– Деньги не возьмешь?
– Не возьму, – равнодушно ответил он.
– А как же мечта о «Кадиллаке»? – напомнила я.
– Помечтаю еще немного.
Я помолчала, собираясь с силами, и задала свой главный вопрос:
– И что теперь будет?
– В каком смысле? – удивился он.
– Не прикидывайся. Что теперь будет с нами? С тобой и со мной.
– Будем жить долго и счастливо.
– Понимать это надо так: мы прощаемся навсегда?
– Глупостей не говори, – хмыкнул он. – Мы живем в одном городе, что мешает нам встречаться? Поужинать у Тарика, поболтать о том о сем?
– Ага. Сначала раз в месяц, потом раз в полгода… А потом ты и вовсе исчезнешь.
– Может, и так, – согласился он.
Очень хотелось разрыдаться и наговорить глупостей. Я, конечно, хозяйка своей судьбы, но он хозяин своей. И с этим ничего не поделаешь.
– Не сиди с таким похоронным видом, меня совесть мучает. – Он засмеялся и крепко прижал меня к груди.
– Плевать мне на твою совесть, – невесело улыбнулась я. – Ты разбиваешь мне сердце.
– Сердечные раны быстро затягиваются.
– Посмотрела бы я на тебя, умник, будь ты на моем месте. Теплилась в моей душе надежда, что ты меня немного любишь. Совсем чуть-чуть.
Он убрал руки и недовольно покачал головой:
– Дура ты, дорогая. Если б не любил, трахался бы с тобой в свое удовольствие.
Я вытянулась в струнку и замерла.
– А где логика? – спросила где-то через минуту.
– Логика очевидная. Если твоя любовь чего-то стоит, думаешь о том, кого любишь, а уж потом о себе. Я не хочу испоганить твою жизнь.
– Это ты сейчас придумал? Подсластил пилюлю?
– Для сопливой девчонки тебе и так здорово досталось. Хватит одного мерзавца в твоей жизни.
– С ума сошел, сравнивать себя с Забелиным, – разозлилась я.
– С чего ты взяла, что я лучше?
– С того, что знаю…
– Ты ничего обо мне не знаешь, – сурово перебил он, наклонился вперед, уходя от моего взгляда. Посидел в молчании, а потом заговорил: – Когда я в первый раз вернулся из Боснии, у Бада возникли проблемы. Серьезные. И я решил, что должен помочь другу. И помог. Проблемы возникали вновь и вновь, а я их решал. Пока однажды не понял, в кого превратился. И то, что я не брал за это деньги, вовсе ничего не меняет.
– Тогда и разошлись ваши дороги? – осторожно спросила я.
– Точно, – ответил Владан.
Я положила голову на его плечо и сказала:
– Я знала, то есть догадывалась. Мы ведь встречались раньше.
Он повернул голову, едва заметно улыбнулся:
– Девочка с косичками?
– Неужели ты меня узнал? – ахнула я.
– Вспомнил, когда ты показала мне дом отца.
– Та машина в переулке…
– Брат Саввы и двое охранников, – кивнул Владан.
– Вот в чем причина вашей давней вражды…
– Потопали домой, сейчас дождь начнется, – поднимаясь со скамьи, сказал он.
А я взяла его за руку, мысленно перекрестилась и сказала:
– Ты считаешь, что способен испоганить мою жизнь, а я считаю тебя ее бесспорным украшением. – Он усмехнулся, собираясь возразить, а я торопливо продолжила: – Предлагаю компромисс. Не хочешь брать меня в любовницы, бери на работу. А что? Тебя не будет мучать совесть за мою загубленную молодость, а я стану утешаться тем, что ты рядом. В конце концов, либо ты поймешь, что жить без меня не можешь, либо я, что ты мне на фиг не нужен.
– Что ты будешь делать в офисе? – спросил он с сомнением.
– Кофе по утрам приносить. И яичницу.
– На это есть Тамара, – проворчал он.
– Буду вести твою бухгалтерию, – не отставала я.
– Я сам прекрасно справляюсь.
Я махнула рукой и сказала сердито:
– Завтра в десять утра я выхожу на работу, у тебя полно времени, чтобы придумать мне занятие.
– Начнешь мозолить мне глаза с утра до вечера за мои-то деньги?
– Если ты такой жмот, могу работать на общественных началах. – Он засмеялся и обнял меня, а я добавила, вздохнув: – Одна проблема – Марине вряд ли это понравится.
– Придется ей это пережить, – пожал Владан плечами.
