– О конверте ничего не знаю. И Пола Дрейка тоже не знаю. Я
знаю только вас, и мне известно также, что вы сели в дерьмо и дальше будет еще
хуже. А меня с собой не затягивайте, я дерьма нанюхался!..
– Вас может узнать человек, у которого вы брали театральные
костюмы.
– Ладно, костюмы признаю. Брал. Что дальше?
– Где вы взяли конверт, переданный позднее Полу Дрейку?
– Мне дала его Арлен Дюваль – как видите, я ничего не
скрываю.
– Вы лжете!
– А вы докажите! Попробуйте надавить на меня, и я пойду к
окружному. С такой информацией он примет Томаса Сэккита с распростертыми
объятиями. Вы не сможете возбудить дело об угоне трейлера, потому что он даст
мне неприкосновенность как важному государственному свидетелю. Давайте же –
пригрозите, но, я уверен, вы знаете, что за этим последует. Все, я свои карты
выложил, теперь вы либо тоже раскроете свои, либо уматывайте отсюда подальше!
– Я раскрываюсь, – сказал Мейсон. – Вы использовали костюм
посыльного, чтобы пробраться вчера ночью в дом Джордана Л. Балларда, а когда
вошли – ударили его по голове, и…
Сэккит изобразил такое изумление, что Дрейк чуть было не
рассмеялся.
– Что это за ахинею вы несете?
– Я говорю об убийстве, – холодно продолжал Мейсон, – и у
меня имеются определенные доказательства, которые вкупе с вашим богатым
уголовным прошлым произведут на господ присяжных неизгладимое впечатление. Так
что пораскиньте лучше мозгами, а стоит ли вам присягать говорить одну только
правду и торопиться в свидетели. И я не знаю, поможет ли вам тогда с
неприкосновенностью ваш друг окружной прокурор.
– Послушайте, мистер Мейсон, мне неизвестно, что за игру вы
затеяли, но подставлять себя таким образом я не позволю. Я сейчас же иду в
полицию и заявляю, что вы меня шантажируете.
– Шантажирую, чтобы получить что?
– Информацию.
– И что же я вам за это пообещал?
– Неприкосновенность на случай…
– Какой такой случай? – быстро спросил Мейсон. – Какую еще
неприкосновенность я вам обещал? Я обещаю только то, что вас будут судить.
– Но вы дали понять, что я могу откупиться…
– Вам не откупиться, даже имей вы все золото Монетного двора
Соединенных Штатов. Вы попались, Сэккит! – Мейсон сделал Дрейку знак рукой. –
Иди сюда, Пол!
Дрейк подошел.
Сэккит, в свою очередь, дал понять, что разговор окончен:
– Я иду одеваться, а если вы и впрямь задумали меня привлечь,
то в следующий раз обращайтесь к моему адвокату.
– Минуточку, приятель, – вышел вперед Райс, – стой, где
стоишь!
– Это еще кто? – возмутился Сэккит, пытаясь уйти. Райс встал
у него на пути.
– Я знаю, что говорю, приятель! Хоть ты и не слабак, но в том,
что сейчас будет, опыта у меня побольше. Я уже вижу, что твой любимый – хук
левой. Ты не успеешь и руки поднять, как я уже проверю твою челюсть! И впредь
посоветую подобных ошибок не делать, не стоит так заметно отклоняться назад для
нанесения удара. Мясистых жеребчиков вроде тебя я на ринге уложил достаточно,
поверь! Впрочем, если хочешь – давай попробуем. Денег не возьму…
Сэккит в нерешительности переступал с ноги на ногу, глядя то
на Мейсона, то на Дрейка.
Мейсон взял Пола за руку и тихо сказал:
– Такого на испуг не возьмешь, крепкий орешек. Ничего
хорошего он сейчас не скажет, будет врать и врать. Я притворюсь, что надо
позвонить, но вместо этого пойду к джипу и подожду девицу. Он наверняка ей
что-то там засунул в купальник, когда напоследок обнимал.
– Что, например?
– Не знаю, Пол. Но ты видел, как ходило его правое плечо?
Как будто он что-то ей туда сзади заталкивал. Что бы там ни было – это нечто
очень важное. Сэккит не расстается с этим даже на пляже. Я попытаюсь – вдруг
удастся? Кстати, кто это у тебя с фотокамерой?
– Харви Найлз.
– Парень что надо!
– Один из лучших.
– А фотоаппарат для прикрытия или он им пользуется?
– Харви – классный фотограф. Камера у него не ахти какая,
маленькая, 35 миллиметров, но он с ней вытворяет чудеса. Готов поручиться, что
эту парочку он заснял во всех положениях – начиная с того момента, как они
вышли из джипа, и кончая каждым их шагом по песку.
– Отлично, Пол, я сейчас пойду туда и поработаю с девицей, а
ты скажи Райсу – пусть он передаст фотографу Харви, чтобы тот, когда я подойду
к джипу, был готов выполнить любую мою команду.
В этот момент заговорил Сэккит:
– Я вижу, вы на пару работаете. Так уж и быть, выкладывайте
свои предложения.
– Единственное, чего я от вас хочу, – спокойно объяснил ему
Мейсон, – это находиться здесь, покуда не прибудет полиция.
– Опять блефуете. Полицию вы не вызовете.
Нарочито громко Мейсон обратился к Полу Дрейку:
– Держи его здесь, Пол, а я пойду позвоню. Если хочешь –
оформи гражданское задержание.
– И какое основание?
– Убийство Джордана Л. Балларда. Впрочем, нет, подожди-ка
секунду, пусть убийство ему предъявит полиция, а ты можешь произвести
гражданское задержание по подозрению в угоне трейлера. В этом деле нам даже
доказывать ничего не придется – ясно как божий день. Джим Харцель получит
большое удовольствие – доставим же ему его.
Мейсон зашагал в сторону душевых кабин. Сэккит с презрением
глядел ему вслед. Мейсон слышал, как он сказал Дрейку:
– О вашем чертовом Балларде я вообще ничего не знаю.
На что Дрейк ответил:
– Прибереги свои выражения для фараонов, Сэккит!
Обойдя душевые и комнаты для переодевания, Мейсон вышел к
стоянке и встал рядом с джипом.
Через несколько секунд он заметил Харви Найлза с
фотоаппаратом на шее, остановившегося в положении готовности у входа на
парковочную площадку.
Мейсон подал ему сигнал, Найлз в ответ кивнул.
Не прошло и минуты, как на дорожке показалась подружка
Сэккита. Она шла очень быстро.
Мейсон направился ей навстречу, соизмеряя свои шаги так,
чтобы перехватить девушку у самого входа на стоянку.
– Простите, пожалуйста, мисс Ракер.
При упоминании своего имени она вздрогнула, дернулась в
сторону и, схватившись за сумочку, попыталась проскочить мимо Мейсона.
– Не стоит так нервничать, мисс Ракер! Все, что от вас
требуется, – это отдать нам ту вещь, которую Сэккит засунул вам сзади за
купальник во время последнего прощального объятия.
