– Ну, вот видите! – с облегчением воскликнула я. – Значит, это может быть ошибкой!
– Дорогая моя, – мягко заговорила Лили. – Я понимаю ваше горе, но вы хватаетесь за соломинку…
– Сомнений нет, мадам, – покачал головой Андре. – Доктора Макфейдена опознал Робер де Кассар. Кажется, Макфейден спас ему жизнь…
Я уже не слушала, внезапно почувствовав, как пол уходит из-под ног. Аркон мертв! Робер опознал его! Он не мог ошибиться…
– Поплачьте, милая, – ласково поглаживая меня по руке, говорила мадам Фернан. – Поплачьте, и вам полегчает.
Но плакала Даша, а я не могла заставить себя это сделать. Очевидно, до глубины моей души еще не дошло осознание того, что Аркона больше нет.
– Извините, – медленно произнесла я, не глядя ни на кого. – Я пойду к себе.
Дашка рванулась было за мной, но мадам Фернан остановила ее.
– Не надо, – сказала она. – Иногда следует побыть одной.
И Даша, опустив голову, подчинилась.
Я совсем потеряла счет времени. Поднявшись с постели, на которой лежала ничком, я увидела, что часы показывали половину восьмого вечера! Я заставила себя принять холодный душ и переодеться, но мои движения были автоматическими. Я до сих пор не верила в случившееся с Арконом и знала, что не поверю до тех пор, пока не поговорю с Робером. Нужно ехать на Сицилию… И тут я вспомнила, что завтра мы с Дашей улетаем в Питер и у меня просто нет времени на выяснение обстоятельств гибели Аркона! Сейчас только это и имело для меня значение: не узнав, как все произошло, я не обрету покоя.
Но на Сицилию отправляться не пришлось. Незадолго до ужина я, Даша и мадам Фернан молча сидели у бассейна. Подъехал джип, и оттуда вышли водитель и Филипп. Открыв заднюю дверцу, они помогли выбраться Роберу. Он мог идти только при поддержке деда и медсестры, которая выбралась из автомобиля последней. Даша сразу же кинулась ему навстречу, и Робер, отстранившись от деда, обнял ее одной рукой.
Я заметила, что Филипп избегает смотреть мне в глаза, зато Робер, напротив, взгляда не отвел. Кивнув в знак приветствия, он двинулся к башне, поддерживаемый дедом и медсестрой. Даша засеменила следом, виновато оглядываясь на нас с мадам Фернан.
– Странное дело, – пробормотала бельгийка. – Не похоже, что у Робера проблемы с головой. Кажется, тут что-то другое…
Но мне было не до ее догадок. Мне требовалось прорваться к Роберу, однако медсестра охраняла его, как цербер, и неизменно отвечала по-английски с жутким французским акцентом: «Месье де Кассар есть спать. Он нельзя беспокоить». Мне удалось поговорить только с Филиппом. Он пришел сам, выразил сожаление по поводу трагической гибели Аркона и сказал, что я всегда могу рассчитывать на помощь и поддержку его семьи. Филипп не знал подробностей ночного нападения. Обо всем ему рассказал внук, когда утром ничего не подозревающий дед вернулся в больницу из Валетты. Там он провел ночь в доме одного из своих друзей из ордена. Нет, тела Аркона он не видел, его увезли еще до прихода Филиппа, но Робер не сомневался, что труп принадлежал именно ему. Интересно, подумала я, знает ли дед, какое место в ордене занимает его внук? И вообще – можно ли доверять откровениям Жерара Варена, высказанным перед тем, как его арестовали?
Я не могла покинуть Мальту, не увидевшись с Робером. Улучив момент, когда медсестра ненадолго покинула его комнату, я проскользнула внутрь. Молодой человек не спал. Он смотрел телевизор, подвешенный на кронштейне, только почему-то без звука. Услышав скрип открывающейся двери, Робер оторвался от экрана.
– А, это ты, – сказал он. – Привет.
Я решительно подошла к его кровати и села на стул, на котором, по всей видимости, раньше сидела медсестра.
– Послушай, Робер, – сказала я, – я должна все знать, слышишь? И не смей делать из меня дурочку и уходить от ответа!
– Ты это о чем? – спросил он.
– О том, что ты опознал тело Аркона в больнице после нападения.
Робер пристально посмотрел на меня.
– Я? – переспросил он, наконец, после довольно долгой паузы. – Опознал тело Аркона?
– Так сказали полицейские.
– Ну, если полицейские, – протянул он, – тогда – конечно.
– Не виляй! – прикрикнула я.
– Не ори на меня, – проворчал Робер. – Я – раненый, чуть что – коньки отброшу, и моя смерть будет на твоей совести! Что же касается тела… Единственным трупом, опознанным мной, был труп Лиама Макфейдена. Бедняга, такой отличный парень…
Он не успел закончить. В комнату вошла медсестра и, уперев руки в бока, заверещала:
– Что вы делать в эта комнат?! Немедленно оставляй больной в покой, он есть нуждаться в длительный отдых!
В голове у меня царил полный хаос. Труп Лиама Макфейдена? Но разве Лиам Макфейден и Аркон де Кассар – не один и тот же человек? С другой стороны, Робер никогда не стал бы называть Аркона этим именем, зная настоящее… Он явно что-то хотел этим сказать. Полицейский сообщил, что лицо убитого изуродовано, и единственным, кто смог его опознать, был Робер. Тем не менее, потеряв друга и родственника, за которого едва не отдал жизнь, молодой человек отнюдь не выглядел расстроенным. Его дед искренне скорбит об утрате Аркона, что позволяет сделать вывод, что Филипп де Кассар как раз уверен в его гибели, хотя и не видел труп, полностью полагаясь на слова внука. Но, если предположить, что Аркон все-таки не погиб в перестрелке, к чему вся эта конспирация? Уж мне-то можно было рассказать, ведь я в курсе всех дел Аркона. Или – нет?
Все больше и больше я убеждалась в том, что Жерар Варен говорил правду: Робер – личность загадочная и неоднозначная, и не мне пытаться решить этот ребус. Но все же парень обронил намек, который я должна была понять.
Войдя в свою комнату, я увидела там Дашку. Она сидела на полу, а перед ней лежал открытый чемодан, куда она пыталась запихать мои вещи. Скорее всего, Даша решила, что я не в состоянии справиться с упаковкой багажа самостоятельно ввиду трагических событий, повлекших смерть дорогого мне человека. Усевшись на пол рядом с ней, я принялась помогать.
– Тебе лучше? – несмело спросила Даша с подозрением.
– Немного.
Мы не стали спускаться к ужину. Филипп, словно предвидя мое нежелание появляться на людях, приказал накрыть стол в гостиной. Мы поужинали все вместе, за исключением Робера, которому еще не разрешалось покидать постель. Затем разошлись по своим комнатам, так как рейс на Санкт-Петербург вылетал в девять утра, и требовалось прибыть в аэропорт как минимум за сорок минут до посадки.
Утро выдалось солнечным, и изнуряющая жара еще не давала о себе знать. Филипп выделил нам персональный автомобиль с водителем для поездки в аэропорт. Водитель уже погрузил вещи в багажник и ждал только нашего появления.
Несмотря на занятость, Филипп нашел время попрощаться. Он сердечно обнял нас и расцеловал, словно родственниц. Когда мы сели в черный блестящий «Мерседес», он вдруг подошел к автомобилю и постучал по стеклу. Я опустила его и вопросительно посмотрела на хозяина «Сан-Эльмо».
