отпустить тебя просто так я не могу. Вдруг до утра отыщется труп с огнестрелом? Потом разбирайся по новой. Поэтому заночуешь у нас, а утром разберемся.
Уловив во взгляде Кольцова замешательство, ободряюще улыбнулся:
– Да не боись, Глеб Иванович, я начальник постовой службы, так что мои хлопцы не будут фиксировать твое задержание. Лады?
– Лады, – улыбнулся в ответ сыщик. Немного подумав, добавил: – Только можно я звякну своему патрону? Пусть утром приедет за мной, и, как говорится, все решим полюбовно.
Майор утвердительно кивнул и, указав на телефонный аппарат, радушно предложил:
– Звони.
Обрисовав Диспетчеру вкратце ситуацию, Глеб отправился спать в «красный уголок»…
