– Знаю. Но отчего бы не спросить.
– Кое-кто видел, как вы с Серегой в ту ночь выходили из его дома. С двумя сумками в руках. Сели в твой джип, но Серега далеко не уехал.
– Видел, говоришь? Не повезло. Всегда кто-нибудь что-нибудь видит… Как только я узнал, что ты в деле, сразу понял: рано или поздно все равно докопаешься.
– Бад знает? – задал вопрос Владан.
А я поняла, как нелегко Флинту на него ответить. Он опустил взгляд, потом перевел его за окно и медленно покачал головой:
– Нет.
– Ты решил кинуть старого друга?
– Ага. Решил, – усмехнулся он. – Остро нуждался в бабле, а тут такой соблазн.
– Я-то думал, с баблом у тебя порядок.
– Мы давно с тобой не выпивали, Владан. А деньги у меня не задерживаются. У тебя один порок, у меня другой.
– По-прежнему играешь?
– Меньше, чем раньше. Обидно, что мозгами меня господь обидел, это Бад у нас теперь бизнесмен, а я как был уличной шпаной, так ею и остался.
– И все-таки мне трудно поверить, что ты кинул дружка.
– Да я сам иногда не верю. Говорю, слишком велик соблазн. Ты будешь смеяться, но все дело в бабе. Втюрился так, что башню снесло. А у нее муж при бабках. Я готов был все здесь бросить, уехать туда, где нас никто не знает. Начать жить заново. А для этого знаешь, что нужно? Правильно: презренный металл. Желательно побольше, потому что жить моя девочка привыкла хорошо.
– Чего ж не уехал?
– Уж поверь, меня бы давно не было в этом городе, да она никак не решится. А я торчу здесь и жду, когда меня живым в землю зароют.
– Почему Баду все не рассказал? Он бы понял…
– Бад? – вскинул голову Флинт, помолчал немного и усмехнулся: – Бад давно уже не тот. Мы все уже давно не те.
– Ты прав. Но, зная Бада, я не сомневаюсь, он успел основательно покопаться в этой истории. Парень он упертый. Уверен, он уже понял, что к чему. И если ты до сих пор жив, это означает только одно…
– Что? – хмуро поинтересовался Флинт.
– Он ждет, что ты придешь и все расскажешь. Он дает тебе шанс.
Флинт опять засмеялся:
– Заключит меня в объятья и скажет: «Все нормально, брат»?
– Или даст тебе сутки, чтобы ты смылся из города, предварительно все вернув. Второе, если честно, вероятней.
– Ты бы так и поступил? Ты, но не Бад.
– Меня, собственно, не это интересует, – откидываясь на спинку стула, сказал Владан. – Девушка. Зачем ее понадобилось убивать?
Флинт взглянул с недоумением.
– Подружка Сереги, которая работала на телевидении? Я ее не убивал. Можешь верить, а можешь нет, но никто из наших не имеет отношения к ее убийству. Я бы знал. И в прошлый раз сказал тебе правду. Бад велел за ней приглядывать, на случай, если Серега вдруг появится, вот и все. Ты не там ищешь.
– Что ж, поищу в другом месте.
Я решила, что он сейчас поднимется и мы покинем квартиру Флинта. Я даже чуть приподнялась, глядя на Владана, ожидая его команды, и оттого, наверное, пропустила тот миг, когда Флинт схватил оружие и направил его в сторону бывшего друга.
– А ведь можно и так, – сказал он, губы его кривились в подобие улыбки.
– Можно, – кивнул Владан и перевел глаза на свои руки, которые держал на коленях.
Я проследила за его взглядом и увидела в руке Владана пистолет. Флинт его, конечно, теперь тоже увидел.
– Мы стреляем одинаково хорошо, два трупа, и девушка плачет, – засмеялся он.
Владан ничего не ответил, словно предлагал все решать ему. Я сидела, не шелохнувшись, сердце ухало где-то в горле. Флинт опустил руку и сказал:
– В другой раз…
– Разумеется, – согласился Владан и, поднявшись, направился к двери.
– Ты расскажешь ему? – помедлив, спросил Флинт.
– Сам расскажешь.
«А если он все-таки выстрелит?» – в панике думала я, шагнув следом за Владаном. Словно читая мои мысли, Флинт отбросил пистолет на подоконник.
– Скажи честно, ты действительно смог бы убить меня?
– А ты – нет? – повернулся к нему Владан.
– Не знаю. Возможно. Я спасаю свою шкуру, а ты? Ты-то какого хрена лезешь? Все должно быть по справедливости, так, что ли? И из-за этого ты готов…
– Пока, Флинт, – перебил его Владан. – Слышал выражение: каждому свое?
Мы вышли из квартиры. Я бегом скатилась по лестнице, хотелось поскорее оказаться на воздухе. В голове чехарда мыслей, а в душе непрошеная жалость к Флинту. Все ориентиры вдруг сбились, и я не знала, где грань между тем, что правильно, а что нет. Владан, устроившись за рулем, завел машину, не обращая на меня внимания, наверное, все еще находясь под впечатлением от разговора. Подозреваю, что с ориентирами у него было не лучше.
– Значит, когда-то вы были друзьями? Ты, Флинт и этот Бад?
Он хмурился, и я поняла, что ответ вряд ли услышу. Недавние страхи дали о себе знать, успокоиться, прийти в себя не так просто, оттого я сказала резче, чем хотела бы:
– Мне нет места в твоей жизни, и доверия я не заслуживаю?
Мы выехали со двора, и я решила, что вновь не услышу ответ, но Владан вдруг затормозил и, заглушив двигатель, положил руки на руль, глядя куда-то перед собой.
– Мы жили в соседних домах, ходили в одну школу, – заговорил он не спеша. – Бад был у нас заводилой. Тощий очкарик, упертый и абсолютно бесстрашный. Ребята на соседней улице сбились в банду, Бад организовал свою. Ничем особенно противозаконным мы не занимались. Все больше дрались стенка на стенку. Другого способа самоутвердиться мы не знали. Стремились доказать, что мы герои, что дрались постоянно, дух перевести не успевая, и даже ели второпях. Вожаком у них был парень старше нас года на четыре. Здоровенный лось по кличке Бомба. Редкий придурок, надо сказать. Когда мы ходили на речку, любил демонстрировать свое хозяйство, оно у него было как у взрослого мужика, а нам похвастаться было нечем. За это мы его люто ненавидели. Нас с Флинтом он не особо допекал, а Баду от него доставалось здорово. И как-то раз Бад решил с ним встретиться, один на один. Мы с Флинтом понимали, что у него нет никаких шансов. И пошли с ним, вооружившись велосипедными цепями. Бомба привел всю свою банду. Но Бад не испугался. А мы с Флинтом боялись показать, что трусили. Это было что-то вроде боевого крещения, и мы его выдержали. Наваляли нам здорово, но и мы в долгу не остались. Не помню, чтобы я еще когда-нибудь дрался с таким остервенением. Домой явился весь в крови. Родителям наврал, будто упал с мотоцикла. Мама плакала, а отец сделал вид, что мне поверил. На следующий день прошел слух: пацан из банды придурка-Бомбы оказался в больнице. В тяжелом состоянии. Отец все понял. Не сказал мне ни слова, но через несколько дней мы уехали к родне в Боснию, там уже было неспокойно, но, думаю, отец считал, что из двух зол выбирает меньшее. Спасает сына от тюрьмы, увозя подальше от дурной компании. Если в этот раз все и обойдется, непременно еще случится что-нибудь подобное.
