– Вы все-таки постучите еще раз, – попросила она. – Для очистки совести.
Мы втроем заколотили в дверь. Безрезультатно. Тогда уборщица подошла и вставила ключ в замочную скважину. Отлично смазанная дверь бесшумно распахнулась.
– Уборка номеров! – на всякий случай громко объявила женщина.
Номер Риддла оказался совершенно таким же, как и наш, за одним-единственным исключением: окна его выходили во двор, а не на море. Глазам нашим открылась ужасающая картина. Все было перевернуто вверх дном, даже растения, украшавшие туалетный столик и подоконник, валялись на полу в земле и том, что осталось от цветочных горшков. В кровати, казалось, проходил военный парад боевой техники – в таком плачевном состоянии она находилась: матрас был сорван с каркаса, а простыни, пододеяльник и наволочки изорваны в клочья.
– Mon Deiu! – взвизгнула Лили, отступая. – Что… здесь произошло?!
Даша первой заскочила в смежное помещение и возвестила оттуда:
– Никого, но тут тоже все переворошили!
– Похоже, мистер Риддл собирался в спешке… – озадаченно пробормотала горничная.
– Ну да, собирался – и решил уничтожить все следы собственного пребывания, причем таким варварским способом? – возразила Даша, возвращаясь.
– Он не мог уехать, не попрощавшись! – уверенно заявила Лили.
– Не думаю, что он уехал.
Отодвинув занавеску, отгораживающую балкон от гостиной, я увидела, наконец, пропавшего господина. Громкий вопль, который испустила при этом мадам Фернан, мог бы поднять и мертвого. Но, совершенно очевидно, не мистера Риддла!
Англичанин лежал, уткнувшись правой щекой в каменный пол, тогда как левая щека, повернутая к нам, приобрела мертвенно-серый оттенок. Его широко раскрытые глаза, смотревшие в пустоту, вытянутые вдоль тела руки, да и вся поза указывали на то, что помощь ему уже давно не требуется. Тем не менее я пощупала артерию в слабой надежде оказаться неправой.
С резвостью, которой трудно было ожидать от женщины преклонного возраста, оттолкнув меня и Дашку, Лили ринулась к двери с воплем:
– Aidez! Aidez! Medecin! (Помогите! Помогите! Врача! (фр.)
Следуя за кричащей дамой, я едва не столкнулась в коридоре с месье де Кассаром, который заступил Лили дорогу с законным вопросом:
– Qu’est-ce qui est arrive? (Что случилось? (фр.)
Это было все, что я поняла, так как Лили обрушила на владельца «Сан-Эльмо» целую лавину французских фраз. При этом она отчаянно жестикулировала и показывала в сторону номера мистера Риддла. Завидев в дверном проеме чужой комнаты Дашу и уборщицу, все еще стоявшую с рукой, прижатой к губам и выражением ужаса на круглом, широкоскулом лице, месье де Кассар удивленно вскинул брови.
– Мадам, я ничего не понимаю, успокойтесь, наконец! – обратился он по-английски к голосящей Лили.
– Врач, месье, нам срочно нужен врач! – воскликнула мадам Фернан.
– Кажется, один из ваших постояльцев умер, мистер де Кассар, – тихо сказала я, положив руку на плечо пожилой дамы. – Врач, боюсь, не потребуется.
– Какой ужас! – воскликнул хозяин отеля. – Ну, так идемте же взглянем! – и он ринулся в сторону распахнутой двери номера. Замыкала шествие мадам Лили, продолжавшая заламывать руки и громко стенать.
Выглянув на балкон, месье де Кассар тут же отступил назад.
– Бедный Джон… – пробормотал он, вытирая платком внезапно вспотевшее лицо. – Вы же врач, Ула?
Я кивнула.
– И вы говорите, что…
– Помощь опоздала.
– Необходимо вызвать полицию, – вдруг сказала Дарья, и все взгляды обратились на нее.
– Полицию? – изумленно переспросила мадам Фернан. – Но зачем?
– Как это – зачем? – в свою очередь, удивилась Даша. – Ведь очевидно же, что его убили!
– Убили? – снова переспросила мадам Фернан, как испорченная грампластинка. И снова: – У-би-ли… – и она начала мягко оседать на пол прямо у моих ног.
– Ну, если не ему, то уж ей точно требуется врач, – пробормотал месье де Кассар. – А с чего вы взяли, Даша, что этот человек был убит?
