– У меня есть одна, – сказал Дэйтон, – на ней как раз на
стаканах видны номера.
– О’кей, давайте посмотрим.
Свидетель сделал знак Гамильтону Бергеру, окружной прокурор
открыл «дипломат», достал оттуда одну фотографию и передал к свидетельской
стойке.
– Это та самая фотография? – спросил Мейсон.
– Да, сэр. Это она.
Мейсон поднялся с места и подошел ее посмотреть.
– Снимок сделан немного сверху, – заметил он, – глядя на
раковину как бы вниз.
– Так точно, сэр.
– Почему сейчас вы выбрали именно эту?
– Потому что на ней хорошо видно все, что в раковине. На
других стаканы тоже видно, но они заслоняют то, что за ними. Этот ракурс,
пожалуй, самый предпочтительный.
– Искали ли вы отпечатки пальцев на бутылке «севен-ап»?
– Да, сэр.
– Нашли что-нибудь?
– Отпечатки пальцев мистера Балларда.
– А других не было?
– Нет, сэр.
– На бутылках с виски?
– То же самое.
– Хорошо, – констатировал Мейсон, – а сейчас я бы хотел,
чтобы вы повнимательнее присмотрелись к фотографии. Видите в раковине два
маленьких светлых пятнышка? Величиной они с кончик большого пальца. Не кажется
ли вам, что это два небольших кусочка льда? Видите, как от них отражается свет?
– Да. Это… это запросто может быть лед.
– Вы были там, когда делался снимок?
– Конечно, сэр.
– И вы наверняка давали указания, с какого угла снимать,
чтобы и стаканы, и номерочки рядом были лучше видны?
– Да, сэр.
– А эти маленькие картонные квадратики с номерами один, два
и три, вы положили их рядом с каждым стаканом непосредственно перед тем, как
снимать, не так ли?
– Верно, сэр. Как раз перед этим.
– И тем не менее в раковине вы ничего не заметили?
– Нет.
– Но вы заметили, что оставался лед в стаканах под номерами
один и три?
– Да, сэр.
– Но в стакане под номером два, на котором вы обнаружили мои
отпечатки пальцев, льда не было?
– Да, это верно.
– Спасибо, мне все ясно. Учитывая вышесказанное, не будет ли
справедливо предположить, что я побывал в доме у Балларда и мы с ним выпили,
что после моего ухода он отнес мой стакан на кухню, где выбросил в раковину
остатки льда из него, а потом к Балларду зашел кто-то еще, с кем они пили, и
этот кто-то попросил для себя бурбон и «севен-ап», и Баллард смешал коктейль, и
этот человек находился на кухне в тот момент, когда хозяин дома был убит? Не
указывает ли тот факт, что в стаканах под номерами один и три оставался лед, на
то, что Баллард с вновь пришедшим неизвестным выпивали уже после того, как я
ушел?
– Ваша честь, я протестую, – возмутился Гамильтон Бергер, –
это уже из области домыслов, это спор со свидетелем относительно последствий,
вытекающих из его показаний.
– Я полагаю, ваш протест не лишен оснований, – постановил
судья Коуди.
Мейсон улыбнулся:
– Но я задал этот вопрос, ваша честь, не для того, чтобы
выяснить какой-либо факт.
– С какой же целью, позвольте спросить?
– Чтобы продемонстрировать предвзятость со стороны
свидетеля. Посудите сами. Мы имеем дело со свидетелем-экспертом, который весьма
тщательно и скрупулезно собрал и изложил все факты, нужные полиции, поскольку
обвинение касается меня, но просмотрел явный и очевидный факт наличия в раковине
двух небольших кусочков льда, которые могли попасть туда не иначе как в
результате естественных действий Балларда после моего ухода, – он выплеснул
остатки содержимого моего бокала и оставил его, чтобы помыть. Крайняя неохота
со стороны свидетеля признать этот неоспоримый факт и говорит о его
предвзятости.
Теперь настала очередь улыбнуться судье Коуди:
– Я понял вас. Ваша точка зрения нам ясна. Тем не менее
протест поддерживается.
Мейсон вновь обратился к свидетелю:
– Вы заявили, что сигарета принадлежала Арлен Дюваль. На чем
основывается это ваше заявление, на спектроскопическом анализе губной помады?
– Да, сэр.
– Сколько тюбиков губной помады, сделанной одним и тем же
производителем, вы подвергли анализу, чтобы убедиться, что они отличаются друг
от друга по данным спектроскопа?
– Одним и тем же производителем?
– Да.
– Но зачем?.. Я такого теста не делал. Я проверил помаду на
сигарете и помаду, обнаруженную у нее в сумочке.
– Но не логично ли предположить, что любой производитель,
занимающийся изготовлением губной помады, будет в основе своей использовать
один и тот же физико-химический состав?
– Логично, и это, наверное, так и есть. Цвета только
отличаются.
– Цвета будут различны, но химическая основа останется
постоянной, так?
– Я не готов дать ответ по данному вопросу.
– К этому я и клоню. Вы приняли как само собой разумеющееся
то, что помада на сигарете – это помада Арлен Дюваль. Следовательно, вы не
стали проверять другие тюбики с помадой – неважно, этот же производитель или
кто-то другой, и у вас не было цели установить, насколько они похожи или
различны по данным спектроскопического анализа.
– Да, это так, сэр.
– Спектроскопический анализ не является количественным
анализом. Он лишь позволяет определить, что в пробе имеются определенные
вещества.
– Так точно, сэр.
– На стакане под номером два вы нашли мои отпечатки?
– Да, сэр.
– А не нашли ли вы на этом же стакане и отпечатков пальцев
Балларда?
– Нашел, сэр, но немного!
– И вы также, наверное, обнаружили, что практически в каждой
точке отпечатки Балларда накладываются на мои, показывая таким образом, что он
держал этот стакан последним?
– Кое-где оно так и было. Отпечатки накладывались, признаю.
Но это ничего не значит.
– Почему ничего не значит?
– Ваш стакан вам должен был подать хозяин дома. Он наливал,
протягивал его вам.
– Но тогда на отпечатках пальцев Балларда вы бы должны были
найти мои. Разве нет?
– Да, я согласен.
