– И меня они в покое не оставляют. Преследовали повсюду.
Думают, что папа успел мне передать, где денежки закопаны.
– Да, да, я представляю.
– Я пыталась ходить на работу, как и раньше, но эти их
слежки и проверки везде, где я ни появлюсь… в общем, я решила полностью
посвятить себя делу оправдания моего отца.
– Вы ушли с работы?
– Сменила род деятельности.
– Но что касается работы, то вы с нее ушли, верно?
– О’кей, будь по-вашему. Да, я ушла.
– И на какое же содержание вы ушли?
Арлен Дюваль помедлила:
– Видите ли… я уже говорила… здесь вам не остается ничего
другого, как поверить мне на слово. Меня снабжает деньгами один мой… друг.
– Как так случилось, что вы позвонили именно мне, когда ваш
трейлер украли?
– Очень просто. Я намеревалась попасть к вам на прием в
ближайшие дни.
– Но почему ко мне?
– Потому что ваша репутация одного из наиболее выдающихся
адвокатов в этой части страны не оставляет другого выбора.
– А вам никогда не приходило на ум, что работа адвоката
сопряжена с определенными издержками, что мне приходится платить секретарю,
делопроизводителю, платить за квартиру, телефон, тратиться на…
– Приходило, конечно. – Девушка не дала ему договорить.
– И как вы собирались разрешить эту проблему?
– Мистер Мейсон, не позднее десяти часов завтра утром я буду
у вас в офисе и внесу задаток. Я заплачу вам тысячу пятьсот долларов.
Перри Мейсон почесал подбородок:
– Что конкретно вы от меня хотите?
– Я бы хотела, чтобы начиная прямо с этой минуты вы
приступили к поискам трейлера. Иначе может быть слишком поздно.
– Почему может быть слишком поздно?
– Потому что они могут там кое-что найти. Мой дневник,
например.
– Где он находится?
– Спрятан в трейлере.
– Может, у вас там еще что-нибудь спрятано?
– Может быть.
– Крупная сумма наличных, например?
– Не надо так шутить.
– А где же тогда вы добудете деньги, чтобы заплатить мне
завтра утром?
Арлен Дюваль дала понять, что отказывается отвечать.
Мейсон продолжал:
– Мисс Дюваль, я ведь не вчера и не позавчера родился. Тот,
кто этот трейлер украл, непременно обшарит его вдоль и поперек, до последнего
винтика.
– Я бы за это не поручилась.
– Почему?
– Я приняла необходимые меры предосторожности.
– Такие, как…
– Некоторые книги у меня в двойном экземпляре, и я
подстроила так, что поддельные найти легче, чем настоящие.
– Интересно, – произнес Мейсон. – Но пока что-то одни
намеки.
– Я веду секретный дневник, куда записываю все то, что мне
удалось обнаружить. Я это делаю для того, чтобы, в случае если со мной
что-нибудь произойдет, результаты моей работы не пропали и пошли бы на пользу
отцу.
– Вы чего-то достигли в вашей работе?
– Думаю, что да.
– А мне не расскажете?
– Не сейчас.
– Почему, осмелюсь спросить?
– Потому, мистер Мейсон, что вы меня тоже подозреваете и я
смогу вам полностью открыться, не раньше чем почувствую, что вы готовы поверить
мне всем сердцем.
Мейсон не выдержал:
– Но посудите же сами, мисс Дюваль, давайте наконец трезво
взглянем на вещи. Вы – молодая привлекательная женщина. Ваш отец работает в
банке, и живете вы на зарплату. Из банка, где он работает, пропало почти
четыреста тысяч долларов. Отца сажают в тюрьму, а вы бросаете работу и
покупаете автомобиль с трейлером. Вы за них полностью рассчитались?
– Да.
– Затем вы превращаетесь в этакое дитя природы – бегаете
босиком по росе и нежитесь на солнышке. А завтра заявитесь ко мне в офис с
полутора тысячами долларов. Таковы факты. А факты – упрямая вещь, уважаемая
мисс Дюваль!
Девушка поморщилась:
– Я знаю, вы думаете, что папа спрятал эти деньги и я ими
пользуюсь. Ну и думайте себе на здоровье! И вы не согласитесь ничего делать,
пока я не заплачу. Сначала, по крайней мере, не согласились. А когда я
пообещала внести задаток, вы меня начали подозревать. Но, пожалуйста, поверьте
мне на слово хотя бы на эти двадцать часов, сделайте хоть что-нибудь и
попытайтесь напасть на след моего трейлера. И умоляю – начните не откладывая.
Перри Мейсон барабанил пальцами по столу. Серые глаза Арлен
Дюваль с напряженным вниманием следили за каждым его жестом.
– Что вы хотите, чтобы я сделал?
– Найдите трейлер, и побыстрее. Они не могли далеко уйти.
Автомобиль с таким прицепом будет достаточно заметен.
– Опишите-ка поподробнее ваш трейлер.
– Да тут много не скажешь – марки «Гелиар» выпуска прошлого
года. Но их на дорогах немного. А технические данные можно выяснить, позвонив
на завод.
– А ваша машина?
– «Кадиллак».
– Балуете вы себя, однако.
– Я бы так не сказала. Просто что толку тащить за собой
такой прицеп, имея легкий автомобиль. Машина должна быть довольно тяжелой, чтоб
и дорогу хорошо держала, и трейлер тянула.
– Сколько угодно трейлеров цепляют к гораздо более легким
машинам – я сам видел.
– Цеплять-то цепляют, и они едут, но это же не очень удобно.
Ни на секунду нельзя отвлечься от дороги. Но если «Гелиар» позади такой машины,
как «Кадиллак», вы можете быть абсолютно спокойны и позабыть, что сзади у вас
что-то есть. Остается только смотреть по сторонам и наслаждаться тем, как мили
сами наматываются на колеса.
– А правильно ли я вас понял, мисс Дюваль, что ни полиция,
ни налоговая служба, ни какие-то другие посторонние лица у вас не справлялись
насчет того, откуда вдруг взялись деньги?..
Девушка усмехнулась:
– Почему же не справлялись? Очень даже интересовались одно
время. Но сейчас уже прекратили.
– Вам только кажется, что они прекратили.
– Да нет же, на самом деле! Больше и не вызывают никуда, и
не пристают! Но они это дело не бросили, я не сомневаюсь. Регистрируют каждый
шаг. Стоит мне пойти в магазин – они тут как тут, не успеешь расплатиться, а
кто-то уже сует кассирше бумажку, чтобы отложила банкнот, который я ей дала.
Они его потом сравнят с записанными номерами – не украденный ли.