– Посмотрите на его шею, – предложила она и, не касаясь тела, провела пальцем под подбородком покойника. – Видите?
И в самом деле, там, куда она указывала, виднелась багрово-синяя странгуляционная борозда, вероятно, оставленная удавкой.
– Видите ли, мне не хотелось бы вмешивать полицию, – нерешительно начал месье де Кассар. – Скандал, паника, вы понимаете…
– Боюсь, у нас нет выбора, – поддержала я Дашу.
– Вы, конечно же, правы, – неохотно согласился хозяин отеля. – Останьтесь здесь, а я спущусь вниз и… все устрою.
Как только он вышел, мы принялись изучать место преступления.
– Неудивительно, что все здесь перевернуто вверх дном, – да, вряд ли он сдался без борьбы, – констатировала Даша.
Нашу беседу прервало появление хозяина отеля в сопровождении высокого светловолосого мужчины. Его загорелое лицо, с которого встревоженно глядели широко расставленные, прозрачные светло-карие глаза, я, несомненно, нашла бы привлекательным, если бы не трагичность момента. В руках он держал холщовую сумку на молнии.
– Это – месье Лиам Макфейден, – представил незнакомца Филипп. – Я столкнулся с ним в фойе, и он доктор, как и вы, Ула.
– Причем во всеоружии, – вновь прибывший потряс сумкой. – Но я не вижу, кому…
– Мадам Фернан, – быстро сказала Даша, указывая на сидящую в углу бельгийку. – Ей нужно что-нибудь успокоительное.
Присев на корточки перед Лили, Макфейден пощупал ее пульс. Расстегнув сумку, он достал оттуда портативный тонометр и быстро померил пожилой женщине давление.
– Пожалуй, лучше отвести даму в ее комнату, – сказал он. – Там она придет в себя гораздо быстрее, чем в помещении с трупом.
Я сочла это предложение разумным. Подхватив мадам Фернан, доктор осторожно повел ее в номер, расположенный на четвертом этаже. Даша и месье де Кассар остались дожидаться приезда полиции, а мне пришлось бежать со всех ног, чтобы не опоздать на вторую часть семинара.
В свой номер я вернулась абсолютно измотанная. Часы показывали начало пятого, и пора было спускаться к обеду, однако я не чувствовала в себе сил принимать душ и переодеваться. Единственное, о чем я мечтала, была мягкая кровать, на которой я и растянулась во весь рост, сбросив туфли.
Семинар прошел почти впустую: мысли о бедном убитом старом джентльмене занимали меня гораздо больше, чем все происходящее в аудитории. Я ловила себя на том, что то и дело отключаюсь, мысленно уносясь в двести первый номер и пытаясь понять, кому могло понадобиться убивать этого безобидного человека. Интересно, что месье де Кассару, похоже, действительно удалось провернуть дело с полицией по-тихому: я не видела ни одного человека в форме на территории отеля, хотя для того, чтобы попасть в крыло, где проходил конгресс, пришлось пересечь весь периметр гостиничного комплекса. Может, вопреки правилам, он все же решил обойтись без участия полицейских? С одной стороны, можно понять, что хозяин отеля не желает обнародовать печальный факт смерти постояльца – тем более насильственной. Но с другой – я не могла отделаться от мысли, что де Кассар боится полиции больше, чем таинственного убийцы. И он назвал Риддла по имени – я точно это помню! Он сказал: «Бедный Джон…» Значит, де Кассар и Риддл знакомы? Но ведь последний заселился в отель в тот же день, что и мы (в отличие от мадам Фернан, которая уже некоторое время здесь отдыхала). Может ли быть, что ныне покойный успел свести близкое знакомство с де Кассаром за столь короткий срок? Правда, он и со мной успел познакомиться, однако трудно представить, чтобы столь занятой человек только этим и занимался… А вот лицо мадам Фернан было ему совершенно незнакомо – я готова была поклясться! Сидя в конференц-зале, я ожидала прихода Макфейдена, но он так и не появился: видимо, мадам Фернан полностью завладела вниманием доктора. Но почему я, собственно, решила, что Лиам Макфейден – кардиолог? Де Кассар сказал, что он – врач, но какой именно специализации, не упоминал… И зачем он вообще притащил этого парня, ведь знал же, что я и сама медик?
