Со всех сторон меня окружает вода. Предметы едва различимы в полумраке, словно покрытые серо-голубой дымкой. Я протягиваю руку и касаюсь гладкой металлической поверхности. Под толстым слоем ракушек и кораллов скрывается надпись, конец которой можно прочесть: «RIA». Орудуя двумя руками, я счищаю кораллы и ракушки, и вот уже надпись гласит: «SANTA-MARIA», 1939!
Проплыв над расколотым надвое остовом корабля, я вижу кормовой люк. Он поддается без особых усилий, а вода довершает начатое. Из распахнутого люка медленно, словно нехотя, выплывает смутный силуэт. Вот уже можно явственно различить его лицо: это мистер Риддл. Внезапно его черты начинают расплываться, и вот уже в полумраке вырисовывается другое мертвое лицо – Филиппа де Кассара… Нет, не Филиппа, а Робера де Кассара! Его глаза широко распахнуты и пусты, а губы искривлены в гримасе боли. А за его спиной разгорается свет, яркий, как вспышка молнии в ночном небе, и мощность этого свечения все нарастает…
Я проснулась внезапно, будто от толчка. Что мне снилось? Казалось, я только что прекрасно помнила свой сон, а теперь вот не могу ухватить ускользающие образы. Мне запомнился только яркий свет. Ну, конечно же! Перед сном я забыла задернуть шторы, и солнечные лучи, щедро льющиеся в спальню, сейчас слепили глаза. Я взглянула на часы. Стрелки показывали начало одиннадцатого утра. Обычно мы с Дарьей поднимались здесь с рассветом – видимо, вчерашний день здорово меня вымотал.
Я потянулась, соскочила с высокой кровати и пошла в ванную. Проведя минут пятнадцать под обжигающе холодными струями воды и полностью израсходовав один из маленьких флакончиков геля для душа с апельсиновым ароматом, я обнаружила на вешалке два белых махровых халата и пару полотенец. С удовольствием облачившись в халат, я вернулась в комнату и принялась приводить себя в порядок. Расчесав волосы, я переоделась в свою одежду, оставленную вчера на стуле, бросила последний взгляд в зеркало и отправилась будить Дашку. Постучав в дверь напротив и не услышав за ней ни единого звука, я решительно нажала на ручку и вошла.
Непохоже, чтобы в комнате ночевали. Постель оказалась неразобранной, а Дашина сумочка, с которой она не расставалась, отсутствовала. Тут до меня дошло, что подруга, скорее всего, решила не довольствоваться нахождением с Робером под одной крышей и захотела разделить с ним постель, раз уж представилась такая замечательная возможность!
– Ула? – услышала я голос Филиппа де Кассара. Хозяин отеля стоял в проходе, приветливо улыбаясь. – А я уж не знал, где вас искать! Пойдемте, в солярии накрыт завтрак.
Что ж, очень кстати, подумала я и последовала за ним. Солярием называлась небольшая комната со стеклянным куполообразным потолком, сквозь который в комнату беспрепятственно проникал солнечный свет. Посередине находился круглый деревянный столик и несколько ротанговых кресел, на одном из которых устроилась Даша. С растрепанными волосами и припухшими (вероятно, от страстных поцелуев Робера!) губами, утопающая в огромном махровом халате, она выглядела пятнадцатилетней девчонкой, нацепившей отцовские шмотки.
На столе стояло блюдо с аккуратно нарезанным белым козьим сыром, маслом в фарфоровой пиале, чашки с клубничным джемом, свежий хлеб, обсыпанный семечками кунжута, а также тарелка с дольками сочных помидоров. Среди прочего обнаружился металлический кофейник, от которого исходил потрясающий запах свежесваренного кофе.
Месье де Кассар извинился, что не сможет присоединиться к трапезе, и пообещал ждать нас в своем офисе, как только мы закончим с завтраком, чтобы произвести ревизию в нашем номере.
Как только Филипп де Кассар покинул солярий, я обратилась к Дашке:
– Кольцо все еще у тебя?
– А то! – фыркнула подруга и вытащила косметичку из сумочки, висевшей на спинке кресла. Из нее она извлекла на яркий солнечный свет таинственный предмет, ставший, как я подозревала, причиной обыска в номере прошлым вечером.
– Надеюсь, – осторожно сказала я, – тебе не взбрело в голову показывать его Роберу?
– Роберу? – с притворным удивлением переспросила Дарья, но, заметив мой укоризненный взгляд, поняла: отпираться бесполезно. – Знаешь, то, что мы провели вместе ночь, вовсе не означает, что я рассказывала ему о наших вчерашних похождениях. Да мы и не разговаривали вовсе!
Я вздохнула с облегчением: чем меньше людей знают о том, что кольцо у нас, тем лучше. Кроме того, несмотря на всю обходительность и кажущуюся искренность владельца отеля, я не доверяла ему, а ведь Робер приходился ему внуком!
– Кстати, – заметила я, – я ведь еще два дня на конгрессе, а ты не забыла, что завтра тебе предстоит ехать в Валетту на встречу с Аттардом по поводу кольца?
– Ой! – вырвалось у Даши, и этот возглас меня не порадовал.
– Так, что еще за «ой»? – с угрозой в голосе спросила я, откладывая ложечку, которой черпала джем.
– Понимаешь… – залепетала Дашка. – Я совсем забыла! Нет, конечно, я могу все переиграть…
– Да говори ты толком – что переиграть? – начала я злиться.
– В общем, мы с Робером договорились сплавать на Гозо. Ты же все равно занята, а у него завтра выходной…
Ну, просто здорово! Ведь именно Дарья втянула нас в эту историю с перстнем, а теперь самоустраняется. Я же предлагала ей рассказать о находке полиции или, в крайнем случае, де Кассару, но она отказалась, потому что хотела сама во всем разобраться.
– Улька, ну прости меня! – взмолилась Даша. – Робер поймет – подумаешь, не поедем. В другой раз как-нибудь…
– Не надо одолжений, – огрызнулась я. – Можешь отправляться со своим Аленом Делоном хоть на Гозо, хоть на Северный полюс. Я и сама съезжу к Аттарду.
– Ты?!
– А чего удивляться? Мы напрягли мужика, заставили его, наверное, горы литературы перелопатить в поисках информации об этом треклятом перстне, а теперь не приедем? Это просто непорядочно!
– Ну, Уля, я же сказала, что поеду… Может, с Робером?
– Еще чего – мы же договорились не болтать!
Минут пятнадцать Даша униженно молила меня о прощении и делала это так искренне и забавно, что я не могла ее не простить. Может, мне не придется пропускать весь последний день? Я смотаюсь в столицу утром, а после ланча схожу на семинары. Со своим собственным докладом я выступлю сегодня, «отмечусь», так сказать, а потом еще торжественная часть будет… Решено, так и поступим!
После завтрака мы занялись малоприятным делом и вместе с де Кассаром отправились в разгромленный номер. Собирая разбросанные по полу вещи, убедились, что ничего не пропало.
– Ну, вот, – вздохнула Дашка, – кажется, все проверили!
– Вы уверены, что у вас нет ничего такого, что могло бы заинтересовать грабителей? – спросил хозяин отеля, испытующе глядя то на меня, то на нее. – Возможно, вы сдали какую-то вещь на хранение, а грабитель думал, что это может находиться в вашей комнате?
– Мы сдали в сейф то же, что и все остальные, – покачала я головой. – Деньги, паспорта и несколько побрякушек. Не сомневаюсь, что среди ваших гостей есть гораздо более состоятельные люди, но ведь к ним в номера не залезали?
